— Ифань, когда мы станем родителями, у нас же все будет хорошо?

Огладив спину истинного, альфа усмехнулся.

— По-другому и быть не может. И даже если будут какие-то сложности или проблемы, мы справимся со всем вместе.

Тао о чем-то задумался, а затем отстранился, заглядывая в глаза мужа и тихо попросил:

— Можешь на пару минут оставить меня одного и подождать у машины?

— Уверен, что все будет в порядке?

— Да. Я хорошо себя чувствую.

Ифань кивнул и, поцеловав супруга в лоб, направился к выходу с кладбища. В конце тропы Крис обернулся, сомневаясь, но в итоге поспешил исполнить просьбу истинного.

Оставшись в одиночестве, омега поджал губы, а затем с болью и отчаяньем тихо заговорил:

— Мне казалось, что вы бросили меня. Я был так зол, обижен и напуган. Я чувствовал себя никчемным и ненужным. Даже понимая занятость Сяомина, мне хотелось, чтобы кто-то был рядом, но я знал, что мне некого просить о помощи. Мне было очень больно. Я был слишком избалован вашей любовью и заботой, и оказался совершенно не готов остаться один. Мне столько всего пришлось пережить за минувшие годы. И плохого, и хорошего. Но сейчас, оглядываясь назад, папа, я понимаю, что в ту ночь ты не мог поступить иначе. Не знаю, какой выбор сделал бы сам, оказавшись в подобной ситуации, но надеюсь, мне никогда не придется выбирать между детьми и Ифанем, — губы Тао дергаются в печальной улыбке, — В детстве я думал, что любовь это нечто простое, легкое и приятное. После видел в ней свое спасение. Затем считал, что это худшая напасть, от которой следует держаться подальше. Но теперь это чувство для меня томительно сладкое и вместе с тем горькое, сводящее с ума. Вряд ли с нашими с Ифанем характерами у нас всегда всё будет гладко, но, несмотря на любые сложности, быть порознь с истинным оказывается гораздо тяжелее. Я прошу вашего благословения. Хотя бы иногда приглядывайте за нами. Папа, отец, я люблю вас.

Переступив с ноги на ногу, чувствуя, что начинает мерзнуть, Тао напоследок выдохнул:

— Я буду чаще навещать вас. В следующий раз я приду со своими сыновьями и познакомлю вас. До встречи!

Скользнув напоследок по именам родителей теплым взглядом, омега неспешно направился к выходу с кладбища.

Крис стоял возле машины, с недовольным видом усердно оттирая пальто у плеча влажной салфеткой. Заметив приближавшегося мужа, он прервался, встревоженно спросив:

— Всё в порядке?

— Теперь, да. А что у тебя случилось?

Альфа досадливо нахмурился, надув губы.

— Я ждал тебя, а тут мимо птичка пролетела. Вон!

Ифань кивнул куда-то в сторону, продолжив прерванное занятие. Проследив взглядом в указанную сторону, Тао заметил на ближайшем дереве двух голубков. Один, тот что был покрупнее, сидел насупившись, подозрительно глядя на Криса, пока второй рассматривал их вытянув шею. Растерянно выгнув брови, омега непроизвольно улыбнулся и тихо хмыкнул своим мыслям, оборачиваясь к супругу.

— Знать на счастье!

Альфа только невесело вздохнул.

— Будем надеяться. Ты хотел ещё куда-то съездить.

— В дом Ли. Теперь осталось только познакомить вас с отцом Бинбин.

— Тот пожарный?

— Да.

— Тогда поехали!

Ифань поторопился открыть омеге дверь и занять собственное место.

Пока Крис устраивался рядом, Тао глядел на двух птиц, которые, встрепенувшись, взмыли вверх, улетая прочь. Омега тихо выдохнул, расслабляясь на сиденье, откидывая голову. В салоне успокаивающе пахло чайным деревом и внутри разливалось приятное тепло. На душе становилось легче и светлее, лицо украсила нежная улыбка, а в голову приходило осознание — всё будет в порядке. Оковы прошлого опали, давая Тао возможность почувствовать себя счастливым, умиротворенным и живым!

