— Ну, как, Мэй? — Арлен держался рукой за ствол. Он улыбался. — Весело?

— Надеюсь, ты подавился, — выдохнула я, сжимая дерево.

Мона выбралась из воды и забросила ногу на ствол. Ее волосы выбились в воде и ниспадали на ее спину.

— Ну, — сказала она, разминая плечо, — могло быть хуже.

Я хотела резко ответить, но не могла отрицать, что она права. Нас не убило падение, мы не утонули в бушующей воде у гор. Мы уплыли подальше от дворца, лесная стража не скоро догонит нас, даже если будет бежать ночью. А еще мы оказались у Частокола. Будет сложно найти нас среди высоких камней по сторонам.

Я пробралась вдоль явора к берегу, вода окружала мою талию. Я едва ощущала ноги, опуская их на дно реки. Онемевшая, побитая и замерзшая, я выбралась из реки и рухнула на выступающий камень. Кольм вышел за мной, сел на расстоянии вытянутой руки.

— Кольм, — сказала я, пока Мона и Арлен выбирались на берег. — Спасибо, — я протянула руку.

— Я помог, как ты мне, Мэй, — он снял сапог и вылил воду. — Если все пройдет по плану, если Алькоро отступят, и мы переживем это все, я научу тебя плавать. На озере будет легче.

— Сейчас я надеюсь, что никогда не зайду в воду глубже, чем по колени.

— Мы снова в твоих руках, — сказала Мона, выжимая волосы. Она указала на камни, озаренные тусклым утренним светом. — Что теперь? Как нам спуститься?

Я глубоко вдохнула и выдохнула страх и смятение дворца и реки. Скалы Частокола не сравнить с тем, что мы только что прошли. Я потянулась в тунику, где пояс удерживал ткань на талии, и вытащила компас. Я мысленно поблагодарила помощника, вернувшего его мне. А потом я открыла компас, и сердце рухнуло, как камень.

— Нет!

Где-то при побеге разбилось стекло, и вода наполнила полость. Теперь вода вытекала, но стрелка свисала и не двигалась. Сломан.

Я сжимала его в руках, последнюю ниточку от моей прошлой жизни, маленький осколок сердца. Я провела большими пальцами по гравировке внутри крышки, тусклый свет мерцал на зеркальной поверхности. Я не успела остановить себя, закрыла его, прижала ко лбу и горевала по куску металла, как по смерти близкого друга

— Что случилось? — голос Моны был сухим. — Сломан?

Я выдохнула и спрятала компас в тунику.

— Сломан, но не бесполезен. Не важно. Я проведу нас по Частоколу, — я с неохотой расправила ноги и встала. — Мы на вершине, дальше — обрыв. Сначала будем идти прямо, но скалы сложные.

— И на завтрак вряд ли что-то будет… — сказал Арлен.

— Я посмотрю, но ничего не обещаю. Придется двигаться дальше, — я стянула волосы на затылке, подвязав одним из шнурков, что я вытащила из сапог. — У меня есть на примете место для ночлега, оно далековато отсюда, но закрытое, можно будет разжечь костер. Он нам понадобится без наших плащей.

— У нас нет огнива, — отметил Арлен.

Я похлопала по талии, где был компас.

— Я же говорила, не бесполезен, — я сделала пару шагов по неровному камню. — Идемте. Лесная стража не будет терять время, они уже бегут за нами.

ГЛАВА 10

Мы шли по вершине Частокола, избегая участков мха и лишайника, которые могли выдать наши следы. Трава пучками цеплялась за склон, ее перемежали кривые от ветра деревья. Аластейры тихо шагали за мной. Они устали, я знала, от побега из Лампириней, но я вела их на большой скорости, желая спустить их как можно быстрее. Не из-за того, что путь станет проще, а из-за того, что, как я надеялась, сделает с ними наше прибытие. Розовое в небе сменилось бледно-голубым, мы добрались до вершины скалы, и я обернулась, глядя, как королевичи присоединяются ко мне на выступе.

