***
– Всё так хорошо получалось, этот летающий мешок кошачьих какашек, выплыл в середину комнаты, расставив весь свой цеппелин, с острыми когтями, приготовившись к атаке неприятеля, но вместо того, чтобы разделаться с запасными шлангами пылесосов выпрыгнув из дирижабля, он покусал меня, откусив руку…
Да простит творец моё неземное происхождение! Мне пришлось обратится к компьютеру, но я так и не понял, из-за чего подрались два закадычных друга и почему моего любимчика все на корабле стали называть – Дирижабой. Белка, поначалу, обижалась, а потом привыкла. Не прошло двух недель, как Дирижаба с Колючкой затеивали что-то другое, грандиозное, чтобы спасти мир, населённый сумасшедшими учёными, злыми лаборантами и зелёными командорами, от вселенской катастрофы.
***
Неожиданность меня поджидала в хвосте птицы: то что я считала надёжной защитой, подарком провидения, в лице одной из самых больших и ярких звёзд вселенной, способной спасти мою систему от любого пробоя злой Фортуны, оказалось при более близком изучении – блефом, муляжом, обманувшим всю вселенную. Денеб – яркий и величественный Денеб, не был гигантской звездой, вселяющей страх и уважение соседних созвездий. Это было дерьмо, собранное из миллиона ярко светивших мелких звёзд, каким – то недоумком, на равных расстояниях друг от друга, и образующих огромную сферу, не соразмеряемую с массой этого образования. Теперь мне понятны лицемерные улыбки экзаменующих, приговоривших меня к управлению этой звёздной системой. Мне навязали вселенную, во вселенной, притом внутри этого звёздного образования находилось тринадцать планет, каждая со своей орбитой и как минимум, восемь из них населены живыми существами. На пульте ясно горела оранжевая имитация звезды, указывающая, что управляющая ответственна за жизнь в своей галактике. Для меня это была полная неожиданность. Вот и думай, Втора, вопросы задавать легче, чем искать ответ в очевидном. На первый взгляд, эта фальшивая галактика, абсолютно, не была защищена, любой пробой, как через сито, уничтожал бы этот бутафорский звёздный шарик, вместе с его содержимым, избавив Лебедя от прилипшего дерьма, даже последствия этого пробоя предсказуемы; я мысленно представила полубогов, с нелестными выражениями, отстирывающих одежду своих созвездий, от какашек величавой птицы. При этом бы, Денеб пропал навсегда со звёздного неба, лишив изделия бога загадки и эксклюзивности этого творения. Может и прав поэт, сказавший:
– Если звёзды зажигают, значит это кому-то нужно?
В любом случае, нужно постараться защитить эту галактику, узнав её предназначение. Опыт, не раз мне подсказывал, что лишних, ненужных изделий не было у бога, всему было дано своё место, определение и предназначение, только не всегда это дано понять нам. Денеб добавил седины в мою бессмертную голову. Я на колеснице бога пятый раз облетела это огромное созвездие, яркий шокирующий свет которого создавал иллюзию одной звезды; хвост курицы был чист от планет, метеоритов и космического мусора, сопровождающего остальные звёздные системы, освобождающиеся от этой напасти, за счёт массы звёзд, работающих природным пылесосом, притягивающих и сжигающих всё то, что выкинула вселенная за борт своего существования. Было такое ощущение, что кто-то веничком поработал перед моим прибытием к галактике, которую из себя представляла звезда Денеб, что в переводе означает хвост курицы. Я надеялась, что время позволит мне разгадать эту загадку создателя. Я не знаю, но что-то настораживало меня от этой кажущейся простоты с иллюзионной фальшивостью, уж больно блеск звезды, спрятанной под маяк вселенной, напоминал мне ловушку для кораблей, разбивавшихся о прибрежные скалы с обитавшими на них разбойниками. Я возвращалась к себе в зал управления созвездием злая на полубогов и задумчивая от кучи возникших вопросов. Дверь в мою обитель была такая же, как на сфере передвижения, только она автоматически открывалась и закрывалась при моём приближении, реагируя на артефакты бога на моём теле. Я не боялась неожиданного вторжения кого-либо постороннего, но, когда я увидела на пульте обыкновенный магазинный пакет с неизвестным содержимым, мои волосы встали дыбом, а в ногах появилась неприятная дрожь, сопровождающаяся стыдливым теплом. Я с опаской подходила к находке, в которой при подробном смотрении, находился конверт, без адреса отправителя, тюбетейка и большой ключ. Я узнала откуда был отправлен конверт, по ключу, которым Завсеха закрывал сундук ненужных волшебных вещей, от бабушки. Я с нетерпением вскрыла конверт, в котором, почти административным языком, на трёх языках, которыми я владела в совершенстве со времён моей молодости, было написано:
– Страннице от разбойника. Втора, я передаю тебе по праву владения, последнему старшему сказочному жителю страны Истины, ключ от сундука ненужных волшебных вещей. Лесника.
