Между тем окружающим было видно, что Тургенев увлечен сильно и страстно.
Любовь или тайная война?
Варвара Петровна Тургенева совсем не разделяла увлечения сына и пыталась помешать развитию каких-либо отношений, хотя даже она не могла не отметить таланта певицы. Однажды заявила: «Хорошо поет эта цыганка». Виардо была испанкой.
Остается загадкой, каким образом смог Тургенев против воли матери уехать после окончания гастролей вместе с Виардо и ее мужем в Европу. Ведь такая поездка требовала средств, а он еще не был известен ни в России, ни тем более в Европе, еще не выходили его книги, еще не было никакого дохода.
Муж Полины Виардо был старше ее на 21 год. И при всем при этом он, судя по отзывам современников, совершенно спокойно взирал на то, как ухаживал Тургенев за его женой, даже не противился тому, что Тургенев часто останавливался в его имении.
Почему же? Ничего не замечал? Или, как считают некоторые биографы, просто «полагался на ее благоразумие».
Давайте подумаем, каким образом Тургеневу удалось отправиться в заграничное путешествие, если мать, Варвара Петровна, была категорически против этой поездки и не дала на нее денег. Или, может быть, супруг возлюбленной Иваном Сергеевичем Полины Виардо взял его за границу за свой счет? Нет, напротив, в одном из очерков о Тургеневе проскользнула мысль, что муж певицы не препятствовал отношениям Полины с Тургеневым, поскольку эти отношения сулили материальные выгоды. Какие же? Каким образом он мог получить что-то за приглашение Тургенева сопровождать молодую жену?
Здесь кроется какая-то тайна. Увлеченные чтением романов Тургенева, занятые изучением его биографии, составленной так, что писатель показан целомудренным аскетом, мы не замечали многих нестыковок. И вот в 1999 году появились мемуары Юрия Дроздова «Записки начальника нелегальной разведки».
Обратимся к предисловию, сделанному автором. Оно называется: «Между большими войнами ведется война тайная».
И вот тут мы находим удивительный факт: «В нашей истории всегда существовало деление на две части: военную разведку и разведку князя, императора, канцлера, как это было в елизаветинские и екатерининские времена. К концу XIX века во всех генерал-губернаторствах существовали тайные отделения, в которых сидели офицеры второго отдела управления генерального штаба и которые занимались разведкой, в том числе нелегальной.
Среди наших тогдашних разведчиков, в первую очередь разведчиков-нелегалов, было очень много выдающихся людей, большая часть которых известна нам как писатели, исследователи и путешественники. Тут можно вспомнить Пржевальского, Ивана Сергеевича Тургенева. Если взять период Отечественной войны 1812 года, то это – Александр Фигнер, а если уйти еще дальше в историю, можно вспомнить монаха Иакинфа Бичурина, известного своими исследованиями по Китаю».
Сведения о том, что Иван Сергеевич Тургенев был резидентом разведки Генерального штаба Русской армии в Европе, просачивались давно. Это уже совсем не тайна. О том, что Тургенев был резидентом, писал Юрий Яковлев, автор нашумевшей книги «ЦРУ против СССР», об этом проговаривался в бытность свою председателем КГБ, Андропов.
Каким образом Тургенев стал разведчиком? Прямых свидетельств об этом, по понятным причинам, нет. Тогда подобные факты держались в секрете. К примеру, о созданной Михаилом Богдановичем Барклаем-де-Толли перед Отечественной войной Особенной канцелярии – первого официального разведывательного органа в России – известно до крайности мало. А тут речь о резиденте… Любая утечка может привести к гибели разведчика в чужой стране.
Как тут не вспомнить мужественное заступничество Тургенева за крепостную матери, проданную жестокой соседке помещице. Ведь тогда Тургенев едва избежал суда, который, несомненно, приговорил бы его к каторге. И снисхождений бы не было – он ведь еще не стал известным всей России писателем. Суда не было, но Тургенев находился в течение двадцати семи лет под следствием… Может быть, именно тогда ему предложили нелегальную работу за рубежом? Вот и ответ на вопрос, на какие деньги выехал он за границу вместе с семьей Виардо? Вот и объяснение, почему мужу Полины было выгодно с материальной точки зрения приютить писателя. Насколько была посвящена в эту операцию семья Виардо, сказать трудно. Возможно, глава семьи просто клюнул на «богатого» помещика – о том, что у Тургенева не было денег своих, он мог и не знать.
