– Идём за ними! – скомандовал я.

  – Ты уверен? Мы и так уже бродим всю ночь!

  – Ещё как уверен, это именно то, чего мы ждали!

  Мы шли, не особо скрываясь, в небольшом отдалении от одноклассниц, и я радовался удачному стечению обстоятельств. Теперь мы уж точно найдём…

  – Мы вышли к городу! – оборвала мою радость Миттельт.

  Выходит, они уже возвращаются? Но тогда…

  – Там демоническая магия! – указала пальцем Миттельт в направлении, откуда мы только что пришли.

  Я тоже почувствовал вспышку знакомой силы, и это означало только одно.

  – Бежим! – приказал я.

  И мы побежали. Купол демонического барьера, дьявольской магии для меня сиял как маяк. Вспышки силы Разрушения и ослепительные молнии безошибочно указывали направление. Но они так же говорили, что следует поторопиться.

  Густые заросли сменились обширной поляной, словно отрезанные гигантским ножом. Я запыхался от торопливого бега… запыхался бы, если бы не жуткие тренировки Мил-тан-сенсея, а пока что эта пробежка не могла считаться даже лёгкой разминкой. Со всего лишь однократной гравитацией, без полутонной чугунной станины от старого токарного станка, примотанной цепями и тросами к телу, или хотя бы рюкзака с парой сотней килограмм блинов от штанги, как это вообще можно считать нагрузкой?

  Картина, представшая перед моими глазами, была незабываемой. Огромное растение, чьи корни напоминали толстые лапы, а ствол – широкую грудную клетку хищного животного. Гигантский бутон неожиданно красивого розового цвета образовывал львиную гриву, из которой торчала острая костистая морда с частоколом острых зубов. Из тела этой твари торчали сотни зелёных лиан, которые, словно тентакли из хентайного аниме, оплетали два полуобнажённых женских тела. Эти тела мне были прекрасно знакомы – ещё бы не узнать восхитительные фигуры Риас и Акено! Перед тварью стояли две фигурки, казавшиеся крошечными. Такая же полуголая Конеко-чан, ошмётки чьей одежды почти ничего не прикрывали, держала в руках вырванный с корнем огромный древесный ствол. Рядом с ней стоял целый и невредимый Юто, сжимающий в руках меч, опасно поблёскивающий в лунном свете.

  – Исе! Ты пришёл! – воскликнула Риас.

  – Исе-кун, ты решил нас спасти! – обрадовалась Акено-чан.

  Бутоны на концах лиан, оплетающих Двух Главных Сестрёнок Куо, с новой силой присосались к соскам прекрасных больших грудей. Обе девушки громко застонали.

  – Извращенец, ты вовремя, – бесстрастно молвила Конеко-чан.

  Она размахнулась и изо всех сил запустила древесным стволом прямо в чудище.

  Я тоже не стоял на месте, и бросился вперёд, защитить то, что мне так дорого. Удар! Под моим кулаком толстый ствол треснул и разлетелся щепками. Это был прекрасный удар. Но окружающие не оценили, что я не дал огромному снаряду ударить в растительного монстра.

  – Исе, что ты делаешь? – воскликнула Риас.

  Я не ответил, ведь у меня было более важное дело. Рукой, закованной в перчатку Механизма, я раз за разом отражал удары меча Кибы.

  – Иссей, что ты творишь? – закричал Юто.

  Я встал перед монстром и раскинул в сторону руки.

  – Я не позволю его убить!

  – Иссей, это чудовище, созданное Беглым Дьяволом с помощью растительной алхимии! – увещевала меня Риас. – Оно нападает на девушек, как напало на нас с Акено-сан!

  – У-фу-фу, это очень похотливое чудище! – подтвердила Акено-чан. – Очень неравнодушное к женской груди.

  – Оно блокирует нашу магию, – добавила Риас. – И мы не можем выбраться сами!

  Я вздохнул. Действительно, это было проблемой. Я сорвался с места, прыгнул на лапу, ударом руки отбил атаку тентаклелиан, оттолкнулся, перевернулся, изогнулся в воздухе, чтобы избежать молочно-белого подозрительно выглядящего плевка, после чего пробежал по стволу, очутившись рядом с девушками. Я ухватил пучок лиан, удерживающий пленниц в воздухе, оборвал их, после чего в падении подхватил Риас и Акено под мышки, приземлился на землю, пробежался к Юто и Конеко-чан, и поставил девушек на землю. Все эти действия не заняли и пяти секунд.

