И как пишет А.И. Немировский (Этруски. От мифа к истории. 2000): "Все попытки римских авторов объяснить "manes" от латинской основы, например "manus" - "добрый" или "manare" - "течь", не соответствуют представлениям о душах умерших". Однако, если же для этой цели использовать шумерский язык, где слово "munus" означает "женщина", а, как известно, у греков душа ("рsyche") соотносилась (представлялась) с образом крылатой женщины, богини "Психея" (у греков душой наделяла Великая мать и, видимо, в облике женщины), то можно предположить, что термин "manes" и означает понятие "душа" (предка).
Отмечается (Р. Блок "Этруски. Предсказатели будущего". 2004), что у "этрусского Харуна (в отличие от греческого) - искаженное лицо, крючковатый нос и синеватое тело (и обола ему не давали)... Он вооружен дубинкой, которой наносит, как бы испытывая жестокое удовольствие, смертельные удары" (де╛мон Хар (по А.И. Немировскому)). "Таким образом, - констатирует Реймон Блок, - на за╛кате Этрурии мы находим выражение страха и даже ужаса в предчувствии бедствий и мучений преис╛подней". Ранее же "погребальная живопись отражает оптимистическое видение загробного мира, не имеющее ничего общего с греческим: это мир беззаботный, материальный, гедонистический". Считается, что специфика природы росписи этрусских гробниц содержала стремление (желание) магически воссоздать (образцы прилагались) усопшему в потустороннем мире преисподней, "Ми╛ре предков", инобытиё, адекватное изображённым сценам обычной для аристократа земной жизни (т.е. содержание этрусской концепции посмертного инобытия неоднократно меня╛ется (в зависимости от "самочувствия" общества)).
Как известно ("Древний человек и божество", Т1), не только др.-╛тюрк. слово "еsаr" означает просто "бог", но и этрусское "еisаr/аisаr/аеsаr" (Светоний) тоже значит "бог" (существует и мнение, что этрус. "бог" - "ais/eis", а "аеsаr/еisаr" - "боги"). Сопоставление др.-╛тюрк. и этрус. терминов с прахатто-хурритским "asti" (близость этрусского языка к протохаттскому подмечена ещё Вильгельмом Бранденштейном (1937 г)) и семито-ха╛митским "ist/еst/a(š/s)t", говорит о том, что все эти термины восходят к некоему (ностратическому) праслову "iš/еs/aš/оs", а последним, вероятно, обозначалось божество вообще (как таковое), к примеру, "Assur/Астар" или "Аси-рат/Астар╛та/Ашторет".
Характерно, что, в частности, шумеры воспринимали современный им мир "как непреложную истину, и полагали, что культурные явления и исторические события приходят в мир уже в готовом виде, как они есть, ибо они спланированы и даны всемогущими богами" (С. Крамер "Шумеры". 2002). Подобного же мнения придерживались и этруски, в душах которых (в отличие от греков и римлян), "жила глубокая, почти фаталистическая вера в судьбу и непреложность божественной воли [все явления, всё сущее считалось проявлением божественной силы, "божьего промысла": "этруски приписывают все происходящее богам" (Сенека)], в предопределенность жизни людей и целых народов, стран. По мнению этрусков, высшим предназначением человека было истолковывать (понять) волю богов и жить в полном соответствии с нею" (с её изъявлением). "Этруски верили, что воля богов выражается... с помощью предзнаменований, (и) обязанностью человека было эти предзнаменования отслеживать и правильно их толковать" (Эллен Макнамара "Этруски. Быт, религия, культура". 2006). Как отмечал Ливий, "этруски - народ тем более преданный религиозным ритуалам, поскольку преуспел в искусстве их исполнения" (Реймон Блок).
"Согласно учению этрусков ("Disciplina etrusca"), жизнь человека делилась на 12 семилетий (hebdomades)". Однако (Н.К. Тимофеева "Религиозно-мифо╛логическая картина мира этрусков". 1980)" по истечении 10-го семилетия... ничего (вообще более) не стоит просить у богов, так как... боги не посылают (перестают) никаких знаков" (видимо, к этому престарелому возрасту человек получал всё, что было ему предназначено), т.е. жизнь человека управлялась богами в течение 70 лет из отпущенных ему свыше 84 (и поскольку сумма цифр числа 84 - 12, то она (земная жизнь человека) зависела от астрального состояния Земли (т.е. от взаимоотношений Неба (богиня-мать) и Земли (бог-отец)).
