– Мои птицы не запоют в неволе, – грустно возразил Эрик. – Вообще, чтоб ты знал, истинные чудеса не вершатся в темноте – а что еще сможешь ты создать вокруг себя? – Он покачал головой. – Кажется, ты вознамерился выкачать меня, как и прочих?.. Ты отравишься моей магией, Спрут!

– Ведь я все равно скоро умру – ты же видел. – Дэв утомленно прикрыл глаза. – И тогда на самом верху окажешься ты.

– Такие, как ты, умирают долго – всю жизнь, – снова возразил Эрик. – И о каком «верхе» ты толкуешь тут? Ты же одержим Тьмою, Дэв, ты безумен – а не хватит ли с нас безумных правителей? Могу вообразить, что за Пирамиду ты собираешься построить и о каком порядке мечтаешь!.. Нет, старина, нам не столковаться с тобой.

– И что остается?

– Только драться, увы. Хотя за сегодня я уже растратил весь пыл.

– Все-таки ты решил со мной посчитаться, – удовлетворенно заметил Спрут. – Так от кого же в тебе больше: от меня или от Кира?

– А теперь не понял ты, несчастный урод, – ответил Эрик. – Ведь не стал же я мстить Уну? Вот с тобой у нас разногласия круче – раз я готов устранять их ценою жизни.

– В этом поединке победителей не будет, – повторно предупредил Дэв. – Кто бы ни проиграл первым.

– Значит, Судьба догнала меня, – вздохнул Эрик. – Да и устал я от нее бегать.

– Что ж, – медленно произнес Черный Спрут, – тогда я наконец докажу тебе, кто сильней!

С места он ринулся на Эрика, перебирая по паутине когтистыми лапами, словно заправский паук. Взвившись с пружинистой нити, Эрик скакнул в сторону и атаковал чудище сбоку. Но, напоровшись на слаженную пару кривых клинков, тут же отпрыгнул назад.

– Неплохо, – признал он. – Но до полного, дюжинного набора все же не хватает.

– Я бы еще добрал свое, – спокойно откликнулся Дэв, – если б ты не помешал.

Снова он рванулся на Эрика, и на сей раз тот попытался его остановить. Но в каждой из четырех рук чудища таилась громадная мощь, а расставленные кряжистые ноги создавали напор, будто несколько богатырей сразу, – так что Эрику опять пришлось в спешке отступать.

– Куда же ты, Тигренок? – насмешливо позвал Спрут. – Разве не ты меня искал?

В молниеносных его бросках сквозила манера Железного Зверя, будто и тот уже принялся обживать душу, опустошенную Тьмой. А не промахнулся ли я с последним ходом? – забеспокоился Эрик. Если в Дэве поселится еще и Зверь… – К чему торопиться? – ответил он вслух. – Я столько ждал!

Вновь Эрик скакнул по паутине вбок, потом и дальше, за спину Спрута. И здесь в самом деле встретился взглядом с его третьим глазом, зиявшим из отверстия в шлеме отблесками Тьмы.

– А мы еще и так умеем, – похвалился колдун, подмигивая с затылка. – Гляди, Тигр!

Мощные его ноги принялись переступать по кругу, каждая поочередно смыкаясь с соседней, и таким жутким, совершенно нечеловечьим способом стали раскручивать массивный корпус все быстрее. Вокруг захлестали, засвистели темные мечи на длинных руках. А поверх этого кошмара вращался винт из трех свирепых лучей, раз за разом жаля Эрика отражением космической стужи.

– Перестань, – содрогнувшись, попросил юноша. – Это не столько страшно, сколько противно. Или ты уже гордишься своим уродством?

Но пронзительные лучи продолжали крутиться, наливаясь тяжестью и ледяным безумием, словно бы в сумеречном чреве чудовища все неистовей бушевал холод, нестерпимой болью пробуждая в Дэве великую злобу. Кажется, Спрут уже терял над собой контроль.

И вдруг чудовищная карусель затормозила.

– Не нравится? – скаля иссиня-бледные клыки, пророкотал колдун. – А скажи, неблагодарный мой подкидыш, разве плохо иметь рук побольше?

– Но голова-то у тебя одна, – огрызнулся Эрик. – И охота ее подставлять?

– Так сруби, если сможешь!

В третий раз Спрут надвинулся на человека. И опять, лишь только схлестнулись клинки, как Эрик запрыгал по нитяным пружинам прочь.

– Ты будешь драться? – яростно спросил Дэв, наступая. – Хватит скакать, точно козел, – будь огром!

