— Томас! — послышался недовольный окрик быстро приближающегося к ним человека в белой униформе.

— Я должен идти, — быстро произнес парень. — Встретимся ровно в двенадцать у Гарландов. К тому времени я постараюсь улизнуть и договориться с человеком, о котором я вам сказал. Я вас уверяю, вы не пожалеете.

— Томас Райс, можно узнать, что с тобой сегодня происходит? Немедленно прекрати беспокоить клиентов.

— Не стоит, мистер, — ответил Александр. — Он лишь объяснял нам как пройти к причалу. Вчера вечером мы прибыли из города на машине и теперь не знаем, как туда попасть, — он незаметно кивнул молодому человеку и тихо добавил: — в 12 на крыльце у Гарландов.

Парень тоже кивнул и поспешил к шефу, который продолжал строго смотреть на него. Когда оба исчезли из поля зрения, Вероника шепотом произнесла:

— Даа, этого я не ожидала. Мы тут жилы рвем ради того, чтобы разгадать все эти тайны, и оказывается, что совсем рядом есть некто, знающий что произошло с «Персефоной»? Как такое возможно?

— Я бы не был столь уверен в этом, — ответил ее дядя. — Чем больше времени мы здесь проводим, тем больше загадок.

Не найдя ничего лучше, они решили прогуляться по территории отеля. Сравнение записей Виолы с тем, что они видели сейчас, показывало насколько мало значения Арчер придавал прошлому в целях извлечения максимума прибыли. Там, где раньше располагались поля индиго, теперь находился пруд с кошмарным мраморным фонтаном, увенчанным русалкой, а зона бараков для рабов превратилась в сад во французском стиле с обсаженными розовыми кустами дорожками, простирающимися почти до самого болота. От часовни, которую выстроили рядом с домом предки Виолы, не осталось и следа.

Многие гости прогуливались по саду, прежде чем вернуться в комнаты и подготовиться к свадьбе. Бродя по дорожкам, журналисты поприветствовали лорда и леди Сильверстоун, которые удивились, встретив их на территории отеля. Впрочем, они были чрезвычайно заняты, отдавая распоряжения прислуге Арчера, поэтому поговорить толком и не удалось. Единственный, кто заметил как была взволнована леди Сильверстоун, был Оливер, прошедший мимо нее старательно разглядывая собственную обувь, чтобы не поддаться искушению посмотреть ей в лицо. Что касается леди Лилиан, то ее не было видно. Видимо, она прихорашивалась в своей комнате.

— Может, она хитрее, чем думают ее родители и жених, и в настоящее время уже находится в поезде по пути в Нью-Йорк, — сказал Лайнел, когда без четверти двенадцать Александр предложил всем направиться в сторону деревни. Мисс Стирлинг и Лайнел поотстали от всех остальных и теперь шли вдвоем по дубовой аллее. — Хотел бы я посмотреть на Арчера в ярости.

— Если кто и заслуживает быть брошенным у алтаря, так это, вне всякого сомнения, он, — согласилась с ним мисс Стирлинг. — Бедная девочка не знает во что ввязывается.

— А я думаю, что вполне понимает и именно это заставляет ее чувствовать себя такой несчастной. Впрочем, мы тоже не являемся образцом морали, так что лучше оставим свои мнения об этом типе при себе, каким бы бесчестным он нам не казался.

Приглашенные на свадьбу гости направились из отеля на пристань и сейчас набережная превратилась в море соломенных шляп, цилиндров и кружевных зонтиков. Издалека было видно, что жители Ванделёра привели в порядок пирс. Арендованный Арчером пароход стоял в конце причала и был украшен дюжинами белых роз и колышущимися на ветру атласными лентами.

— К слову о морали… — произнесла мисс Стирлинг. — Ты меня простил?

— Забудь, Стирлинг. Тут нечего прощать, — ответил Лайнел, но тут же добавил: — Но если хорошенько подумать, то прощать надо столько, что это не закончится никогда. Так что, наверное, лучше нам обоим снова начать с нуля.

— Почему бы и нет? — улыбнулась мисс Стирлинг. — Мы могли бы притвориться, что мы только что познакомились вот на этой свадьбе. Ты — со стороны жениха, а я — невесты.

— Я отказываюсь иметь хоть какое-то отношение к Арчеру, но в остальном идея мне нравится. Будет правильнее, если я подойду первым. Надо бы попросить кого-нибудь из общих знакомых представить нас друг другу, а уж потом я постараюсь привлечь твое внимание за ужином.

