Я не собирался больше вестись на её уловки. Хватит. Пора исправлять всё, что Никки натворила, используя меня. Господи, с самого начала это была ловко продуманная игра. От начала до конца. Никки делала ходы, умело переставляя фигурки — живых людей. А я повёлся на это как последний дурак. Так, ладно, сейчас нужно сосредоточиться на главном. И первым на очереди был мой брат. Я дал ему достаточно времени, чтобы он успокоился и остыл. Мы и раньше ссорились и даже дрались, это происходило редко, но метко. Однако я всегда знал, что несмотря ни на что могу прийти к брату, и он выслушает меня, как бы сильно я ни был виноват. Этот раз не стал исключением. Когда Том хочет побыть один или просто расслабиться, забыть обо всём, он садится на свой байк и катается по городу. А найти его всегда можно на пляже, где он в одиночестве выпускает серые клубки никотинового дыма и просто наслаждается покоем. В этот раз мне пришлось нарушить его уединение. Увидев меня, Том затушил сигарету и достал ещё одну из полупустой пачки. Я поравнялся с братом и почти синхронно закурил. Мы стояли в полной тишине, впитывая кожей и лёгкими, тёплый сигаретный дым. И лишь убедившись, что брат готов выслушать меня, я рассказал ему всю правду. Всё — от начала и до конца. Выражение лица Тома менялось ежесекундно. Под конец моего признания он устало потёр лицо, глубоко вздыхая и вновь потянувшись за сигаретой, покачал головой. Я был готов ко всему: что он пошлёт меня куда подальше, ударит, ну или просто не поверит. Но мой брат удивил меня, когда всего лишь громко рассмеялся и назвал меня идиотом. Том верил мне, и я был рад, что нам удалось так быстро помириться. Возможно, большую роль сыграла наша особая связь с самого детства, ведь мы всегда были вместе и всегда несмотря ни на что поддерживали и понимали друг друга.

Теперь же оставалось самое трудное — Пейдж. После того, что я наговорил ей, просто не представляю, какие слова подобрать или что сделать, чтобы она простила меня. Всю ночь я не спал, придумывая, как искупить свою вину. Том посоветовал рассказать ей всю правду, как я это сделал в случае с ним. Однако что-то меня останавливало. Я боялся, что этим сделаю только хуже и ещё больше оттолкну её. Хотя куда уж больше? Меня разрывали сомнения, как поступить, что будет лучше и так далее. Я ощущал себя, словно меня схватили за руки и тянули каждый в свою сторону. Они не могли определиться, продолжая тянуть, а я разрывался на две части.

Первые настойчивые лучики солнца потихоньку пробирались сквозь незашторенное окно. Рассвет. Новый день набирал обороты, рассыпаясь разноцветными бликами на моей постели. Всё оживало, готовясь прожить ещё один день, а я медленно закрывал глаза, погружаясь в усталый и такой необходимый после тяжёлой ночи сон.

Проснувшись через несколько часов, я быстро привёл себя в порядок и поехал к Пейдж. В голове был настоящий хаос. Ночью я перебрал все возможные варианты, решения и слова. Но проблема в том, что мы никогда не узнаем, что творится у другого человека в голове, его мысли. А значит, не сможем на сто процентов заранее предугадать реакцию на те или иные слова. Может быть, я оправдывал себя этим, может, не осмелился, но правду я решил не говорить. По крайней мере, пока.

Пейдж была дома, однако открывать дверь не хотела. Я продолжал настойчиво тарабанить по двери, и девушка наконец-то сдалась. Замок щёлкнул, а сквозь маленькую щёлку просунулась светлая макушка.

— Уходи, — в её тоне не было раздражения или злости, только усталость и разочарование.

— Нет, — я задержал рукой закрывающуюся дверь, — выслушай меня, пожалуйста.

— Ты вчера всё предельно ясно высказал.

— Я совершил ошибку. Пейдж, прошу, пожалуйста.

Девушка тяжело вздохнула и, отойдя в сторону, впустила меня внутрь дома. Захлопывая за собой дверь, я прислонился к ней спиной, будто препятствуя Пейдж вышвырнуть меня обратно на улицу. Набирая в лёгкие побольше воздуха, готовясь сделать словесный прыжок с трамплина, посмотрел на Пейдж и наконец-то начал говорить.

