Закончился первый тайм, Борзаков встал и пошел наверх за следующей партией пива, когда на экране номер три показалась черная фигурка, перепрыгивающая через забор, затем вторая, третья, потом еще двое перемахнули через забор и понеслись в сторону дома. На пульте пять раз зажглась красная диодная лампочка, но ей некого было оповещать: начальник охраны только спускался по ступенькам в подвал. Когда Борзый вернулся к своему креслу, и выставил на стол бутылки с пивом, и связку с таранкой в целлофане, наверху отдаленно послышались шорохи, потом тишина и резко:

Бах, Бах....

Борзый схватился, за мощную рукоятку револьвера и хотел было бежать наверх, как увидел на экране номер «двенадцать» огромное тело Шварца, валяющееся на кухне рядом со столом. Шварц лежал, широко раскинув руки, как будто хотел обнять на прощание своего убийцу, под головой у него растекалось что – то темное.

– Блядь, – злобно оскалившись, процедил Борзый и пошел к выходу, вытянув длинный ствол «Магнума» перед собой.

Сто двадцать семь килограмм накачанных мышц, не спасли Шварца от маленькой пульки весом семь грамм, которая разнесла ему затылок, когда он пил протеиновый коктейль на кухне. Пуля была выпущена из его же «кедра», который мешал ему делать коктейль. В доме орудовали двое: широкоплечий расправившись с Шварцом, осматривал каждый шкафчик и тумбочку, второй – низкий, коренастый прикрывал его из «кедра». Еще два черных призрака, у одного из которых тоже был пистолет – пулемет в руке, поднялись на второй и третий этажи и осматривались там. Высокий и худой призрак сидел на крыльце с «ПМ» наизготовку. Борзый прикрыл тяжелую стальную дверь подвала, опустил щеколду и спустился к пульту: на экране номер «шесть» в беседке, под столом без одного ботинка лежал Борцуха, рядом положив голову на стол, сидел Кабан, и вид у него был явно не настолько уставший, насколько мертвый....

– Еб твою мать, блядь!!!!! – заорал взбешенный Цербер.

Надо было звонить в полицию, но он не знал, что делать и от бессильной злобы сжимал зубы до боли в скулах. И тут все стихло, а на экране пять бесшумных черных теней пробежали туда, откуда и пришли, и ловко перебравшись через забор, исчезли из виду. Красная диодная лампочка пять раз моргнула и замолчала. Борзый открыл тяжелую дверь и поднялся на кухню. Шварц лежал на спине, во лбу у него зияла дыра размером с теннисный мяч, глаза остекленели, на губах белый след от коктейля. Борзый спустился по винтовой лестнице на улицу и вышел на задний двор, подошел к беседке, Кабан лежал головой, вернее тем, что от нее осталось на столе, а кусочки мозгов вперемешку с костями кровавыми потеками стекали с огромного плазменного экрана на котором начинался второй тайм матча. Нога без ботинка торчала из под стола, Борзаков опустился на корточки и заглянул под стол: у Борцухи была прострелена спина в нескольких местах, похоже он хотел спрятаться под столом, но не успел....

– Кто???? Кто?????? – вызверился начальник охраны, которую только что лихо перебили неизвестные отморозки, похожие на ниндзя.

Ливень усилился, казалось, стихия взбесилась, нещадно поливая бывшего начальника охраны, но ему было плевать на это, у него дрожали руки и бешено горели глаза. И главное, он не понимал, кто это мог сделать. Но тут будто выйдя из транса, Борзый побежал в сторону дома и, спустившись в подвал начал просматривать камеры, потом громко злорадно засмеялся и достал листок бумаги, что – то черкнув на листке, сунул его в карман брюк, потом перезагрузил камеры и достав из – под стола канцелярский нож, перерезал провод от пульта камер, захватив пакет с выпивкой и рыбой поднялся на кухню, где уже остывал труп Шварца. Выбросил пиво с закуской в мусорное ведро, достал растворимый «Нескафе» и, заварив покрепче, отхлебнул черный как нефть кофе. Работу он свою потерял, это он знал на двести процентов, и трое его бойцов ушли на тот свет, но зато он сохранил ЖИЗНЬ. А дальше он что – нибудь придумает, из под земли достанет этих гондонов и под землю положит, только с пулями в бошках, тем более у него уже есть зацепка, а нужные люди подскажут, где искать. Такие люди у него имелись. Борзый подошел к висящему на стене стационарному телефону и набрал 02.