По поводу того, что Тургенев влюбился без памяти, можно сказать, с первого взгляда, русская писательница Авдотья Панаева, его современница, писала: «Такого влюбленного, как Тургенев, я думаю, трудно было найти другого. Он громогласно всюду и всех оповещал о своей любви к Виардо, а в кружке своих приятелей ни о чем другом не говорил, как о Виардо, с которой он познакомился».
И снова вопрос, почему «громогласно всюду и всех оповещал о своей любви» именно к Полине Виардо? О других увлечениях он громогласно никого не оповещал. Да, о них можно было прочитать в произведениях, но рассказывал он о них редко и далеко не всем.
«Позвольте мне упасть к Вашим ногам?»
Создают мнение о большой любви Тургенева к Полине Виардо его необыкновенные письма:
«Я ходил сегодня взглянуть на дом, где я впервые семь лет тому назад имел счастье говорить с Вами. Дом этот находится на Невском, напротив Александринского театра; Ваша квартира была на самом углу, – помните ли вы? Во всей моей жизни нет воспоминаний более дорогих, чем те, которые относятся к вам… Мне приятно ощущать в себе после семи лет все то же глубокое, истинное, неизменное чувство, посвященное Вам; сознание это действует на меня благодетельно и проникновенно, как яркий луч солнца; видно, мне суждено счастье, если я заслужил, чтобы отблеск Вашей жизни смешивался с моей! Пока живу, буду стараться быть достойным такого счастья; я стал уважать себя с тех пор, как ношу в себе это сокровище. Вы знаете, – то, что я вам говорю, правда, насколько может быть правдиво человеческое слово… Надеюсь, что вам доставит некоторое удовольствие чтение этих строк… а теперь позвольте мне упасть к Вашим ногам».
Вот так – один взгляд и почти сорок лет страстной, неподражаемой, всепобеждающей любви. Любви, споры о которой не смолкают почти два столетия. Любви почти постоянной, которую не смогли победить даже случавшиеся время от времени увлечения Тургенева и даже попытки построить семейную жизнь. Они наталкивались на его чувства к Полине Виардо и не могли победить их, а не имея возможности победить, погибали.
Письма же свидетельствуют и о неизменности писателя. Они говорят сами за себя. Письмо из Санкт-Петербурга. Вторник, 1 ноября 1850-го. После знакомства прошло ровно семь лет, но Тургеневу все памятно, все дорого: «…Дал бы Бог, чтобы мы могли провести вместе следующую годовщину этого дня и чтобы и через семь лет наша дружба оставалась прежней…»
А уже 7 ноября 1850-го написано следующее: «Дорогая моя, хорошая m-me Виардо, teuerste, liebste, beste Frau, как вы поживаете? Дебютировали ли вы уже? Часто ли думаете обо мне? Нет дня, когда дорогое мне воспоминание о вас не приходило бы на ум сотни раз; нет ночи, когда бы я не видел вас во сне. Теперь, в разлуке, я чувствую больше, чем когда-либо, силу уз, скрепляющих меня с вами и с вашей семьей; я счастлив тем, что пользуюсь вашей симпатией, и грустен оттого, что так далек от вас! Прошу небо послать мне терпения и не слишком отдалять того, тысячу раз благословляемого заранее момента, когда я вас снова увижу!»
И снова письма, письма, письма: «Уверяю Вас, что чувства, которые я к Вам испытываю, нечто совершенно небывалое, нечто такое, чего мир не знал, что никогда не существовало и что вовеки не повторится!»
Или: «О мой горячо любимый друг, я постоянно, день и ночь, думаю о Вас, и с такой бесконечной любовью! Каждый раз, когда Вы обо мне думаете, Вы спокойно можете сказать: “Мой образ стоит теперь перед его глазами, и он поклоняется мне”. Это буквально так».
