— Почему?

— Хвост — нашше главное оружие. Без него мы слабеем. Особенно это касается женщин. Некоторые так и живут всю жизнь, не получив этого дара.

— Разве у женщин хвост не с рождения? — удивилась.

Руанн усмехнулся.

— Это сложно объяснить…

Я начала понемногу привыкать. Настолько, что однажды решилась на поединок с тем, кто когда-то был неотъемлемой частью моих детских кошмаров. С моим бичом, моим ужасом, моим ящерром.

Он разминался в боевой зоне. Все называли эту территорию именно так, я же придерживалась мысли, что это обычный спортзал, нашпигованный оружием и гантелями вперемешку с мечами да арбалетами. К тому же его площадь была непомерно большой.

На территории имения существовал целый полигон, где можно оттачивать боевые навыки, но Руанна зимой вытащить на улицу сложно. Он говорил, что может выдерживать самые низкие температуры, но на их планете зим не бывает, поэтому лето для них привычнее.

Странное место, оно идеально подходило для тренировок. Впервые я наткнулась на боевую зону случайно, когда Руанн был на работе, а я от нечего делать в очередной раз исследовала дом.

В тот день там тренировались несколько мужчин. Они соревновались между собой, да так, что я приросла к стенке и не знала, что делать — восхищаться боем или завыть от ужаса.

Во второй раз я пришла намеренно, посмотреть, как Руанн соревнуется с терциями, которые, как объяснила Возница, были отобраны из основного состава для того, чтобы помогать судье оставаться в хорошей форме.

Чем дольше я наблюдала, тем отчётливее понимала, как мне тогда повезло, что мы пленили судью. Это была удача, не более.

Терции наступали — иногда по одному, иногда сразу по двое на одного Руанна. Мой ящерр отбивался с завидным успехом.

Руанн когда-то шутил, что их техника боя учит противопоставлять законы физики силе мышц. Я этого понять не могла и продолжала верить в ловкость рук и непогрешимую выносливость.

Мне уже посчастливилось увидеть особый бой — поединок с использованием лишь хвостов. Его созерцание вызывало только одну мысль: зачем им вообще оружие, если из тела растёт смертельно острый и ядовитый кнут?

Наблюдая за боем, я задумалась и о более важных вещах.

Мировая сеть была полностью настроена на ящерриный мир. Их проблемы, их рынок сбыта, их физиология и мода… Ни слова о земных людях. А если и были, то, например, реклама о продаже «орешников» — ошейников, созданных специально для землян, чтобы не убегали. Или услуги проектировщика комнаты удовольствий. Сколько девушек умерло в подобных местах, до этого страдая и умоляя о пощаде?

Руанн и его дом казались отдельным островом, где ничто подобное произойти не могло. Иногда, наблюдая за терциями, за их соревнованиями, я выбирала одного из них и начинала додумывать, каких женщин он предпочитает? Посчастливилось ли ему найти ту самую ящеррицу?

Земная женщина? Как он ведёт себя там, за закрытой дверью своего дома? Жесток ли он к той девушке, которую удерживает подле себя? Для меня он — один из воинов судьи, а для той, другой, возможно, целый мир.

Нега обуяла тело. На расстоянии не более десяти метров продолжался бой сильнейших созданий на этой планете, а я, закутанная в тёплый плед, держала в руках уютную согревающую чашку. Мне было хорошо.

На улице — снег. В помещении — тепло. Огромные окна усиливали впечатление от морозной зимы. Так холодно на улице, и так тепло внутри.

Я присматривалась к технике боя терция с Руанном, военное прошлое дало о себе знать. Если не участвовать в поединке, а только наблюдать, ящерриные атаки могут привести в восторг.

Внезапно Руанн прервал бой и отдал терциям команду покинуть зал. Он обратился не только к ящерру, с которым соревновался, но и к тем, кто находился рядом и следил за боем. Я засуетилась. Инстинкт побудил выйти вместе с остальными, но хищная улыбка Руанна пригвоздила к месту.

— Лин, тебе я уходить не приказывал.

Я хмыкнула.

— Да, мне не приказывал, — сделала акцент на последнем слове.

Его власти я была в силах противопоставить лишь моё уважение к нему. Мы оба знали, что судья мог приказать, но также знали, что это сделает с нашими отношениями.