Очевидно, что в неолите религия протоэтрусков, исконных земледельцев, сохранивших мно-гие обычаи матриархата, и была типично раннеземледельческой (имманентный политеизм), как почти всюду в земледельческом Древнем Мире. Протоэтруски традиционно веровали в Единого бога, в его разделённые (и персонифицированные) зоо- и антропоморфные проявления, - в Великую мать (доминировала) и бога-отца, в созидательную роль их перманентного священного брака. Так, у этрусков было популярным изображение грифона как синкретической совокупности из льва (бог-отец), орла (богиня Неба) и скорпиона (эмблема связи (пребывания) Великой богини с преисподней, "Миром предков"). И, очевидно, что такой грифон символизировал Двуединое божесьтво. О предпочтительной земледельческо-матриархальной вере этрусков в Великую богиню, свидетельствует, к примеру, стела (VII в. до н.э.) Авла Фелуска из Ветулоннии (здесь - как во владычицу жизни и смерти), на которой представлен этрусский воин с топором в виде лабриса (эмблема богини Неба как богини-птицы) и круглым щитом, где в кольце (на небосводе) изображёна шестилепестковая розетка (богиня в Небе). Вся же фигура помещена в прямоугольную рамку (символика бога-отца), вверху которой (на верхней "планке") показаны 6 (как 2 раза по 3) последовательно соединённых уголков остриями вниз (высокая, небесная, вода, обильно порождаемая тучами-грудью (уголки) богини-матери). В самом низу (внутри рамки), между ногами воина, показан факел, горящий подземным огнём бога-отца. И это пламя исходит из устройства, напоминающего по форме "фаллос", и стоящего на нижней "планке". Таким образом, вся эта картина на стеле соответствует этрусскому представлению о трёхчастном (по вертикали) устройстве Мира: верхняя планка рамки - небосвод; пространство внутри неё (где показан человек) - живой ("этот") мир, земля; нижняя планка (с горящим факелом) - преисподняя (недра земли).
Заметим, что подобная же трёхчастная т.н. "вертикальная модель мира" изложена (идея) в авестийской Видевдате и в повествовании об Йиме (одна из древнейших моделей мира описана в тринадцатой Йаште Авесты), а также известна, в частности, и в мифологии тюрко-монгольских народов (у тибетцев, бурят, хакасцев, гуннов).
Этруски были убеждены, что их религия - богооткровение, дарованное им через величайших провидцев (главными из которых были Тагет (основатель космогонического учения этрусков) и нимфа латин. Вегойя (этрус. Вецуи)). Примечательно, что имя "Тагет" практически совпадает с наименованием "Таг(е)т-уг", - именем человека (праведника), которого в убейдском мифе о потопе (первом из подобных) спасает Великая мать (вопреки воле бога-отца).
Как известно (Тертуллиан. Соr. XIII,1), "этрусская корона" была украшена золотыми листьями и желудями дуба (обычно дуб соотносился с владыкой Неба (к примеру, у кельтов - и с Таранисом, и с Бригит), жёлуди же - символика неиссякаемого мужского, оплодотворяющего начала (бог-отец), а листья (и их цвет: жёлтый - цвет спелости, созревания) - эмблема богини, матери растительности, богини Неба). Следовательно, подобное оформление короны говорит о том, что этрусская царственность находится под покровительством и защитой Единого бога (обоих его проявлений).
Несомненно, что в своё время и у этрусков произошло существенное расщепление ипостасей их Единого бога на ряд персонифицированных эпифаний ("Древний человек и божество". 2017. Инет), что наглядно демонстрирует, в частности, контент модели гадательной печени из Пьяченцы (см. ниже). Как и большинство изначальных носителей матриархальной раннеземледельческой культуры Запада и Востока, этруски также подверглись де╛с╛т╛руктивному влиянию ментальности патриархальных номадов-скотоводов (семитов и праариев), и у (прото)этрусков тоже произошла инверсия (кардинальная переоценка) богов по гендерному признаку (в частности, Великая мать, богиня Неба Уни (см. ниже) была низведена до положения "мать-земля", а статус владыки Неба и главы пантеона получило мужское божество (у этрусков - Тин)).
