– Мои овощи подгорают. А ты обещала съесть любую мою стряпню.

Она засмеялась и отпустила меня. Я бросился к плите, спасая наш ужин.

За трапезой я вспомнил об ее начальнике. Хотелось бы замолчать эту тему, но Олеся также причастна к ней, как и я. И некоторые люди в форме могут задавать ей вопросы.

– Олеся,– мягко начал я,– у нас есть общая с тобой проблема.

Она изогнула в удивлении брови. Ее лицо так ярко отображало все ее эмоции, что я зачарованно следил за ней.

– Что за проблема?– настороженно поинтересовалась она.

– Твой начальник.

– Оу,– вспомнила она.

– Когда я вчера возвращался домой, то видел около его «Ниссана» «скорую помощь» и полицию. Видимо, я вчера перестарался.

– Он что, умер?– мрачно спросила она.

– В темноте я не сумел разобрать, дышит он или нет. Я ведь не мог подойти и спросить об этом. Но мне показалось, что он жив. Врачи делали ему укол. Трупы ведь не колют,– хмуро пошутил я.

– Он сам виноват,– быстро произнесла она.– Я ничего не могла сделать, Сергей. Ты веришь мне? Он так схватил меня,… если бы не ты, не знаю, что бы было.

– Я верю тебе. Когда вспоминаю об этом, то меня охватывает такая злость,– я сжал кулак так, что побелели костяшки пальцев.– Но я ведь не собирался убивать его. Я просто хотел вытащить тебя из его рук. Так вот… Олеся, тебя могут допрашивать. Если он в сознании, а я полагаю, что так оно и есть, он расскажет, что с ним в машине была ты. Меня он не видел, и не знает, что случилось, и кто его стукнул. А ты знаешь.

– Я никогда не выдам тебя, Сергей,– серьезно сказала она.– Я скажу, что не знаю, кто это сделал. А я испугалась и убежала. Доехала до города на попутке. И кто меня вез, тоже не знаю. Они же не смогут это проверить, да?

– Надеюсь, что не смогут. Но дело в другом. Когда я открывал машину, то оставил свои «пальчики». Я же не знал, что так получится. Если они проверят меня, то будет много вопросов.

– И что делать?– испугалась она.– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Я только нашла тебя,– ее голос поник.

– Не случится. Я найму хорошего адвоката.

Я погладил ее плечо, успокаивая и утешая.

Откуда мне было знать, что моим адвокатом станет сантадиор? Я и забыл о нем, считая плодом своего пьяного воображения. И пребывание на даче не всколыхнуло в моей памяти его образ.

А пока я сидел с Олесей, наслаждаясь ее обществом, и выяснял, что она любит, а что нет. Мы никуда не ходили, и речка нас не прельстила. Я гладил ее чудесные волосы и целовал ее кожу. Спокойствие и умиротворение – вот, что мы оба чувствовали в тот день. Не было Ника, Алины и никого другого. Были лишь мы вдвоем, и я не знал, что это так замечательно – принадлежать только друг другу.

ГЛАВА 5.

Утром нас разбудил телефон Олеси. Сначала позвонила ее мама.

– Олеся, дочь, утром приходил какой-то следователь. Спрашивал тебя. Что-то случилось с твоим начальником. Я сказала, что ты у Алины, дала ее адрес.

Потом звонила ее подруга, Алина. Я лежал рядом и все слышал. Голос Алины был взволнованным:

– Леська, ко мне следователь приезжал. Тебя искал. Я сказала, что ты утром уехала, не знаю куда. И мне пришлось дать номер твоего телефона. Что там случилось? Я ничего не поняла.

– Я не могу по телефону, Алин. Просто этот кретин хотел изнасиловать меня позавчера. Я еле спаслась от него. Спасибо, что прикрыла меня.

– Ого, но ты в порядке?

– Да. Завтра увидимся,– она поймала мой настороженный взгляд,– а может сегодня? В общем, я позвоню. Целую, пока.

– Пока.

Я смотрел ей в глаза. Что она думает? Ей, наверное, сейчас страшно. Получается, я втянул ее в эту историю.

– Олеся, ты боишься?

– Нет,– ее голос был уверенным.

– Мне кажется, ты храбришься.

– Не храбрюсь, нет. Я зла на него и считаю, что так ему и надо. И пусть меня допрашивают хоть весь день, они от меня ничего не узнают. Я скажу, все как было. Что он приставал ко мне, запер в машине, и не выпускал.

– Но ведь дверь была открыта,– напомнил я.