Я словно смотрела на рассвет. Мона замерла, взгляд скользнул по панораме. Ее пальцы сжимали ткань штанов. Она резко вдохнула. А потом пошатнулась, прижав ладонь к груди. Утренний свет блестел на слезах на ее глазах. Арлен встал рядом с ней, обвил рукой ее плечи, на его лице была почти мечтательная улыбка. Я посмотрела на Кольма, он стоял за плечом брата. Он слабо улыбался, но не смотрел на раскинувшееся перед нами озеро Люмен. Он смотрел на Мону и Арлен, греясь их радостью. Я чуть помрачнела, мысленно ругая себя. Конечно, он же говорил о том, как не хочет возвращаться. Это не радовало его. Он взглянул на меня, на миг я смогла прочитать его выражение. Благодарность и печаль.

Мона помрачнела, я посмотрела на озеро в тумане. Я знала, что она видела. Даже в такой ранний час воды были усеяны кораблями, и у каждого была красно-коричневая ткань на мачтах. Флаг Алькоро давил на ныряльщиков, работающих на дне озера под ним. Мона провела большими пальцами под глазами и повернулась ко мне, вскинув голову.

— Как нам спуститься?

— Сюда.

— Мы будем приближаться, и нас не увидят с озера?

— Не увидят, если использовать пути скаутов.

— Вдоль озера? У вас есть пути скаутов вдоль озера?

Я улыбнулась от ее удивления.

— Не знала, да?

Она поджала губы, но отмахнулась от информации.

— Вашему народу не будет проще преследовать нас по их тропам?

— Да. Но путей несколько, и мы пойдем по тому, который используют редко. Он уходить севернее, чуть в сторону, но, как я и сказала, там мы сможем укрыться на ночь, незаметно подберемся к озеру. Звучит неплохо?

Она посмотрела на чужие корабли, патрулирующие ее страну.

— Да. Я тебе доверяю.

Я шагнула вниз, но замерла, осознав эти слова. Я оглянулась за плечо. Она пожала плечами.

— Да. Ты много для нас сделала, Мэй, больше, чем то, на что соглашалась.

— Я согласилась провести вас через Сильвервуд, — я повернулась к нашей тропе. — Просто поворотов было больше, чем мы ожидали. Понадеемся, что больше их не будет.

* * *

Солнце появилось из-за гор, мы спускались, прогоняя холод реки. Туман озера выгорел, последние участки упрямо цеплялись за тени островов. С верхней точки мы видели шесть из двенадцати островов, поднимающихся из озера. Мона называла их, ока мы шли по тропе. Остров Грейраен ближе всех к Черному панцирю. Остров Четырецвет, самый большой и густонаселенный, возвышался, как маленькая гора. Остров Между в форме слезы посреди остальных. Маленький остров Пуговка среди дна с розовым жемчугом. Острова Танглриб и Вайлдердрифт пропадали в тумане у восточного берега.

Сначала тропа по Частоколу была широкой и прочной, появившейся среди выступов в камне, зигзагом дорожка спускалась по горе. Но вскоре тропа стала сужаться, и нам приходилось замедляться, прижиматься спинами к скале или прыгать через пустоты, где выпали камни. К полудню солнце изо всех сил ударяло по Частоколу, шипело на камнях. Я была рада, что не купила новые сапоги, мозоли на стопах, оставшиеся от вытертой подошвы, спасали мою кожу от натирания.

Многие ручьи начинались высоко в горах и спускались по Частоколу, создавая полоски мха и травы. Там было сколько, и мы шли еще осторожнее, но были рады. Без фляг мы бы пали от жажды до конца дня, если бы не эти ручьи. Мы осторожно перебирались через мелкие ручьи, дольше переходили большие каскады, и брызги смывали с нашей кожи пот.

— Как наш народ умудрялся торговать таким путем? — спросил Арлен, когда мы забрались за водопад, камни скользили от водорослей.

— Была дорога, конечно, — сказала я. — Достаточно широкая для телеги, вырезанная в камне, соединяющая Черный панцирь и Лампириней. Правители позволили ей стать непригодной во время Тихой войны, чтобы не дать людям озера напасть на столицу.

— Ненужный ход, — сказала Мона. — Даже с дорогой мы не подняли бы солдат в горы. Ваши правители прошлого были слишком осторожными, до одержимости.

— Вы построили стену, — я кивнула на озеро. Поселения у берега стало видно лучше, они окружали расправленные крылья замка, который был окружен изогнутой стеной.

— Я тоже хотела защититься, если у твоего народа есть тайные проходы, о которых я не знаю.

— Что ж, в этом ты была близка к правде, — сказала я.