— Я идиот, знаю… Всё, что я вчера наговорил, полный бред. Я просто испугался. Подумал, что из-за меня испортится твоя репутация… — я говорил правду, просто не всю и не до конца. — Мне казалось, что если останусь с тобой, окажу на тебя разрушительное влияние. Боже, посмотри, что я уже сделал. Ты хотела хранить невинность до брака. А я… — в горле застрял ком.

— Ты тут ни при чём, я сделала это, потому что сама так хотела, — глаза Пейдж были влажными, а голос дрожал.

— Прости меня. Пейдж, я люблю тебя. Это правда. Ты нужна мне, — отходя от двери и приближаясь к девушке, достал из кармана купленное кольцо и протянул его ей. — Знаешь, я не хочу что-либо обещать или давать какие-то клятвы, но хочу, чтобы ты знала, что я очень сильно люблю тебя и всегда хочу быть рядом с тобой.

— Почему я должна тебе верить? — сквозь слёзы спросила она.

— Потому что это правда и я готов сделать всё, для того чтобы доказать тебе это, — Пейдж всхлипнула, когда я надел на её безымянный палец кольцо с красивым фиолетовым камнем и гравировкой по бокам «люблю тебя».

— Я должна ненавидеть тебя, прогнать и больше никогда не вспоминать о тебе, — она потрясла головой. — Но я не могу…. Если бы ты знал, как я люблю тебя. До боли, до глубины души, — её слёзы не переставали течь по щекам.

Я не выдержал и, смахивая хрупкие капельки, поцеловал пропитанные солью губы. Пейдж вцепилась руками в мою шею, будто боясь, что в любой момент я могу испариться, и крепко прижалась ко мне всем телом, отвечая на поцелуй. Она простила меня, дала ещё один шанс, и упускать его я не собирался.

Весь тот вечер мы провели в обнимку, не желая больше расставаться и наслаждаясь теплом и близостью. Казалось, всё наладилось и впереди нас ждёт лишь счастливое будущее. Но порой запущенный механизм продолжает работать даже вне нашего участия. У всего есть последствия.

POV Пейдж

Когда американские горки в моих отношениях с Биллом закончились, я наконец-то смогла осознать, как счастлива и безумно влюблена. У Билла невероятно красивая душа. Он очень заботливый, нежный и романтичный со мной. Именно поэтому я и полюбила его, хоть и была твёрдо намерена не заходить дальше дружбы. Но Билл оказался моим любимым и единственным грехом, который я себе позволила.

После того невероятно эмоционального дня мы провели с Биллом счастливые две недели, практически не расставаясь и всё время находясь рядом. Однако жизнь не может замереть, оставив нас в нашем коконе любви. Поэтому пришлось вернуться в реальный мир, в котором меня ждала работа. Да я и сама уже соскучилась по различным показам и фотосессиям. А потому очень обрадовалась возможности поучаствовать в одном показе. Выходя на подиум, ты заряжаешься той необычной атмосферой, энергией и динамикой.

После показа все поехали на афтепати. Особой поклонницей подобных мероприятий я не была, поэтому, побыв там немного, уже собиралась ехать домой. Однако ко мне подошла Никки, которая также участвовала в показе. В руках она держала два бокала шампанского. Если честно, мне не хотелось с ней общаться, но из вежливости я решила задержаться и поговорить.

— Так значит, ты встречаешься с Биллом, да? — она растянула свои алые губы в улыбке. — Слушай, раз уж ты с Биллом, а я с его братом, нам нужно дружить. Вдруг станем родственницами, — девушка рассмеялась.

— Эм…наверное…

— Я знаю, что мы не особо ладили, но теперь у нас столько общего. Давай начнём наше знакомство сначала и выпьем за дружбу, — Никки протянула мне бокал, всё ещё улыбаясь.

— Спасибо, я обычно не пью алкоголь, — в ответ на это она приподняла брови и вздохнула. Я не хотела показаться нетактичной или гордой, всё-таки она ведь девушка брата Билла. — Ну, ладно, только немного, — Никки довольно улыбнулась, а я сделала глоток шипящей жидкости.

Но Никки почти тут же произнесла новый тост, и мне пришлось полностью опустошить бокал. Голова немного закружилась, и я попросила Никки помочь дойти до небольшого диванчика в углу помещения. Я редко пила алкоголь и, как правило, в малых количествах. И для меня было в новинку такое головокружение, тем более от простого шампанского. К головокружению прибавился шум в ушах, голова стала невероятно тяжёлой, перед глазами всё плыло, а веки начали против воли закрываться. Сквозь шум, едва различая голоса и слова, я услышала тихое «спокойной ночи», а после — сплошная темнота…