Тени не было. Пока эти двое прощелыги искали укромное место, чтобы выжить, Кэрис перевел взгляд на родителей. И тут полный бардак.

Да, что они все, себе позволяют?!! Пока мать стирала последние слезы и тяжко вздыхала, отец склонил голову и порыкивал.

Только вот, что-то подсказывало Кэрису, что это не рык мести, а приглушенный смех.

Тааак, клан распоясался совсем. К слову сказать, клан серебристо-дымчатых котов, был довольно малочисленным. Но выступить открыто против него, желающих не было. Себе дороже могло обойтись.

С юмором, злобностью, воинственностью, хитростью, изворотливостью и просто, какой-то нереальной самодостаточностью, у клана было все в порядке. В клане, все были финансово обеспечены настолько, что для многих, это было как-то неприлично.

Но, опять-таки, так думали только в клане, а вот остальные…, ну это их проблемы.

И вот над этими котами стоял глава клана, отец Кэриса и Тедиса, – Алькето Шатридан, который сейчас нагло прятал смех в тихом рыке.

– Отец, я так вижу и слышу, ты рад моему чудесному воскрешению.

Алькето, честно, хотел что-то сказать и было видно, как он пытался это сделать, но вместо слов, почему-то слышалось подвывание, и плечи как-то странно поднимались и опускались.

– И ты, конечно, хочешь узнать мое самочувствие?

На это, почему-то резко отреагировали двое обалдуев, которые до сих пор искали для себя спасительную тень. Они активно замотали, своими головами в разные стороны.

Как бы говоря: "Нет, ну что вы, Вас беспокоить в такой знаменательный день, да кто мы такие?! Да никто! Так, мимо проходили"

Отец еще ниже склонил голову: он плакал, он рыдал от смеха.

– Кэрис, – сквозь смех, почти прошептал он, – прости, я думал у тебя только зверь с извращенным взглядом на жизнь – Тут отец прервал свою речь, чтобы выплюнуть со смехом – Землянка, обошла его, на всех поворотах!!!! Одни прощальные послания чего стоят, – тут он не выдержал, захохотал открыто заливисто и задорно, если так можно выразится про рык, который больше походил на раскаты грома.

Дааа, послания в последний путь, это была отдельная песня: "И плачем и рыдаем ", "Покойся, твой взгляд, останется в нашей памяти" "Твоя дипломатия не знала границ", "Ты был стоящим врагом" и т. д., и т. п., и все это в купе с бабочками, ленточками, сердечками.

Эти похороны войдут в историю. Знал бы, поставил на это ставки.

Кэрис, понимал, что это только начало, а времени оставалось, очень и очень мало. Сейчас срочно на Керпейт, разблокировать счета. Но сначала пройти идентификацию личности, а это время.

Любава, Любава, ты даже не представляешь, как я коварен, мазохисты плачут от зависти.

Мазохисты, мазохистами, а вот это чудо не вовремя.

Литрин как-то уж слишком тихо стояла. И со странным выражением лица, ну это когда гадаешь, надо это тебе или не надо?

Ну постой, красавица постой, определишься скажешь.

С Тедисом тоже не ладно: пьет кофе, запивает коньяком и все время давится, давится. Тоже видно определится не может.

Отец, наконец-то, отхохотался.

Двое ступорников, которые нашли-таки тень, правда за спиной отца, отчаянно делали вид, что в трансе они. И все мирское им чуждо и неприемлемо, никак и ни где.

– Сын, ты понимаешь, что Керпейт и банки сейчас важнее. Про Литрин я понял. А вот глядя на нее сейчас, могу сказать: брачный контракт не выход, об такую обморозишься, и не дай вселенная, все отморозишь.

– Отец! Кому, что!

– Вот скажи, она вызывает желание убить?

– Ммм?

– Поклясться в ненависти, в обещании сотворить с ней такое, что захочется переспросить по списку?

– Отец, не говори ерунды, я знаю к чему ты клонишь.

– Да она, даже зверю твоему, ни то что не интересна. Он вообще, на нее реагировать не хочет.

– Ух, ты! А это откуда ты можешь знать?

– Да это все до последнего, в клане знают.

– Я что-то не знаю про себя?