  – Спасибо, Исе-кун! – поблагодарила Риас.

  – Ара-ара. Ты был очень плохим мальчиком, но теперь прощён, – добавила Акено-чан.

  – Ну а теперь, монстр, пришёл твой последний час! – сказала Риас и в её руке вспыхнул багрово-чёрный шар силы Разрушения.

  В руках Акено-чан затрещала молния, и собралась в ослепительное жёлто-белое копьё.

  Мои руки взметнулись в воздух, ухватили их за запястья и сжали.

  Разрушительная магия сорвалась с их ладоней, и бесцельно улетела в ночное небо.

  – Исе-кун, но почему? – изумилась Риас-чан.

  Я подошёл к ревущему монстру и повернулся к нему спиной. Тяжёлый удар увесистой лианы обрушился на мою макушку, но я мужественно его вытерпел, ведь я это заслужил! Один за другим удары били мена по голове, но я стоял с раскинутыми руками, заслоняя монстра от своих товарищей.

  – Я не могу позволить вам сделать это! Это существо, созданное настоящим мужчиной с горячей кровью, свято! Монстр не просто любит прекрасную женскую грудь, как и положено всякому парню, но и несёт радость и счастье абсолютно всем! Он воплощает в реальность мечты плоскогрудых женщин, даруя возможность получить большие восхитительные сиськи! Он дарит счастье другим парням, принося в мир красоту, которой можно любоваться бесконечно! Если можно так назвать дьявола, то его создатель – настоящий святой! Великий учёный и альтруист, тот, чьё чувство прекрасного не знает никаких границ и пределов!

  Я повернулся к монстру, подпрыгнул высоко в воздух и сорвал с одной лианы большой фрукт в форме женской груди. Он был очень мясистым и упругим, даже на ощупь был восхитителен.

  – Миттельт! Иди сюда! – сказал я.

  На поляну вышла моя готик-лоли-служанка.

  – Что тебе нужно, идиот-сама? Ты вроде бы и сам прекрасно справляешься.

  – Падшая, – констатировала факт Конеко-чан.

  – Она со мной, – сказал я. – Миттельт, лови!

  Я бросил ей сиськофрукт по широкой дуге. Она легко его поймала, покрутила в руках.

  – Ты хуже всех! – сказала она. – Что это за гадость?

  – Враг всех женщин! – поддержала её Конеко-чан.

  После подобного сходства взглядов, они удивлённо переглянулись.

  – Этот фрукт, если ты его съешь, сделает твою грудь большой! – пояснил я.

  – Ты же не думаешь, что кто-то в здравом уме захочет есть подобную мер… – начала Риас-чан, но её реплику прервало громкое чавканье.

  Миттельт, ни капли не заботясь об изяществе и манерах, не задаваясь вопросом, появятся или нет непредвиденные эффекты и даже ядовита ли подобная штука, вгрызлась в плод, сок которого стекал по её подбородку. И зрелище девушки, присосавшейся к женской груди (пусть эта грудь была всего лишь фруктом) вышло неожиданно очень будоражащим.

  – А-а-ах! – застонала Миттельт. Лицо её покраснело, а глаза утратили осмысленное выражение. – А-а-а-а-ах!

  – Что ты наделал, извращенец? – спросила Конеко-чан.

  – То, что должен был сделать давно! – ответил я, внутренне кляня свою поспешность.

  Миттельт было больно! Глаза лихорадочно блестели, по телу пробегала дрожь, руки совершали беспорядочные движения. Её костюм служанки натянулся, распираемый изнутри неведомой силой, и ткань затрещала. Первой не выдержала пуговица, оборвавшись с отчётливым треском. Не сдерживаемые больше ничем, груди Миттельт вырвались на свободу, образовав в распахнувшейся блузке глубокое декольте. И теперь там действительно было что демонстрировать!

  – А-а-ах! – вновь закричала Миттельт. – А-а-а-а! Я сейчас… я сейчас… я сейчас… а-а-а-а-а-а-а-а!

  Её стон достиг пика и замолк. Она привалилась к древесному стволу с усталым и счастливым выражением лица. Затем обессилевшие руки поднялись, ощупали грудь. Глаза её изумлённо распахнулись, и она начала интенсивно ощупывать свои сиськи, ни капли не заботясь о собравшихся зрителях.

  – Спасибо, хозяин-сама, – неожиданно серьёзно сказала она и глубоко поклонилась.