— Я не причиню тебе вреда. Но нам нужно поговорить. Я — глава «Станции 7». Если ты закричишь — сюда сбегутся люди. Не могу сказать, что уж очень сильно пострадаю, но поговорить с тобой не смогу. А мне есть что рассказать и о чём спросить. Если слышишь — кивни… Хорошо… Не кричи… Я отпускаю руку…

Но не отпустил… Выждал ещё некоторое время.

— Пойми, у меня есть информация, которая будет тебе интересна. От Виры ты об этом не узнаешь.

Он отпустил девушку и сразу же отодвинулся на край кровати, так, чтобы она могла видеть его целиком.

Лин уставилась на мужчину как на привидение — нежеланное, но вполне реальное. Набросила на себя халат и забилась в противоположный угол кровати. Не потому, что боялась. Ей было неприятно находиться так близко к постороннему мужчине. Потянулась рукой к светильнику.

— Нет, не включай! — запротестовал вломившийся.

Последовала пауза.

— Если я тебя не вижу, — голос срывался, но Лин решила настоять, — как я могу быть уверена, что мне ничего не угрожает.

Лин включила лампу на прикроватной тумбочке и с удивлением поняла, что и в темноте, в общем-то, видела неплохо.

Свет был очень слабый. Он не освещал помещение, скорее, ещё больше подчёркивал образовавшиеся тени.

Венилакриме посмотрела на мужчину. О таких говорят — «без возраста». Ему могло быть и тридцать, и сорок. А вот сейчас, когда он устал и весь окутан тенями, — едва ли не пятьдесят. Во время первой встречи он ей показался не старше неё самой.

— Чем могу помочь? — спросила девушка.

Ярмак если и удивился, виду не подал. Пробираясь в эту комнату, он думал о том, как начать разговор, но в последний момент мысли спутались. Строгий голос ледяной королевы многое дал ему понять. Она не напугана — ей всё равно. А ему нужна информация. И содействие.

Мужчина не любил давить на жалость. Но он знал: если очередной план провалится — он себя возненавидит до конца жизни. А провалится он, только если Ярмак проявит неуместную гордыню.

— Твой ящерр убил мою жену.

«Твой ящерр»!

Лин застыла. Слова ввалившегося в её комнату мужчины хлестали, как удары кнута. Она на секунду закрыла глаза. Ярмак тем временем отошёл в сторону и сел в кресло.

—Ты мне не веришь?

Пауза.

— Почему же, верю. Мне давно известно, что он убийца.

Ярмак воспринял этот ответ как хороший знак.

— Вира не позволяет к тебе даже приблизиться. Она регулирует количество людей рядом с тобой и тщательно их проверяет. Других путей пробраться к тебе не было. Вот и пришлось…

— Чего ты от меня хочешь?

Мужчина вздохнул и осмотрел комнату: стены, потолок, разобранная постель…

— Это была комната Ирас... До того, как мы поженились.

— Чего ты от меня хочешь? — повторила с нажимом Лин, грубо прерывая попытку откровений.

Мужчину задело её равнодушие. Маска треснула, и появился другой Ярмак, тот, что встречал Лин после прибытия на станцию.

— Содействия. Мне нужны подсказки. Коды. Я хочу пробраться в дом судьи.

— Зачем?

— Хочу отомстить.

Совершенно не к месту Лин вспомнила Главу «Станции 5». Тот обладал неограниченной властью, его боялись и уважали одновременно.

Этот — тоже глава, но здесь ещё помнят его имя. К тому же он молод, наверное, каждый вечер вызывает к себе новую девушку. И они идут, с разрешения семей, под принуждением либо по доброй воле. Вполне возможно, многие влюблены, ведь это такая гремучая смесь — мужчина, обладающий властью, молодой и красивый.

Лин не могла не улыбнуться. Как давно это было — она на пороге кабинета Главы, на вид дерзкая, а на самом деле неуверенная в себе.

Ярмак прочистил горло.

— Если удастся — я попытаюсь убить ящерра.

— Неужели не пленить? — засмеялась Лин. — Это было бы намного интереснее.

Ярмак не понял намёка. Он догадывался, о чём идёт речь, но всей истории не знал, а потому воспринял её слова как издёвку. Да это и была издёвка, притом крайне неуместная.