– Ага, ты последнее, что помнишь на праздновании двух кланов?

– Танцую с Литрин.

– Ну, а до этого?

– Сижу с Литрин.

– Где?

– За столом, праздничным столом. А что?

– Да как тебе сказать, сынок. Вот когда за стол сели, тосты, поцелуи, – ну это понятно.

– И..

– Посидел, попил, потом что-то сказал Литрин, похлопал её по плечу. Сказал, что тебя срочно вызывают, и уехал.

– Я уехал?!

– Уехал, уехал. Потом появился через два часа, сказал, что тебя опять вызывают, но ты хочешь потанцевать с Литрин. И ты потанцевал с ней, а потом улетел и появился через несколько дней. Знаешь, это даже для договорного брака чересчур.

И Кэрис вспомнил. Вселенная, что он вспомнил. Он вспомнил то время.

А время это было трудное. Тогда были совершены две сделки, которые прибавили ощутимый капитал в семейную копилку.

Нервы были на пределе, и очень хотелось отдохнуть. И все бы ничего, но серые коты вдруг активизировались, видно все-таки просочилась информация про выгодные предложения, сделанные серебристо-дымчатым котам.

Кэрис посчитал тогда это добрым знаком. Решив воспользоваться ситуацией, он предложил укрепить отношениями между кланами помолвкой, где Литрин выступала завидной партией.

Кэрис сморщил нос и подумал, а с чего он решил тогда, что это идеальное решение. Вот смотрел он сейчас на нее, которая к слову сказать, что-то уж долго находилась в задумчивом состоянии, и понимал, что внутри ничего на нее не отреагировало. Как же он собирался с ней жить?

Вот и возникает насущный вопрос: кто больше извращенец он, или все-таки его зверь? Вселенная, жуть какая!

Но память как-то опять свернула на памятные действия недавних событий. Он ведь, как нормальный, адекватный представитель своего клана, поехал к жрецу, чтобы просить его благословенного разрешения на помолвку с Литрин.

Этот, тогда еще всеми, уважаемый тамтамщик заявил, что ему нужна направляющая звезда прорицателя.

Мол, ну не может он без этого звездного разрешения. Кэр выслушал его и поехал к прорицателю, который живет кстати, в другом городе.

Этот прыщ прорицательный, закатив глаза аж в подлобную кость, выдал о молчании звезд. И когда заговорят эти светила он не в курсе.

Причем, не далее, как с утра эти звезды щебетали не умолкая так, что Кэрис не успевал чеки подписывать на потребности этих болтушек. Но, что не сделаешь ради благополучного будущего. Он подождал несколько дней.

Не получив никакого даже самого завалящего ответа, он решил тогда поехать опять к этому прорицателю. Тот, завидев входящего Кэриса в дом, тут же закатил свои глазенки за костную изгородь и впал в ступор.

Причем, когда Кэр выходил из его дома, а потом резко заходил картина была странная, интересная.

Когда он выходил из дома, этот кошак медленно выходил из транса и глаза становились на место. Но стоило снова зайти, как эти глаза медленно закатывались. И в ступор он входил быстро, практически моментально.

Проделав эти манипуляции несколько раз, Кэр решил идти до конца.

Ну должно же у этой прорицательной сволочи что-то заклинить! Заклинило!

Глаза докатились до надбровных дуг, там и остановились. Руки замерли в полете, хвост трубой, а ноги скрутились в крендель.

Поняв, что переборщил с экспериментами, он решил отвезти это стазисное чудо к жрецу. Ну, чтобы тот помог.

Жрец, увидев, вносимого в его дом прорицателя в таком непотребном виде, решил тоже с разбегу кинуться в спасительный обморок.

Не успел. Горло перехватили крепкой, лишенной какого-то либо сострадания, рукой.

– Да как же это? Да почему же это? Да разве ж так издеваются за ответы звезд? – речитативом причитал жрец.

– Нет, это как раз за их молчание, – прорычал Кэрис – и если ты, метелка тамтамная, не приведешь его в чувство пока я езжу на церемонию соглашения, то ты будешь выглядеть, экзотичнее.

Вот он и поехал на эту церемонию, а потом этот фуршет и все события слились в единое непонятное целое.