Дракула любил его бабушку, так чем он хуже? Его любовь к Дракулине, такая же искренняя, как и у их предков. У них слишком много общего, а значит они обречены быть вместе. Вот таким вот 'уродом' и был Ферид. Уродом моральным, даже по мнению бывалых и заскорузлых в убиениях вампиров, что их изрядно напрягало. Многие из них в тайне лелеяли мечты и надежды по - тихому пристукнуть его в каком - то тёмном переулке, покуда никто не видит, авось королева спасибо скажет и наградит, если эту благую весть вложить ей в её маленькие розовые ушки...
' - А, хотя, кто её - Крул знает... Может велит ещё голову отрубить... Б - р - р - р...' - трусливо думали они...
Отец Ферида решил, с паршивой овцы, хоть шерсти клок и отдал чына в военную королевскую академию, что в итоге помогло Фериду стать одним из военачальников вампирской королевской армии и занять не последнее место при дворе, пусть многих это и нервировало... ...В особенности королеву...
Втайне от отца, Ферид развивал свои колдовские силы, как не странно вполне успешно, в связи, с чем он мог смело считаться архимагов нашего времени. Именно благодаря магии он не попадался на обескровливании 'скота', а то сидеть бы ему в казематах или сложить cвою буйную головушку на королевской плахе, как злостному нарушителю королевского регламента...
' - Эх, как же ж сильно меня не любят, что вампиры, что люди... Все одна сатана... ...Хах...' - порой думал он. Сегодня он был в самом благодушном расположении духа. Он оделся с иголочки и хотел предаться своему любимейшему занятию: растлению малолетних детёнышей 'скота'. Правда нескольки не рассчитал. Он слишком увлёкся на этот раз, ну как и обычно. И они все были мертвы. Потому, что инстинкты сыграли с ним злую шутку и он пронзил их прежде, чем осознал, что убил свои новые и пока не успевшие наскучить ему игрушки. Он даже хотел рвать на себе волосы от досады, но передумал, смекнув, что оно того не стоит - скот же, а не драгоценность там какая - то. Он ещё найдёт, но посокрушаться всё же решил, всё же они так восхитительно пахли и были не дурны собой и да, их алая кровь сейчас так изысканно украшала белоснежное убранство покоев. Она горячими, густыми, черно - рубиновыми каплями стекала по обоям и застывала зеркальными лужицами, подле расчлененных тел малышей, что скорчились, навеки застыв в смертной муке подле его ног. Батори улыбался, облизывая кончики пальцев, испачканных в крови несчастных жертв...
' - Превосходно, но так мало... Жаль, что испить их сейчас, это испортить себе чувство вкуса. Это так не элегантно...' - с грустью думал он...
' - Ах, так много вкусной крови было пролито зря, а всё почему? Да, потому, что эти глупые малютки почему - то решили, что его можно пырнуть ножиком, но как оказалось не судьба. Ах, жалость то какая... ...Жалость... Ох, Юри - тян, Томоки - кун, Нора - тян, ну что же вы. А, ведь так хорошо всё начиналось. Ну, зачем вы взяли кухонные ножи? Кстати, откуда же вы узнали, где у меня кухня? Да, и ножи вроде бы были хорошо спрятаны... Непорядок... Явно подстава... Вот только кто? Узнаю - съем! А я, узнаю! Так, что держитесь, господа диверсанты! Я вас все непременно разыщу! Разыщу и накажу! Будете знать, как вредить Фериду Батори!... Ну, нельзя же быть настолько легкомысленными, что аж не прилично делается. Ну, что ж, что сделано, то сделано, того уж не воротишь. Придётся сказать слугам, что бы убрались здесь, а то не эстетично как - то и пожалуй, пора позавтракать, а то из - за их глупости, я так и не успел отведать их же крови...' - с легким налетом грусти в мыслях размышлял Ферид.