Глава 2.Под колпаком или чемодан для авторитета.

Белая «шоха» вылетела на улицу Дзержинского и, взвизгнув тормозами, понеслась, вихляя задом как подвыпившая проститутка, когда из – за поворота выворачивала груженная апельсинами «Газель». «Классика» вильнула вправо, и со скрежетом расцарапав бампер «Газели», влетела в бетонный отбойник. Ее развернуло на девяносто градусов и кинуло в левый ряд, прямо под летящую навстречу «Приору». Визг тормозов, глухой удар, "шестерка" перевернулась на крышу и застыла как неуклюжее насекомое, которое перевернули на спину. С двух сторон, из раскрытых помятых дверей выползли пять молодых парней, один из которых держался за ребра и матерился сквозь сцепленные зубы. Пятерка бойцов отошла от машины на почтительное расстояние и Тюрин сказал:

– Там стволы остались, берем и дергаем на такси.

Вид у бойцов был не важный: Румын с синяком на ноге, Малаш за ребра держится, что – то шепчет, Нерс с уставшими глазами, набирает какой – то номер и кричит в трубку:

– Девушка нам такси, на Дзержинского где заправка, нет, карточки нету. Номер....

Боксер при столкновении ударился головой об стекло и сейчас на лбу начала проступать лиловая шишка, Малаш достал сигарету, закурил, закашлялся и сломав пальцами выбросил на дорогу. Подошел к бамперу, уперевшись ногой вырвал номер, обошел сзади и оторвал задние номера. Гриха наполовину залез в салон, достал спортивную сумку и, закинув на плечо, пошел к подъезжающей «Мазде», куда уже залазили помятые дружки. Кто – то останавливался и спешил к перевернутой машине, рядом завизжала сирена, к месту происшествия стекались со всех сторон автомобили, несколько мужчин перевернули покореженный кузов, выпало лобовое стекло. Водитель раздолбанной «Приоры» так и не вылез из машины, потеряв сознание от удара об рулевое колесо. Ярко-красная «Мазда 3» бесшумно обошла колонну и, набрав скорость скрылась за поворотом. Из приоткрытого окна вылетели, свернутые в черный узел тряпки и плюхнулись в высокую траву.

***

Черный, каплевидный «Мерседес» бесшумно двигался по Рашпилевской, уходя из центра на Фестивальный микрорайон. Водитель, молодой шатен в серой полосатой майке и черных джинсах ловко объезжал пробки, вклинивался в освободившиеся ряды и снова давил педаль газа, чтобы сократить расстояние до места работы. «Мерседес» Тюрин оставлял за полквартала от длинного двора, где чадила в воздух пылью краски печатное производство фирмы «Алми – Дизайн». Работа служила ему прикрытием, а настоящая деятельность главаря ОПГ прекратилась после налета на краснодарского депутата, где бандиты оставили три трупа его охраны. Тогда в особняк Константина Петровича в поселке Северном наехала куча репортеров, полиции, скорой помощи, которая уже никому не понадобилась. Правоохранительными органами выдвигалась версия о налете воровской группировки, а приборы видеонаблюдения почему-то оказались неисправны, и записать номер автомобиля налетчиков, визг колес которых слышали соседи депутата, не удалось. То, что аппаратура была выведена из строя начальником охраны, сразу после нападения, никто не знал. Кроме него самого и двух неизвестных, которые сидели в белом «Фольксваген Пассат» на парковке около запасного выхода «Алми – Дизайн». Когда жилистый шатен вошел во двор, в автомобиле произошло оживление, пассажир справа, крепкий тридцатипятилетний блондин с узкими губами, в коричневых широких очках на прямом носу, достал из кармана маленький диктофон и нажал кнопку записи. Водитель, полноватый брюнет, лет сорока, с холодным взглядом серых глаз, под которыми синели тени и огромным носом картошкой, пригладил назад волосы, надел на свой клюв очки – капли и закурил. Когда жилистый поравнялся с их авто пассажир выглянул из окна и сказал:

– Григорий Анатольевич? Присядьте, пожалуйста, разговор есть.