– А он потом ее открыл,– с вызовом, по-детски ответила она,– когда понял, что я не смогу вырваться. Я скажу, что он хотел изнасиловать меня. И он бы сделал это, если бы не ты. Мне поверят – он начальник, я подчиненная. Так часто бывает. Я боялась потерять работу, потому что он мог уволить меня, если я не соглашусь.

– Что ты такое говоришь?– я не мог понять были ли это ее фантазии, или так было на самом деле.– Он угрожал тебе потерей работы?

– Он не угрожал. Пока. А если бы я дала отпор, то мог бы и угрожать. С него станется. Ты не смотри на меня, Сергей. Так часто бывает с теми, кто приезжает в Москву на заработки. Чем выше зарплата, тем большая зависимость от начальника.

– С тобой такое уже было?– по-моему, я побледнел.

– Нет,– тихо ответила она и отвернулась.

Я взял ее подбородок и повернул лицом к себе, заставив смотреть в мои глаза.

– С тобой было?– повторил я свой вопрос.

– Нет,– чуть слышно пробормотала она.– Но с Алиной…

– С Алиной?– выдохнул я.– Кто?

Ее глаза вдруг почернели и мое сердце похолодело. Она еще не сказала, но я знал ответ.

– Твой дядя.

Я отпустил ее и упал на подушку. В моих глазах немного помутнело от вглядывания в ее расширенные зрачки. Она тоже легла рядом на локоть, и беспокойно всматривалась в мое изменившееся лицо. Я не мог сказать ни слова. Мне было противно, гадко, стыдно. Как такое могло произойти? Я всегда уважал дядю, и никогда не подозревал его в таких делах. Он не был падок на женщин, как я. Я всегда считал его трудоголиком. Наша фирма заменяла ему все, она была его женщиной, его ребенком. Даже сейчас в воскресенье он мог работать. Зачем ему Алина? И зачем он поступил так? Я посмотрел, наконец, на Олесю.

– Ты ведь не знал, да?

Я покачал головой. Конечно, я не знал. А если б знал, что бы я сделал?

– Алина так и говорила,– облегченно произнесла Олеся.– Она всегда считала тебя другим. Сначала она думала, что ты такой же, как дядя. А потом увидела, что ты бескорыстный, щедрый, честный. Потому и влюбилась в тебя.

Ах, как это больно слышать! Я перевернулся на живот и уткнулся в подушку. Теперь мне стали понятны чувства Алины – эта любовь ко мне была попыткой спасти свое достоинство и психику. Она хотела доказать себе, что она не одноразовая девушка для утехи. И если она согласилась на интим с дядей, то она все равно достойна любви и уважения. Она хотела через меня обрести свое поруганное достоинство. И теперь мне ясны ее нападки на меня: «я не подстилка»,– кричала она мне. «Ты живешь на всем готовом, и не знаешь каково это, когда нет своего угла, и зависишь от начальника!» Бедная! И она хотела покончить с собой, у нее была депрессия. А я как дурак, находился все время рядом и ничего не знал. Я думал, что она просто раскованная девушка, которая ищет секса и приключений с веселыми парнями, вроде нас с Ником. Мне было стыдно, просто паршиво.

– Олеся, я не знал,– прохрипел я.

– Я знаю это, Сергей. Не казни себя. Алина тоже на тебя не сердится. Я говорила с ней об этом много раз. Она никогда не злилась на тебя. Она просто… ну просто хотела, чтобы ты заметил ее, полюбил, оценил. Она хорошая и добрая, на самом деле. И еще верная. Ты просто не знаешь.

– Я много чего не знаю,– обреченно согласился я.

– Сереж,– позвала меня Олеся,– ну, посмотри на меня.

Я повернул голову. Она поцеловала меня и прижалась к моей шее. Мои мысли гудели в голове, как пчелы. Пришло время о многом узнать и взглянуть правде в глаза.

– Олеся, а за что ты меня полюбила?

– Не знаю. Просто полюбила и все,– ее слова и дыхание щекотали мою шею.

– Но ведь ты знала, что Алина меня любит. Я так понимаю? Это не было твоим предательством по отношению к подруге?

Она молчала, и я подумал, что обидел ее своим вопросом.

– Я тоже так думала сначала,– вдруг ответила она.– Я скрывала свои чувства даже от себя, может, поэтому ты не догадался о них. Но Алина догадалась, и не обиделась. Она не ревновала меня к тебе, а сказала, что тебя невозможно не полюбить. И она не удивляется тому, что у тебя так много женщин. И дело не в твоей внешности, а в тебе самом. Ты добрый и искренний,– она замолчала, а потом добавила: