И Крис не выдержал. Сам потом не мог вспомнить, как подошёл и опустился на колени, как склонился над Чонином и потянул за ткань на бёдрах. Тянул до тех пор, пока пуговицы не стали выскальзывать из петель. Рубашка медленно расходилась, обнажая бёдра, живот, грудь, плечи… Эти изумительные плечи…

И Чонин приподнялся на локтях, устремив на него сонно-туманный взгляд. На предплечьях рукава были трогательно подвёрнуты, но это не помешало Крису стиснуть руки Чонина и свалить его обратно на лапник, чтобы прижаться губами к шее, осыпая её несдержанными и болезненными поцелуями. Он тогда целовал Чонина почти как зверь, безжалостно и до крови. Целовал везде и не пытался заглушить сдвоенные низкие хриплые стоны.

Прикасался к Чонину впервые так, как хотел всё время, но запрещал себе прежде даже думать об этом. И он не сделал ничего особенного в ту ночь, просто взял в рот у Чонина и довёл до оргазма. Почти так же, как на недавнем деле. Вся разница лишь в том, что в ту ночь в горах Крис ни разу Чонина не ударил. Трогал гибкое тело с благоговением и восхищением, умирая от восторга. Упивался вседозволенностью, оглаживал ладонями и пробовал на вкус крепкий член. Любовался юношеской гибкостью и оттенками страсти в лице Чонина, чуть ли не кончал от одной лишь его отзывчивости. Каждое прикосновение к Чонину влекло за собой дивное зрелище, низкий стон и ответный порыв, уверяя тем самым, что Крис — лучший любовник на свете.

А потом они исступлённо целовались и делили пополам терпкий вкус Чонина, прижимались друг другу и грелись в ночной прохладе. И Крис засыпал, вдыхая впитавшиеся в волосы Чонина запахи лапника и дыма.

А вот после… после он не смел смотреть Чонину в глаза. Они даже и не говорили. Хотя нет, утром тогда Чонин подошёл к нему и что-то спросил, но Крис уже не помнил, что именно. Он не ответил и отвернулся. Сгорая от стыда и чувствуя себя ничтожеством. Вот это Крис помнил.

— Это…

Клацнули наручники, которые Чонин изящно стряхнул с запястий. Крис напрягся, отметив сунутую в карман брюк руку, но расслабился, едва Чонин вытянул из кармана небольшой кожаный мешочек. Мешочек брякнулся Крису на колени.

— Он твой. — Чонин опять отвернулся к окну.

Одной рукой Крис кое-как распустил шнурок и вытряхнул из мешочка крупный бриллиант необычной формы.

— Калиф?

— Ты хотел его. Останови!

Крис подчинился низкому голосу прежде, чем успел осознать команду. Хлопнула дверца, и под ногами у Чонина зашуршал гравий. Крис ошарашенно пялился ему в спину и сжимал в руке бриллиант. Тот самый. Тот самый, что Чонин успел забрать раньше на полторы минуты. Как лучший агент в их выпуске. Тот самый бриллиант, который так жаждал заполучить Крис, чтобы отмыться хоть немного в глазах Чонина. Знак отличия, Калиф. Только для лучшего.

— Чонин! — позвал Крис, высунувшись из салона. Получил в ответ международный жест в виде среднего пальца. Чонин даже не обернулся и продолжил идти вперёд.

Крис, сердито ругаясь, распахнул дверцу и вывалился из машины, припустил бегом за Чонином. Тот, различив топот за спиной, рванул прочь. Пришлось подхватить с земли ветку и швырнуть вперёд, чтобы притормозить Чонина. Чонин о ветку запнулся, повалился на землю и скатился в канаву у дороги. Крис сиганул следом, шлёпнулся на Чонина сверху и придавил к пожелтевшей жидкой траве и рыхлой земле.

— Ну что тебе ещё надо? — разъярённо зарычал Чонин, пытаясь спихнуть Криса. Удачно врезал кулаком так, что у Криса из глаз искры посыпались. Пришлось ответить коротким тычком в челюсть. Крис резко выдохнул от сильного удара в живот и вцепился в шею Чонина обеими руками. Приподнял и долбанул головой о землю.

— Да уймёшься ты или нет? Слушай…

— На хрен пошёл! — Кулаком Чонин влепил ему в глаз.

— Да-Господи-ты-Боже-мой!..

— Отвали!

Крис с размаха припечатал ладонь к щеке Чонина и сразу же припал к губам долгим поцелуем. Не отпускал, пока Чонин не притих. Только тогда чуть отстранился, провёл большим пальцем по нижней губе, размазывая по ней кровь, и опять поцеловал, но уже с нежностью проходясь кончиком языка по ранке.