Он подошёл ко мне. Подал руку и помог подняться. На лице всё так же блуждала лукавая и самодовольная улыбка.

— Что?

— Хочу с тобой… — и сделал красноречивую паузу.

— Хм… — я оглянулась. — Здесь?

— Не о том думаешь, Лин, — насмешничали ящерриные глаза. — Хочу с тобой… посостязаться.

Издевается!

— Я… хм… Ты знаешь, что избиение младенцев в моей культуре не приветствуется?

Руанн подошёл к стене и снял с неё два длинных, немного закруглённых ножа. Мы их привыкли называть «гражданскими» за удобство при ежедневном ношении.

— Милая Лин, — обманчиво сладко сказал ящерр, — мне казалось, мы пришшли к пониманию того, что я не принадлежу к твоей культуре.

Он бросил мне острый нож, и я инстинктивно схватилась за рукоятку. Рука поймала оружие до того, как мозг осознал, что я таким образом приняла вызов. Ещё бросок — второй нож тоже у меня.

Мгновение — у него в руках два таких же ножа.

И он без предупреждения начал атаковать. Резко. Молниеносно!

Угрожающие наступательные движения пробудили во мне настоящий страх. Я уже не видела того Руанна, в объятиях которого проснулась утром.

Ящерр! Убийца!

— Я не в подходящей форме. Мне нужно переодеться, — пробормотала, отступая к стене. Я все ещё пыталась свести всё к шутке. Весьма неудачной шутке!

— Можешшь снять с себя одежду. Если хочешшь, я сделаю то же самое, чтобы мы были на равных, — продолжал паясничать Руанн.

Он нанёс резкий удар. Я едва успела уклониться.

— Ты с ума сошёл?! — закричала, боковым зрением подмечая путь к отступлению. Хотелось верить, что вне этой комнаты он опять превратится в чуткого к моей ласке Руанна.

— Даже не думай, — прочитал мои мысли ящерр и нанёс ещё один удар.

Я начала увиливать, а потом и наступать по-настоящему. Руанн намного сильнее, но предпочитал играть, периодически давая столь необходимые мне передышки.

— Подстраивайся под меня, — поучал ящерр, замахиваясь. — Анализируй мою скорость. И главное, не напрягайся.

— Сволочь! — и изо всех сил отбила удар.

Его слова воспринимались как издёвка. Долой шутки! К страху примешалась озлобленность. Вот он-то как раз не напрягался. Ловко орудовал лезвиями, прищуренные глаза лучились весельем.

— А теперь представь, что могло случиться, если бы ты встретила ящерра в реальных условиях. Он бы тебя не пожалел.

— Но тебя-то я, Руанн, в клетку засадила!

Я пыталась напасть. Он не обращал на это внимания, и лишь его рука на автопилоте отбивала и наносила удары. В основном, всё же наносила.

— Действительно, посадила. Но лишшь потому, что я был слишшшком… хм… увлечён.

— Ну, а сейчас, значит, не увлечён? — замахнулась.

— Ещё как увлечён. Представь, что я с тобой сделаю, когда выбью из рук оружие.

Он сделал выразительную паузу, а потом резко начал атаковать. Я почти прогнулась под силой удара, в последнюю минуту отскакивая в сторону.

Нет, всего лишь шутка. Мы оба знаем: судья способен на большее.

Его широкие брюки были похожи на веер. При особо резких движениях ткань развевалась, создавая вокруг чёрное облако. Почти красиво, если бы не было так страшно.

Ненавижу!

Боюсь!

Ящерр играл со мной и наслаждался этим. По телу пробежала дрожь. Это не предвкушение — скорее, твёрдое намерение не попасться ему в руки. Не сегодня. Не сейчас. Я была готова защищаться до последнего.

Он видел решимость на моем лице и усилил напор. Удары сыпались как из рога изобилия. Я чувствовала: он пытается что-то доказать, но не понимала кому — себе или мне? Руанн начал продвигаться вперёд, оттесняя меня к стене, и я, не видя другого выхода, поддалась на провокацию и начала отступать.

В конце концов, усталость вынудила меня задать давно назревавший вопрос. И страх, он тоже виноват.