Телефон пиликает, оповещая о входящем сообщении, и Чанёль выпрямляется подобно суслику, выглянувшему из норы. Сообщение он открывает с осторожностью сапера при разминировании бомбы. Почему-то он ожидает увидеть там письмо от Бёна со словами вроде:

«7 дней. Тебе осталось 7 дней! (ಠ_ಠ)».

Однако ожидание его не оправдываются и сообщение от Ифаня. Открыв его, Пак делает квадратные глаза, а затем вначале роняет челюсть, а после телефон, который предсказуемо разваливается на части, ломаясь.

Пак этого не замечает, поскольку пытается переварить прочитанное:

«От кого: Ифань

Чан! Тао хочет от меня детей!!! Представляешь? (ง⊙ヮ⊙)ง»

Честно говоря, уж чего-чего, а такого Чанёль точно представить не может. Потому как при попытке представить милого беременного Тао, который счастливо охаживает Криса, мозг просто выдает лаконичное «Error» и просто зависает, выходя из строя. Единственное логическое объяснение произошедшему с точки зрения Пака, это либо Тао по какой-то причине тронулся умом, либо с ума сошел сам Ифань.

Возможно, он бы и продолжил так стоять, если бы не сердитый голос, прозвучавший за спиной.

— Пак Чанёль! Либо ты сейчас же объяснишь мне, что ты тут делаешь, либо тебе придется оплачивать отдельную палату в больнице!

Альфа медленно выдыхает, пытаясь придумать отговорку, а после разворачивается, расплываясь в самой невинной улыбке.

— Бекхён! Вот так встреча! Не ожидал тебя здесь увидеть!

Омега хмуро смотрит на него, скрестив руки на груди.

— Чанёль, у тебя костюм в земле и я еще не страдаю сбоями в обонянии. Я сомневался, поскольку думал, что мне чудится запах апельсина, но ты следил за мной!

Пак хочет начать отпираться, но не издает ни звука, понимая, что ему не хочется, чтобы между ними была ложь или недосказанность. Вздыхая, альфа покаянно произносит:

— Я просто хотел больше узнать о твоей жизни.

— А спросить не догадался?

— Но ты не рассказываешь об этом. Например, о том, что ты был замужем!

Бён поджимает губы, и Чанёль хмурится.

— Это я и имел в виду.

Омега вздыхает, отводя взгляд.

— Свадьбы не было. Она сорвалась.

— А…

Альфа хочет еще спросить про то, за что его отец выгнал Бекхёна из дома, но судя по угрюмому виду Бёна ясно, что даже если Бек ответит, после их отношения легко испортятся.

— Что? Больше ничего не хочешь спросить?

— Спросить хочу, но не хочу испортить наши отношения.

Со вздохом, омега подходит ближе, оттряхивая с костюма альфы землю и следы травы.

— Костюм придется отдать в химчистку, хотя в некоторых местах он порвался, так что может и на помойку.

Пак не отрывает от него взгляда, неуверенно спрашивая:

— Бекхён, ты сильно сердишься?

— Нет. То есть частично конечно да, но не сильно. Просто, у нас не настолько близкие отношения, чтобы мы лезли в частную жизнь друг друга.

— И что делать?

— Жить как раньше.

— Ты мне никогда не расскажешь о своем прошлом?

— Когда-нибудь может расскажу. Когда решу, что смогу тебе доверять.

— Ты мне не доверяешь?

— Чанёль, мы знакомы пару недель. Не спеши.

— Прости, — альфа вздыхает, но сразу не выдерживает, выпаливая, — Что у тебя с этим альфой?

— Чан…

— Прости, но мне показалось, что вы очень близки и…

— Ты приревновал.

Бён улыбается, а Паку не остается ничего, кроме того, как кивнуть, обреченно выдыхая:

— Приревновал.

Бекхён уже вовсю улыбается, посмеиваясь.

— Я бы вас познакомил, но он уже уехал готовиться к ужину.

— Ты поедешь к нему ночевать?

— Поеду, — альфа хмурится, а омега лишь закатывает глаза, — потому что соскучился по папе, а Сяомин для меня уже давно ближе родного отца.

— То есть это был муж твоего папы?

— Да. Хуан Сяомин. Мой отчим.

Чанёль задумывается, а затем непонимающе спрашивает:

— Но если это твой отчим, значит это отец Тао, но он как-то слишком молодо выглядит для его родителя.

Бекхён застывает, растерянно смотря в глаза Пака, но в итоге натянуто произносит:

— Потому что он неродной отец Тао.