— Ну что? Готов к разговору?

— К чёрту… — задыхаясь после поцелуя, пробормотал Чонин.

— Забери обратно Калиф. — Крис сунул бриллиант Чонину в ладонь. Попытался, потому что Чонин не взял.

— Ты его хотел. Он твой. Просто отстань от меня.

— Да не нужен он мне!

— Ну конечно. Оставь себе как трофей. И можешь дальше презирать меня, сколько душе угодно. Но на расстоянии.

— Что?!

— Да ладно, можно подумать, ты все те годы не смотрел на меня…

— …потому что, мать твою, мне было стыдно. Перед тобой. Потому что тебе, чёрт бы всё побрал, было всего восемнадцать, а я… я должен был присматривать за тобой, а не… Чёрт. И ты ещё обошёл меня на квалификации и уволок это, — Крис показал Калиф Чонину, — буквально у меня из-под носа. И я даже не смог стать лучшим, чтобы хоть как-то себя оправдать в твоих глазах. Чёрт. Вот просто чёрт! Доволен?

Чонин смотрел на него из-под, мать их, густых ресниц и молчал. Разметавшиеся тёмные волосы, разбитая губа, красные потёки на щеке и подбородке… У Криса в груди и под кожей взрывались фантомные снаряды и фейерверки, насыщая кровь неудержимым желанием.

Но тут Чонину приспичило покачать головой.

— Ты не смотрел на меня, потому что стыдился меня. И презирал. Как лёгкую добычу. Но знаешь, я только с тобой… Всего раз. Потому что… Какого чёрта я должен оправдываться?

— Чудесно! — прошипел Крис, чуть повернулся и запустил бриллиант в полёт. Тот красиво пролетел над волнами и булькнул в мутную воду.

— Ты что…

Крис упёрся ладонью в грудь Чонину, заставив его вновь растянуться на земле, запустил пальцы в волосы на затылке и смял губы новым поцелуем. Он уже столько раз пробовал на вкус кровь Чонина, что она казалась ему сладкой.

— Я хотел быть лучшим… — хрипло шептал он, безжалостно раздирая одежду на Чонине. — Для тебя. Я думал, ты останешься тогда. Но ты сбежал, а я остался торчать в тюрьме. Два года… — Крис рванул за пояс брюк. — Два года без тебя, скотина! Знаешь, кто ты после…

Крис заткнулся, нарвавшись на отличный удар в живот, и повалился носом в землю, пытаясь сделать вдох.

— Ты пять лет не смотрел на меня и делал вид, что мы не знакомы, свинья… — Рубашка на спине Криса затрещала, и в глазах потемнело от сильного удара ребром ладони по шее. — И стоило тебе всего раз показать, что ты хочешь меня, как тут же понадобилось всё испортить. Прибью к чёрту, сволочь! Когда я любил тебя, ты не смотрел на меня, не слышал меня и не говорил со мной! Словно я, мать твою, пустое место!

— Тебе было… восемнадцать…

Крис кое-как дотянулся рукой до шеи Чонина и свалил его на землю. Пару минут они катались в грязи, пытаясь друг друга придушить и долбануть как следует. Потом раскатились в стороны, чтобы дух перевести.

— Предлагаешь подползти к тебе на коленях и извиниться? — зло буркнул Крис, напряжённо моргая обоими глазами. Один из них стремительно заплывал, но в голове звенело так, что Крис никак не мог понять, какой именно глаз сильнее пострадал.

— А ты попробуй, — небрежно мазнув тыльной стороной ладони по подбородку, предложил Чонин и недобро усмехнулся. — Я по-любому тебя урою. Чтобы спокойнее было.

— По-моему, у тебя резко меняются планы, когда я работаю губами над твоим членом.

У Чонина сразу лицо застыло, а после он кинулся на Криса с кулаками.

— Ох ты, мой горячий мальчик… — Крис с хохотом повалился спиной в грязь, обеими руками сжал бока Чонина и перевернулся, притапливая Чонина в грязи. — Сколько страсти-то…

Кулак Чонина встретился с его челюстью, и теперь смеялся уже Чонин, тыча его носом в грязюку.

— Вот паскуда… — Крису удалось-таки отпихнуть Чонина в сторонку и тоже приложить кулаком. — Может, хватит уже? Да, я хочу тебя, доволен? Всегда хотел. И гореть мне за это в аду, но я ничего не могу поделать. Я на себя сам в зеркало смотреть не мог тогда. Ты же был совсем ребёнком! Я только ради тебя…