— Тебе весело? — Ярмак недобро усмехнулся. — Как ты думаешь, было ли ей весело лежать в холодном саду и ждать, когда за ней придут оголодавшие после плясок ящерры?

— Заткнись!

— Говорят, они обогревают сады, но когда я смог привезти свою жену домой, она постоянно мёрзла. Интересно, отчего?

— Замолчи!

— Подозреваю, теплолюбивые ящерры держали её в холоде. Я, конечно, не могу утверждать…

— Заткнись!

— …а она, видишь ли, не очень любила рассказывать о своих приключениях. Но, думаю, к ней судья Руанн не был так добр, как к тебе… У неё были следы…

— Закрой рот! — крикнула Лин со всех сил.

— Я, конечно, понимаю, не судья виноват. Не он с ней это делал, насколько мне известно, но ведь, согласись, странно, что я нашёл её в том имении, где ты провела столь прекрасный год.

— Молчи, — последовала жалобная просьба, которая и в этот раз не была услышана.

— На ней не использовали влечения, только принуждали. И я вот думаю, может, иногда с влечением легче? Так она бы не сопротивлялась и не сорвала голос.

Лин закрыла уши. Она начала громко бормотать простую детскую считалочку, выученную ещё в раннем детстве. Что-то о коте, который забрался на вышку, чтобы достать свою жертву.

На миг Ярмаку показалось, что она сошла с ума. Что жизнь с ящерром не прошла даром, и она сломалась. Несколько минут он не знал, что делать. Пожалел о собственной несдержанности, не стоило ему так на неё давить.

Но паника отступила. Девушка — и лишь она знала, как дорого ей это обошлось — посмотрела на Ярмака, и это был самый осмысленный взгляд за всё время разговора. Ему пришло в голову сравнение — чистый. Чистый взгляд.

— Хорошо, — она опустила голову, — мы поговорим завтра. А сейчас — выйди из моей комнаты и, пожалуйста, никогда больше сюда не возвращайся, — подумала и добавила: — Пока я здесь.

— Я просто хотел…

— Я знаю… Хотел упрекнуть за то, что я выжила, а она — нет…

— Я не…

— Не стоит. Я буду у тебя… рано… утром. А теперь уйди.

Её взгляд опять заледенел. Ярмак понял, что дальше продолжать разговор не имеет смысла.

«Вот и поговорили», — подумал мужчина. В тот миг он пребывал в твёрдой уверенности, что она его больше видеть не захочет. Посмотрел на Венилакриме. Она съёжилась в углу кровати и казалась маленькой, как ребёнок.

Эта прожила почти год в доме судьи?!

Ярмак вышел из её комнаты, испытывая странные чувства. Впервые ему пришло в голову, что эта девушка многое пережила. Не каждому дано справиться с подобным. Возможно, не зря Вира так долго её скрывала.

Закрыв за собой дверь с другой стороны, он ожидал увидеть людей во главе с Вирой. Представил себе вилы и лопаты в руках у разъярённой толпы, и сам себе удивился — с чего бы такое буйство фантазии?

Никого не наблюдалось. Коридор был пуст. По полу змейкой стелились чистые ковры, стены чинно удерживали на себе портреты великих, которые (создавалось такое впечатление) просто спали. Много лет назад Ярмак, проходя мимо, подтрунивал над этими великими и придумывал им смешные клички, топая в комнату к Ирас.

Почему он не ценил то время? Принимал как должное. Видимо, настоящее счастье ощущается только тогда, когда ты его лишаешься.

Ярмак вернулся в свою комнату, вспоминая необычную девушку, окутанную блеклым светом ночника. Потом уснул и ему привиделось тело с двумя головами. Одна принадлежала Ирас, другая — Венилакриме. Головы разговаривали между собой, в то время как общее тело оставалось без движения, как будто чужое, не принадлежащее ни одной из голов.

Тем временем в другой комнате всю ночь горел свет, что, конечно же, было запрещено уставом. Но ни одна собака не смела сказать и слова в упрёк. Вирослава работает, нельзя нарушать её покой.

Стол женщины был завален: планшетник, несколько проекций, из-за нехватки места наслоённых друг на друга. Выпуклая карта, в которую влипла рука Виры, как раз там, где изображалась скалистая территория. Создавалось впечатление, будто одна из скал продырявила руку женщины.