— Ты не можешь жениться на Дженне, — произносит он резко, и я выпучиваю глаза.

— Я женюсь на Дженне, — говорю я с нажимом, недоверчиво улыбнувшись.

Тот факт, что Дженна не отвечает на мои звонки и даже не разговаривает со мной, делает этот вопрос спорным, но он-то этого не знает.

— Кэл не воспримет это всерьёз, — говорит он с самоуверенной ухмылкой на лице, забавляясь. Его всё это веселит.

— Ты думаешь, меня волнует, к чему он отнесётся серьёзно? Что меня вообще волнует, чего он хочет?! — спрашиваю я со злостью.

Декс кивает.

— По-твоему, я рад тому, насколько разрушена сейчас моя жизнь?! — кричу я.

— Ты сейчас здесь, — спокойно отвечает он.

— Верно. Я здесь. А его нет. И мне плевать, что он думает. Он оставил меня здесь разбираться с его бардаком, — говорю я с недоверием.

Как он может смотреть на меня с каменным лицом и говорить, что этот дебил не станет воспринимать мои действия всерьёз?

— Что будет, если это изменится? — произносит он небрежно, и внутри у меня всё опускается. — В данный момент ты здесь. Думаешь, Кэл хорошо отреагирует, если ты оставишь женщину, которую он любит, и его ребёнка, чтобы жениться на другой, которую он терпеть не может? — резко смеётся он.

Это то, чего я боюсь, причина, по которой я не появился у Дженны дома и не умолял её простить меня. И я действительно не знаю, на что способен этот человек, но мне не нужно, чтобы Декстер знал о моих опасениях.

— Я позабочусь о Кэйлен не из-за того, что этого хочет он, а потому, что это правильно, потому что у нас общая ДНК, — заявляю я. — И откуда ты знаешь, что он не выносит Дженну? — спрашиваю я потрясённо.

Декс ещё раз глубоко вздыхает и наливает себе ещё выпивки.

— Мы с тобой не так близки, как раньше. Когда мы повзрослели, наши мотивы, по-видимому, разошлись на разные концы спектра, но...

Ага, он вырос самодовольным придурком, а я нет.

— ... Я действительно уважаю тебя, Крис. Твои принципы, твои нравственные устои, кодекс этических норм, по которому ты живёшь, — говорит он, сделав ещё глоток из стакана.

— Раньше у тебя был такой же кодекс, — я смотрю ему прямо в глаза.

Парень вздрагивает, но самодовольная ухмылка быстро возвращается на его лицо.

— Именно поэтому Кэл диктует правила и всегда будет угрозой.

Я раздражённо вздыхаю и сжимаю руки.

— Я его не боюсь. Он не пугает меня и не сможет запугать. Я могу причинить ему столько же вреда, сколько и он мне, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы полностью от него избавиться. Это ему недолго осталось, а не мне, — говорю я напряжённо.

Декстер нажимает на кнопку в машине.

— Дэниэл, ты можешь вернуться к дому мистера Скотта. Спасибо, — произносит он. — Пока вы оба считаете себя противниками, тяжелее будет всем, — говорит Декс тихо и серьёзно, и на секунду я верю, что его действительно волнует, как это отразится на всех, кроме него самого.

— Значит, это всё. Сколько ты знаешь этого парня? Пару лет? Я твой племянник. Разве ты не должен быть на моей стороне? — сейчас я уже хватаюсь за соломинку.

Я точно знаю, что Крестфилды чрезвычайно высоко ценят семейные узы. Наши с Декстером отцы много лет не общались, пока не проявилась моя болезнь, и когда мой папа пришёл к своему отчиму, тот не пожалел ни средств, ни расходов.

— Формально, он тоже, — усмехается Декстер, и я стискиваю зубы. Тогда его широкая маниакальная улыбка исчезает. — Мы с тобой уже давно не чувствовали себя семьёй, — проговаривает он.

На секунду мне кажется, что он искренен, пока его самодовольная улыбочка не появляется вновь.

— К чему был этот небольшой визит? Он хотел, чтобы ты попытался запугать меня вместо него? Потому что это всё, что я получил от встречи, — я раздражённо смеюсь.

— Мы ещё поговорим, — отвечает Декс, и я чувствую, как машина останавливается.

Зря потраченное время.

Я выхожу из машины, еле сдерживаясь, чтобы не хлопнуть дверью. Сделав пару шагов, слышу, как Декстер опускает окно.

— Кстати, насчёт идеи, чтобы ты оценил жизнь Кэла. Она моя. Не его, — говорит парень и уезжает.