Не сдержавшись я несколько раз ударила по столу. И остановилась, заметив плавное движение. Бумажный лист плавно опадал вниз. Видимо упал с холодильника.

Подняв его, мгновение спустя, я принялась читать.

«Я люблю тебя.

Это оправдание, которое я придумал. Нет, я безумно влюблён в тебя. Это правда. И мне кажется если я скажу это, то ты простишь меня.

Прости, малышка, но я должен всё тебе рассказать.

Между тобой и Саске стоял лишь я. Именно я — та причина, по которой вы расстались.

Ты, может, улыбаешься сейчас, и я ясно вижу эту улыбку. И так хочу, чтобы она осталась на твоих губах на вечно.

Но я чертов эгоист, детка. Я так влюбился в тебя. Так захотел. Девушку собственного брата. Мне гореть в аду. Или быть во льду рядом с Люцифером за предательство.

Я люблю тебя.

Итак, вещи, что я “выливаю” на тебя.

Я сказал Саске, что трахнул тебя, когда погибли наши родители.

Я не сказал и поддержал иллюзию того, что у Саске кто-то был. Потому, как в то время он был один и переживал боль в компании алкоголя или тренировок. У него вообще никого не было после тебя.

Я не скрывал, скорее наоборот, следы секса с тобой.

Я натолкнул его на мысль об учебе за рубежом.

И он проходил добровольное лечение с психотерапевтом, таблетками и прочей хренью. И, возможно, я предполагал к чему приведет ваша встреча. Ты винишь его. И он винит тебя, видит счастливой со мной, его братом.

Я безумно влюблен в тебя. Но это не оправдание.

Я так хочу, чтобы ты простила меня, но и понимаю, что этого не должно случится. Я недостоин тебя и твоей любви, твоего будущего и согласия выйти за меня, воображаемого первенца и „долго и счастливо“.

Спасибо тебе за эти три года. И прости».

Теперь и мне нужна метафора.

========== 9: Разбитое сердце ==========

Я снова была разбита. Я пыталась дозвониться до Итачи. Я хотела дождаться его дома, но понимала, что он не вернется. Я хотела понять, всё то, что он написал. Господи. Я ничего не понимала. Слезы перед глазами не давали прочитать записку повторно.

Как так всегда получается? В один момент безумно счастливая, но уже спустя минуту рыдаешь на кухне в одном полотенце.

С мамой было также я радовалась покупке, а спустя минуту пришла в себя в больнице.

Моей жизни определенно нужна функция предупреждения: «Осторожно! Уровень счастья зашкаливает! Неизбежны изменения».

Я не помню, как ответила на звонок и шмыгая носом что-то пролепетала.

— Ричи? — обеспокоенный голос ворвался в моё сознание.

— Я в порядке, Гаара.

Я попыталась вытереть слезы ладонями, но ничего путного не выходило и пришло встать за салфетками. Тихий голос парня, что-то рассказывал, но я не очень понимала, что. Но это успокаивало.

Вытерев наконец слезы, я повернулась обратно к столу, где еще утром мы были вместе.

Размазня.

Слезы снова подступили.

Дура, даже толком не понимаю, что происходит.

Я снова заговорила в трубку:

— Ты мне нужен.

— Ясен пень, — зло проболтал Гаара, — я уже минут десять пытаюсь узнать где ты.

Шмыгая носом и утирая слезы, я говорю ему адрес квартиры Итачи.

У Гаары трудная работа. Он заставляет меня переодеться, пока готовит чай, а когда я начинаю пить, он пытается впихнуть в меня что-то сладкое, в то время как читает записку Итачи.

Меня тошнит от шоколада. Или меня просто тошнит. Не знаю. Я уже ни в чем не уверена, особенно в себе.

Гаара читает и сует в меня следующую плитку. Но, к сожалению, сладкое не сделает меня счастливее. Не сейчас.

Каждые две минуты, он посматривает на меня проверяя не началась ли моя истерика заново. Чувствую себе капризным ребенком.

— Я хочу от тебя детей, — серьёзно произношу я.

— О, чувство юмора, — он даже не смотрит на меня, — не всё потеряно.