Но Эрик снова отпрянул.

– Похоже, ты добился своего, урод, – с болезненным смешком откликнулся он. – Теперь и я ощутил в тебе родича. Но ведь я не самоубийца!

И он отскочил опять, исподволь уводя Спрута от беспомощной птицы. Но тот слишком поднаторел в интригах, чтобы забыть о таком козыре. К тому же, покореженным его рассудком, судя по всему, завладевала кощунственная жажда, сводившая с ума и Разящих с оборотнями, – очередной приступ Подземельного безумия разразился наконец, вздымая волны черного озера к сводам зеркальной полости. Или его так вспенил Железный Зверь, ввинчиваясь в глубину?

– А все ж пора ей оборвать крылья, – проворчал Дэв угрюмо. – Вместе с прочим.

Даже не попытавшись развернуться, он с тем же паучьим проворством попятился к спеленатой птице, и теперь уже Эрику пришлось его догонять. Подбрасываемый нитями, он мячиком обскакал вокруг бронированной махины, спешащей упиться божественной кровью, загородил ей путь. Небрежно Спрут притормозил вплотную к нему.

– Ты всегда ловился на жалость, – заметил он самодовольно. – Видишь, как опасно быть распахнутым!

– У каждой магии свои слабости, – возразил Эрик, еще надеясь отсрочить неизбежное. – А много ли радости в твоем коконе?

Но отступать впрямь было некуда: поднебесные крылья стоили дороже его жизни, и этим сокровищем Эрика привязали тут не хуже самой Птицы. Башенные прожектора Дэва уже шарили по голой груди Тигра, выцеливая подходящие для прорыва места, а четыре стальные лапы, продолженные кривыми клинками, надвигались на Эрика, точно клешни исполинского краба. Похоже, Спрута унесло за темный порог далеко, так что не докричишься – нечего и пробовать. – Все-таки ты промахнулся опять, – добавил Эрик, давая, наконец, волю гневу. – За свою жизнь я бы не дрался так!

Горячей волной его толкнуло вперед, и Эрик атаковал, забыв о сомнениях. Если в Дэве и сохранилось что-то от Кира, то ЭТО уже не было и Дэвом.

Спрут с готовностью хлестнул навстречу всеми мечами. На пределе сил Эрик отбил, мгновенно отпрянув, тут же прыгнул на чудище снова. Наверно, в похожей манере сражались когда-то первородные Тигр и Спрут, основатели двух могучих родов, чьи судьбы так причудливо и зловеще переплелись. Кряжистый великан молотил вокруг щупальцами, норовя рассечь свистящими лезвиями, а на него раз за разом наскакивал ловкий хищник, подбираясь сверкающими Клыками к укрытому под многослойным панцирем сердцу.

Но нынешний противник Эрика, чудовищный Черный Спрут, был страшней и опасней любого из своих пращуров, сильнее всех Разящих, взятых вместе. Словно Железного Зверя, его покрывал металл, и даже лицо, будто затянутое хитином, больше напоминало доспешную маску. Безошибочно переступая по нитям, колдун обрушил на Эрика затяжной шквал ударов, каждый из которых мог с легкостью развалить человека. А сквозь глазные провалы изливались цепенящая воля – сомнительный подарок Тьмы, слишком дорого обошедшийся Дэву. И похоже, Спрут недаром так спешил расправиться с последним из Королевских Тигров – он словно страшился наступления утра, когда лучи восходящего солнца могли бы рассеять темные чары.

Чтоб выстоять под лавиной смертоносной стали, Эрику пришлось разом выплеснуть всю накопленную за годы силу и всю ловкость, заодно призвав на помощь искусство мечника, взлелеянное им с таким тщанием. Дождавшись настоящего дела, родовые Клыки метались вокруг Эрика, как заговоренные, и уж они-то не испытывали сомнений. Пройдя через чужие руки, против воли омывшись кровью многих, они добрались наконец до главного своего врага, предавшего их истинного и любимого хозяина. Со свирепой радостью Клыки отшвыривали прочь громадные серпы Спрута, окружив Эрика мерцающей завесой. Лишь немногие из ударов проскальзывали по нагому торсу, не оставляя, впрочем, следов, будто Эрика покрывала невидимая броня, остатком последнего и лучшего его чуда, – и зря, наверное, он не оголился тогда вовсе. К тому же, обнаженной спиной Эрик лучше ощущал крылатую богиню, столь вдохновенно созданную им, и чувство это подкрепляло надежней скалы.