Сравнив все три текста, я поняла, что сундук, с этими бесценными сокровищами, находится в сказочной стране, под домиком лесника, и он, действительно, стал не нужен никому, в первую очередь детям, больше доверяющим интернету, чем сказкам бабушек. Я вспомнила разбойника, с которым сидела на свадьбе у Акины, и который не скрывал восторженных влюблённых глаз с искусственной куклы, по имени Втора, танцующей танец смерти с Кощеем. В письме разбойника, между строк, я увидела отчаяние ненужного, забытого человека, который, передавая ключ в надёжные руки, вместе со своей скрытой любовью, передавал надежду на восстановление честного имени героев королевства Истины. Это было прощальное письмо ушедшей сказочной эпохи, хранительницей которой, доверено быть мне.
***
Но жизнь продолжается! Настали новые времена и люди придумали новые сказки. Я находилась далеко от маленькой планеты по имени Земля, выполняла очень ответственную работу, иногда поливая слезами эту расшитую тюбетейку, плача от злобы, от бессилия, от того, что не с кем посоветоваться, просто, прильнуть к сильному плечу, почувствовать поддержку; и постоянно боролась с желанием, одеть тюбетейку на голову чтобы, хоть на миг, окунуться в место, где тебя ждут, в пяти остановках, от города, за столом, с чаем и вареньевым вареньем. Я ещё верила в сказки, и не понимала слов мудреца, который говорил, что нельзя в одну реку войти дважды. Сирота, не знающая своего места рождения, я считала своей родиной место придуманных сказок, и меня всегда тянуло в страну Истины, принявшей меня своим ребёнком, по имени- Странница.
***
Всё уже было готово к десантированию, уже даже была назначена дата и время, но этот русский, который землянин из Дормидонтовых, как бы не о чём, и как бы в воздух, не обращаясь ни к кому: – А, вы уверены, что не совершаете ошибку? А, достаточно ли вы изучили то место, где находится наш корабль? А вы обратили внимание, что у нас всегда день? А может на этой планете есть места, с меньшим содержанием нечисти? А, может на этой планете есть другие животные, за которыми лучше пока понаблюдать с корабля? А, вы случайно не заметили, что около нас ещё есть планеты с другой орбитой движения? И этих вопросов он выкинул штук двадцать, обращаясь в пустоту, сидящую с открытыми ртами. Потом Карлсон поделился опытом своих компьютерных исследований, он нашёл документы с допросом одного из сержантов планеты драконов, с фиксацией координат той земли, откуда он прибыл. Мы смотрели видеозапись допроса, до последнего, пока из уже мёртвого сержанта не вылез щупалец медузы и не утонул в напалме, поглотившем его, вместе с сержантом и видеокамерой, перед которой он позировал. Вот видите, господа, где мы находимся, судя, по совпадениям координат, нам посчастливилось попасть в закрытые миры Мооз. А, вы, земля Мочалка! Сержант прожил двадцать минут, как вы думаете сколько продержатся ваши капсулы? Если только один протеиновый протуберанец, за счёт массы, способен утащить корабль с усиленно работающими двигателями и спрятать его под толщей мегатонных щупалец и наростов монстра или монстров, которых мы назвали медузами, за внешний вид и способы воздействия. Поверьте, то что находится внизу, настолько отлично от медуз, насколько я отличаюсь от Дирижабы. Как бы не нравились мне земляне, но он был прав. И насчёт Мочалки тоже, мне тоже не нравилось это название. До меня только после слов учёного стала доходить абсурдность нашего плана, при подробнейшем анализе, мы предлагали себя нечисти на сковородке с гарниром и соусом, одна только капсула, спускаемая на планету с троса, вместе с кабелями обмена цифровой информации, чего стоила? Я отменил приказ на десантирование, вся команда, не задействованная в вахтах, по обслуживанию корабля, занялась изучением непонятного объекта, называемого – миры Мооз. Никто не роптал, за полгода исследований мы собрали столько информации, что готовы были молиться на этого толстого ученого с земли, что он не дал нам осуществить десантирование. От нашего первоначального плана пришлось отказаться, учёные работали над способом взятия проб, рискуя изучить их на территории корабля, в специально оборудованной лаборатории, учитывая опыт утилизации нечисти на драконовой планете, с аварийным сбросом лаборатории в космос, при непредвиденных обстоятельствах. Питомцы всё время крутились под ногами, агрессивности по отношению друг к другу не проявляли, иногда пропадали по три дня неведомо где, но я знал, что дальше камбуза, эта флорофаунная живность никуда не денется. Если честно, мне было не до них, их участь я полностью доверил Лома. Я никогда не думал, что у этих комнатных хомячков, хватит ума перепрограммировать компьютер, и с его помощью, приручить робота, превратив его в домашнюю собаку, подчиняющуюся только приказам малышей. Миры Мооз подавались изучению тяжело, но опыт полученный командой, был бесценен. Мы уже знали, что находимся в месте, которое окружено множеством звёзд, что около нас, на других орбитах вращается двенадцать планет и восемь лун, что атмосфера планет пригодна для дыхания, но заражена неизвестными видами бактерий и вирусами, которые действуют на человека, как никотин на лошадь. Даже то, что одна из планет имеет воду, нам было известно, но даже нагревание воды, до состояния возникновения пара, не спасало от проблем, аналогичных с состоянием атмосферы. Инженеры сказали, что здесь вода закипает при девяносто градусах, а температура на разных планетах, по – разному, и только луны спасают некоторые планеты от перегревания, но в основном, благодаря густой атмосфере, создающей зеркальный отражающий эффект, на восьми планетах сохраняется стабильная температура, в пределах тридцать пять градусов на поверхности.