Пытаясь запихнуть шоколад в себя, я чуть не давлюсь. Откашливаюсь и откладываю плитку подальше. Я перевожу взгляд с Гаары в окно и наконец говорю:

— Итачи врал мне, так? И соврал Саске, — я сглатываю. — Но разве я лучше? Я думала, что Саске зол на меня, что он что-то на придумал себе, что он трахает всех подряд и игнорирует меня. Я пыталась поговорить лишь раз, и услышав Харуно ушла, но сейчас я даже не знаю, что я слышала.

Гаара берет мою руку в свою и нежно поглаживает. Я смотрю на него и понимаю, что он, возможно, он единственный кому я могу рассказать всё так как есть.

Ни Темари с ее наездами. Ни сестре с нашим прошлым. Ни отцу, который снова пропал со своей звездой. Так, что я точно хочу детей от этого парня.

И если так посмотреть: я одна. Всё это время мне помогал Итачи и временами Темари. И теперь я одна. Почти.

— Я должна была поговорить с ним. Но я так боялась услышать тот же тон, когда он вернулся из больницы. Холодный, злой, отчуждённый, грустный. И я тогда даже не пошла за ним.

Гаара устало прикрыл глаза. Сколько он сегодня работал, разбирая отчеты и прочую муть отца? А теперь и я. Я — сверхурочные часы работы.

— Я и правда набросилась на Итачи, даже не поговорив с Саске, — ошарашено произнесла я, наконец признавая это.

Гаара полностью взял мои руки в свои заставляя смотреть ему в глаза.

— Послушай, ты уже ничего не изменишь. Никто не изменит. Только… — он сделал паузу, — что ты сделаешь сейчас, зная правду? Зная, что никого у него не было и что улетал он не настолько на учебу сколько на лечение? Что Итачи соврал? Что злость Саске можно обосновать? Что ты сделаешь?

Всю ночь я была в объятиях Гаары, который отключился почти сразу же. А я не могла. Я, то беззвучно плакала, то не могла сомкнуть глаз, то осматривала спальню Итачи в поисках воспоминаний и подсказок.

— Я не любила Итачи, ведь так?

Со стороны Гаары послышалось бормотание. Прислушавшись, я ничего не смогла разобрать.

Я не любила его. Ведь если бы любила, то не задумалась бы о Саске, так? Не думала бы, что всё было бы иначе. Что мы бы с Саске избежали столько боли. Думала бы о том, что всё удачно сложилось, и вот я влюблена в старшего Учиха.

Но ведь и Саске я не люблю. И получается не любила. Я бы пошла за ним, а не как трусиха стояла бы и смотрела ему в след. Я должна была быть с ним, не смотря на его злость. Не должна была поддаваться его брату и ситуации.

Ты просто эгоистичная тварь с фетишем на Учих, — беззвучно произнесла я.

Засмеявшись, я почувствовала очередные слезы на щеках. Коснувшись влаги, я растерла ее между пальцами.

Я понятия не имею, о чем должна думать.

Утром я пыталась делать вид, что в порядке. На что Гаара лишь нахмурился, но промолчал. Позавтракав, мы собрали мои вещи. Оставаться в квартире Итачи не имело смысла. Это было больно.

Поэтому с широченной улыбкой до ушей я садилась в машину Гаары, в то время как он сам хмуро закидывал мои вещи.

Взглянув на себя в зеркало, я поняла, что навыки девушки у меня всё-таки есть. Лицо не выглядело припухшим, синяки исчезли, помада скрывала искусанные губы, дающее легкость милое платьице — и я уже не истеричка, которая не смогла уснуть и плакала целый день.

— Как дела с Наруто? — спросила я, как только Гаара сел в машину.

Он засмеялся, клянусь, засмеялся во всё горло как сумасшедший. Мне показалось, что у него даже из глаз пошли слезы.

Спустя некоторое время, когда он отсмеялся, ответил:

— Мы трахаемся, когда он не трахает Хинату, а меня не трахает работа.

— Гаара, — прошептала я.

Он завел машину и пояснил:

— У отца рак. Гребаный рак легких. С метастазами. Ему осталось не больше года, потому, что химия не помогла в полной мере. И он сказал это мне пару дней назад. И именно поэтому он готовит меня на своё место.