— А я буду с тобой само очарование, хотя на самом деле подумаю, что ты невыносим.

— Это будет до того, как я покорю тебя своими познаниями и невероятным красноречием, не говоря уже о моем таланте танцора. Сомневаюсь, что ты с кем-либо другим сможешь вальсировать лучше.

— Об этом и речи быть не может, — заявила мисс Стирлинг, резко остановившись посреди дороги.

— В чем дело? Я что-то не так сказал? — изумился Лайнел. — Или ты танцевать не умеешь?

— Разумеется, умею, но не люблю. Стараюсь избегать этого насколько возможно, потому что не выношу выставлять себя напоказ. Боюсь, меня слишком часто заставляли танцевать, когда я была маленькой.

— Ну надо же, вот этого я совсем не ожидал, — признал Лайнел, удивленный таким приступом доверия. — Ты никогда не рассказывала о своей жизни.

— И никогда этого не сделаю, будь уверен, — пообещала мисс Стирлинг. — Не хотелось бы портить тебе праздник, но если тебе так надо повальсировать, то ищи кого-нибудь другого.

— Кажется, ты упорно меня недооцениваешь. Еще не родилась женщина, способная сказать мне: «Нет».

С этими словами он обхватил рукой талию ошарашенной девушки и начал кружиться с ней в танце прямо на дороге.

— Леннокс, это уже не смешно! Отпусти меня, пока я не упала.

— Как же ты можешь выполнять роль безупречного посла семейства Драгомираски, если не смеешь ступить на танцпол? Ты хоть понимаешь скольких соглашений можно достичь, не привлекая лишнего внимания, кружась под вальсы Штрауса?

Пробегавшие мимо деревенские дети прыснули со смеху и остановились, чтобы поглазеть на странную пару.

— Эй, вы двое, перестаньте придуриваться, — услышали они окрик Вероники и, обернувшись, увидели, что она вместе с Александром и Оливером, поджидает их у крыльца Гарландов. — Хватит с нас уже с нас ваших спектаклей.

— Только этого мне не хватало. Для твоего же блага надеюсь, что не наживу себе дополнительных проблем, если все-таки соглашусь пойти с тобой на праздник, — предупредила мисс Стирлинг Лайнела, выходя за ворота. — Мисс Куиллс вполне способна столкнуть меня в Миссисипи, если я слишком близко подойду к ее мужчине.

— Да сколько же можно повторять! — ответил Лайнел, тряхнув головой. — Мои отношения с Вероникой вовсе не такие, как ты думаешь. Ты же видела, что она без утайки рассказала мне о том, что делала с Арчером? С чего бы ей сейчас ревновать меня?

— Что ж, возможно, это потому, что это вовсе не похоже на то, что делали они, — и добавила с ироничной улыбкой на устах: — Более того, с меня ты штаны точно никогда не снимешь.

Лайнел хотел было рассказать сколько всего он мог бы сделать с ее нарядами от Уорта, но укоризненный взгляд Александра заставил его умолкнуть. К счастью, долго ждать не пришлось. Вскоре все приглашенные на свадьбу взошли на борт, пароход, изрыгая клубы дыма, отчалил и направился вверх по Миссисипи под крики ребятни с берега. Почти в тот же момент уже знакомый англичанам официант потихоньку отошел от возвращающейся в отель группы прислуги. Взмахом руки он попросил их следовать за ним и повел их на задний двор таверны Гарландов, чтобы спокойно поговорить без свидетелей.

— Еще раз прошу прощения, что пришлось назначить вам встречу таким образом, не давая никаких объяснений, — тихо произнес он, когда они скрылись от посторонних глаз. — К сожалению, на тот момент я не мог поступить по-другому. Очень любезно с вашей стороны, что вы все-таки пришли.

— Вам не за что извиняться, — успокоил его Александр. — На самом деле, вы очень заинтриговали нас сегодня утром. А, позвольте представиться: я — профессор Куиллс, это мистеры Леннокс и Сандерс, мисс Куиллс и мисс Стирлинг, а вы — Томас Райс, верно?

— Да, сэр, — кивнул юноша, пожимая протянутые ему руки. — Прежде, чем вы плохо подумаете обо мне, скажу, что я никогда не шпионю за клиентами, клянусь. Впервые за семь месяцев работы в отеле мистера Арчера, я посмел побеспокоить постояльцев. Просто, случайно услышав от вас упоминание «Персефоны», я понял, что вы приехали не только ради свадьбы хозяина как остальные гости.