*

Когда-то доктор Линь гордился своей работой. Какими бы привередами не были омеги, наблюдать за тем, как внутри них развивается жизнь, было необыкновенно. Точно ты прикасаешься к чуду. Нет ничего волнительней и завораживающе, чем видеть, как на твоих глазах понемногу крохотный зачаток жизни растет, становясь человеком. Во всяком случае, так было до того, как в его жизни появилась «Чокнутая четверка». Сейчас, слушая вопли этой компашки, врач думал о том, что видно в прошлой жизни чудовищно согрешил, если в этой его наказали таким дурдомом.

— Гэн Синь! Ифань рехнулся! Он пытается меня сожрать!

— Ничего подобного! Я тебя просто пару раз любя куснул. Если хочешь, ты тоже можешь меня легонько укусить. Только с любовью! — Крис широко улыбнулся, подвигав бровями, заставляя супруга закатить глаза.

— Чанни, а может, ну, всё это? — низкий утробный голос пробирал до мурашек, — Давай лучше где-нибудь уединимся и займемся более интересными вещами. Например, сексом.

Тонкие пальчики темноволосого омеги шаловливо скользили по бедру своего альфы, подведенные глаза полнились вожделением, а по раскрасневшимся от постоянных покусываний губам проскользнул игривый язычок. Под напором своей пары Чанни жалобно всхлипнул, оттолкнув в плечо омегу от себя и заревел, оглушая окружающих воем.

— Когда мы женились, я думал это по любви! А тебе от меня только секс и нужен, Бекки!

Тихо застонав, Гэн Синь закрыл лицо руками. Сейчас он раздумывал над тем, насколько дико будет выглядеть, если он выбежит из своего кабинета со скоростью метеора, взывая окружающих о помощи. Ну, или хотя бы попытается скрыться под столом от этих психопатов.

И в какой момент размеренная жизнь Линя превратилась в регулярный тотальный пиздец?!

Ну, ничего, ещё несколько месяцев, совсем немного и омеги разродятся, а в его жизнь вернется покой и умиротворение.

— Ребята! Тише! Успокойтесь! Давайте разберемся со всем понемногу. Бекхён! Прекрати домогаться Чанёля! Ты же знаешь, что из-за синдрома кувад* он чувствует себя беременным. Хотя в вашем случае, почему ему достались все прелести беременности, когда ты чувствуешь себя отлично, ставит меня в тупик.

Чан шмыгнул носом, промокая глазки платочком, поджимая губы. Гэн Синь, тяжело вздохнув, продолжил.

— Чанёль, постарайся понять, что из-за беременности и гормональных изменений у Бекхёна повышено либидо.

Альфа тяжело вздохнул, дернув головой в нечетком кивке. Надеясь, что хоть на какое-то время он смог отвлечь Паков, Линь развернулся к чете Ву, где Тао шепотом отчитывал Криса, чтобы тот не кусался. Ифань же взглядом вампира разглядывал шею мужа.

— Ифань! — Гэн Синь, нахмурившись, сурово протянул имя альфы, мгновенно встрепенувшегося и обратившего, наконец, свое внимание на врача, — Никаких меток! Ясно? Как врач я бы вообще не рекомендовал подобное, а уж вовремя беременности тем более. Никому не нужно случайно получить заражение крови. Так что завязывай со своими кусаниями. После родов, когда Тао восстановится, можете из постели не вылезать, тогда на нем все равно отпечатается твой запах, а пока держи себя в руках.

— А сейчас нельзя?

— Нет. До родов не так много времени, поэтому наберись терпения. У вас двойня и подобные нагрузки могут навредить малышам, да и сокращение мышц может спровоцировать ранние роды, что так же нежелательно. Дети должны быть доношенными.

Крис согласно кивнул, а Тао облегченно выдохнул, надеясь, что истинный перестанет его кусать.

Мысленно ликуя, что хотя бы временно ему удалось угомонить четверку, Линь поспешил их выпроводить, пока они не пошли по очередному кругу, так как Бек явно готов был разложить Чанёля прямо у него в кабинете, а Ифань обнял мужа, заключив в крепкие объятия, точно коала ветку эвкалипта. Высвободить Тао из захвата супруга без драки точно бы не вышло.

— Не забывайте посещать занятия для родителей и следовать всем указаниям. На этом все. Договоримся о следующем визите позднее.

Поднимаясь, альфы и омеги засобирались, прощаясь. Стоило двери захлопнуться за посетителями, Гэн Синь облегченно вздохнул, откидываясь на кресле и довольно улыбаясь, воздевая руки к потолку, беззвучно возопив: «Аллилуйя!».