— Прости, в смысле неродной?

Бён резко выдыхает, выпуская воздух из легких.

— В смысле он его усыновил? А где его родители?

Омега мрачнеет, угрюмо смотря на альфу.

— Чанёль! Это касается только Тао и Сяомина, поэтому не спрашивай. И не рассказывай Крису. Тао не любит говорить об этом. За все время, он даже со мной ни разу не разговаривал на данную тему, поэтому не стоит ворошить его прошлое.

Пак смиренно кивает, понимая, что больше задавать вопросы он права не имеет.

— В общем больше так не делай. А сейчас мне пора возвращаться домой собираться на ужин к папе и Сяомину. До встречи, Чанёль!

Бекхён разворачивается, удаляясь.

Альфа глядит ему вслед, пока омега не скрывается из виду. Опустив взгляд, Чан смотрит на сломанный телефон и думает, что нужно съездить купить новую технику, потому что нужно что-то ответить Ифаню на его сообщение. Но перед этим ему стоит обдумать все услышанное. Оказывается, он совсем не знает ни Бекхёна, ни Тао. Всё прежнее мнение о них было сформировано на предубеждении от слухов и сплетен, но хотя бы попытаться узнать их лучше он даже не подумал. В этом вероятно Ифань его превзошел, потому что он предпочитал сформировать обо всем и всех собственное мнение, не опираясь на чужие домыслы. Пожалуй, этому Паку стоит ещё поучиться у друга.

Комментарий к Глава 9. Ревность и любопытство Ан Чжэхён – https://vk.com/photo-118252700_419765925

Отец Бекхёна – https://vk.com/photo-118252700_419767086

Хуан Сяомин – https://vk.com/photo-118252700_419762894

Фото из семейного архива. Сяомин с Тао и Беком XD

https://vk.com/wall-118252700_165

====== Глава 10. Контраст ======

Всё сводится к нулю,

Ревную и люблю.

Весь мир вверх дном,

Я об одном тебя молю!

Ты не трать напрасно чувства,

Просто любовь мне дай!

(Мюзикл «Mamma Mia!» — Дай мне свою любовь

(Lay All Your Love on Me) — рус. версия)

Тао склонился над раковиной, умываясь. Подняв голову, он взглянул на собственное бледное отражение в зеркале и обреченно выдохнул:

— Ну как тебя угораздило так облажаться? Теперь он знает, что ты о нем думаешь. Позорище! Надо взять себя в руки и больше не допускать подобных промашек.

Омега закрыл глаза, качая головой. Он пытается взять себя в руки, но в груди все щемит, а на лице появляется болезненная улыбка, потому что в памяти слишком живо стоит картина минувшего сна.

Он держит на руках полугодовалую малышку, отчитывая двух старших близнецов, которым по четыре года, за шалость — они разрисовали красками их двух маленьких собак. Сзади к омеге подходит Ифань, обнимая и укладывая голову ему на плечо. Хмыкая, он глядит на виляющих хвостами синюю и зеленую собак, а после говорит близнецам, чтобы они больше так не делали и впредь слушались папу, а пока в наказание отмыли животных, после чего чистили зубы и готовились ко сну. Дети сопят носами, но отправляются выполнять поручение альфы. Тао вздыхает, оборачиваясь. Крис смеется, а затем наклоняется к нему, целуя в нос, и все волнения и недовольства мигом испаряются. Он еще что-то шепчет Тао, и омега, полностью оттаивая, улыбается, потянувшись к губам своего альфы.

И именно в этот момент Ифань коснулся его щеки, поглаживая и говоря: «Тао, просыпайся. Мы приехали». Хуан только подумал: «Когда же я успел заснуть?», — но тут же он пытается взять себя в руки, потому что даже если это так, ему нужно позаботиться о семье и еще до того, как омега до конца успел это обдумать, изо рта вырвался ответ. Только после того, как альфа напряженным от волнения голосом на выдохе произнес:

— Тао, говорю последний раз, тебе же будет лучше проснуться, иначе я за себя не ручаюсь. Ну же, хороший мой, просыпайся.

Но сон кажется таким сладким, что просыпаться совсем не хочется и, открывая глаза, он обиженно смотрит на Ву. Взгляд, которым альфа глядит на него, отрезвляет и вселяет ужас от осознания сложившейся ситуации. Омега хочет сбежать и даже неважно куда, но ремень безопасности предательски держит его рядом с Ифанем, который слишком явно радуется, пусть его эта ситуация немного забавляет и расстраивает одновременно. Странное противоречие.