' - Нужно переодеться и пойти поискать Мику, уж он то, не будет настолько глуп, что бы бросаться на меня с кухонным ножом... Ах, у него ведь для этого есть меч! Наверно, я должен чувствовать себя мазохистом? Такую вещь подарил, и как он ею пользуется? Правильно, всякий раз так и норовит отрезать мне руку. Он делает это с такой нежностью, чно я прям таю! О, Мика! Пару раз у него это вышло, что до боли обидно, но с этим и так приятно... Он так мило краснеет, когда злится и так мило смущается, что моё сердце просто трепещет. Сейчас, когда жажда стала мучать его сильней, он стал, просто не отразим. Такой милый, что хочется его съесть, в прямом и переносном смыслах. О, его кровь была и остается самым совершенным нектаром, какой я когда - либо пробовал. Видимо, это 'любовь с первого укуса', жаль, что Мика не разделяет моих к нему чувств. Вот ведь, вредный ребенок, а я так его люблю. Сколько раз, интересно, я предлагал ему стать полноценным вампиром и остаться юным, навсегда? А он, меня словно и не слышит. Всё твердит, что ненавидит всех вампиров и обязательно убьёт их всех при любом удачном случае, только что - то пока ничего такого не происходит. А он, ото дня в день, становится всё прекрасней и трепетней. О, он так мило дрожит, когда я обнимаю его или бледнеет, когда кто - то рядом пьёт кровь. Меня заводит смотреть, как капля пота течёт по его виску, стекая бриллиантом со скулы на воротник, когда вокруг играют детёныши этих дикарей - людишек. В его глазах светятся такое отчаянье и безысходность, что мне хочется взять его прямо на месте и пусть все смотрят. Ах, как же сильно я его люблю, но нет, нельзя, Крул убьёт меня, если я сделаю нечто подобно... Ах, Крул, любовь моя желанная, навечно в том возрасте, который мне милей всего. О, Крул, ты даже представить себе не можешь, как же сильно я тебя хочу. Я, хочу тебя целиком и полностью. То, что хочешь ты, хочу и я. О, да, я буду делать пакости, злить тебя, ведь в гневе ты просто прекрасна и так мила. Ты, самая желанная из всех девушек на свете, Крул. Я думаю, что ты, та, кто делит со мной половинку души, как жаль, что ты не подпускаешь меня близко к себе. Мне, ведь, так хочется расцеловать всю тебя, от кончиков пальчиков, до твоих розовых пяточек.' Ох, Крул, ты всегда так пьяняще пахнешь розами. Они сводят меня с ума, как и то, что твоя одежда, всегда залита кровью девственниц. Ты принимаешь ванны из неё? В этом мы с тобой похожи! Это наша общая, порочная страсть! Совместная грязная тайна, как сказали бы эти ничтожества - люди. О, как же я, их презираю. Грязные, продажные, подлые - совсем, как мы! Наверно, я вижу в людях отраженье натуры вампиров. Я пошёл на сделку с совестью, только что бы напакостить тебе - Крул. Убил твоих ненаглядных 'ангелочков', отдал одного из них людям. Продаю людям информацию и наши разработки. Вынашиваю план мирового господства, где ты, милая моя Крул, будешь моей рабыней, а Мика. Мика, будет принадлежать мне всецело. И всё это только от безграничной и безответной любви к тебе - Крул, дорогая... М - м - м... Стоит наверно вернуть назад, того беглого 'ангелочка' и мой непреступный, солнечный серафимчик, наконец - то оттает и разделит мои к нему чувства. Интересно, а что он сделает, если я, убью его обожаемую 'Принцесску Ю - тян? Наверно, тогда он будет прекрасней всего. О, как же я мечтаю увидеть его безграничное отчаянье еще раз. Может, стоит заставит его, убить Ю - тяна своими собственными руками и испить его крови, что бы завершить обращение? Хм, а почему бы и нет? Это был бы лучший вариант!' Принцесса Ю ' ушла б со сцены, а я получил бы лучшую драгоценность на свете и смог бы распорядиться ей, как следует. О, да, жду с нетерпением шанса, который обязательно мне подвернётся. Я всецело верю в это. Ну, что ж, пора идти и заниматься плетением новых интриг во славу королевства вампиров и моего растущего самолюбия! Ведь я - седьмой прародитель, в скором времени буду владыкой мира... Му - ха - х - ха... Бойтесь меня - людишки! Трепещи - Крул Цепеш, ты - будешь моей!' - страстно воскликнул Ферид. В этот момент Крул пробрал озноб и она чихнула. С удивлением взглянув на бокал в руке и подумав о все том же злополучном Фериде и его происках.
' - И ты, Мика, подожди, скоро я получу тебя и ты станешь моим навеки.' - Со столь радужными мыслями Ферид закончил переодеваться. Ферид переоделся в элегантно белоснежное облачение, взамен залитого кровью детей одеянья, что бы выглядеть, как всегда нахально - безупречно и завязал волосы бантом. Он приказал слугам очистить покои от улик и сделать ремонт комнаты с помощью оставленных им талисманов. Он пошёл гулять по Сангвинэму, общаться с малолетними шпионами, а за одно завтракать. Его ещё ни разу не уличили в испитии из малолеток, а те кто уличал уже давно стали прахом. Ферида беспокоило неясное предчувствие, что застывшая и казалось скатившаяся вокруг него в рутину жизнь, неожиданно начала набирать обороты, придя в некое подобие движения. Мир словно трепетал перед лавиной событий, в скором времени должных снизойти и обрушиться на него.
