– Правильно! Раз не работают – пускай идут на удобрения!

Что толку, что Поль помнил о своих умениях сражаться? И даже мог отлично фехтовать. Можно ли отличную рапиру или меч сравнить с тяжёлой и несуразной метлой? И как вообще следует действовать такой дубиной?

Тренироваться было некогда. Зато удивительно живо и грамотно в сложившейся ситуации стало действовать тело. Сказалась, наверное, мышечная память или врождённая ловкость. Вместо того, чтобы отступать или убегать, Труммер одним скачком ринулся навстречу несущемуся на него мечнику. Тому самому цинику, который пролил первую кровь на арене, убив несчастную женщину. И тот никак не ожидал такой резвости со стороны уборщика. Будучи в шлеме без глухого забрала, он получил страшной силы удар пучком стальных прутьев в лицо.

Наверняка при этом рыцарь лишился зрения, передних зубов и остался с проломленным носом. Кровь так и хлынула из доброго десятка дырок. Тем более странным оказалось его дальнейшее продвижение вперёд и размахивание мечом. Увы, ослеплённый, он уже ничего не видел и только ревел белугой, словно призывая своего недавнего соперника на помощь. А тот и в самом деле поспешил на этот животный призыв. Причём за собой он оставил труп женщины, которая была в паре с Крепышом. А сам библиотекарь сумел отделаться лишь одной небольшой раной на предплечье.

Но пока второй рыцарь рвался на помощь, Труммер не мудрствуя лукаво попросту огрел ослеплённого козла по голове. Тяжеленная и прочная ручка метлы годилась для этого лучше всего. От удара голова в шлёме свернулась набок, рёв прекратился, и рыцарь с окровавленным лицом рухнул на спину. Как-то и сомнений не было: труп однозначно.

Тогда как разогнавшийся копьеносец уже находился в трёх метрах от Поля. И тот вновь доверился сноровке своего на диво тренированного тела. В этот раз руки с немалой силой просто швырнули тяжеленную метлу ручкой вперёд. Получился великолепный таранный удар, пришёдший рыцарю в корпус и остановивший его не хуже, чем каменная стена. Тот не только остановился, но ещё и назад попятился, пытаясь восстановить дыхание и равновесие. Если бы не панцирь у него на груди, быть ему с проломленными рёбрами и со сбитым напрочь дыханием.

Но и пока он приходил в себя, Труммер подхватил трофейный меч первого убитого им рыцаря, прокрутил им восьмёрку, приноравливаясь к весу и балансу, и стремительно пошёл в атаку. Вначале отбил парочку вялых выпадов копьём, после чего в единой связке отсёк кисть у соперника, а в продолжение – ткнул меч тому под мышку. Вроде неглубокая рана получилась, но жутко кровоточащая. Ну и плюс отрубленная кисть, тоже фонтанирующая красным. Рыцарь попятился, пошатываясь, а потом рухнул на спину, несколько раз дёрнулся в конвульсиях и затих.

Зато что творилось на трибунах и на балконах! Все без исключения вопили от восторга, прыгали, топали ногами и бряцали имеющимся оружием. Настолько зрителям понравился неожиданный финал первой части турнирного празднества.

Под этот рёв все уборщики наконец-то собрались вместе, и победитель получил порцию восторженных комментариев от Крепыша и веснушчатого паренька:

– Ну ты реально великий мечник!

– А с метлой ещё лучше обращаешься! Словно родился с ней и всю жизнь тренировался.

Тогда как Тумбочка не удержалась от ехидного пророчества:

– Зато теперь все остальные участники турнира из кожи вон будут лезть, лишь бы тебе башку срубить!

– Поэтому лучше находиться от тебя подальше, – угодливо поддакнул ей Хвильософ.

Крепыш постарался проигнорировать их тявканье:

– Как будем вооружаться? И кому что раздашь из трофеев? Имеешь полное право. Но не забывай, мётлы должны остаться при нас. Хоть на спину привяжи, а валяться они на земле не имеют права во время стычек.

При таком раскладе Поль не стал мудрствовать лукаво. Себе взял меч в левую руку, почувствовав, что и так может отлично сражаться. А в правой зажал так отлично себя зарекомендовавшую метлу. Парню с веснушками достался большой щит, Крепышу – копьё. Ну а решившим всё-таки остаться в общей группе Умбе и её ушлому подхалиму – небольшая булава и клевец соответственно.

Правда, после этого ачи попыталась взять командование на себя:

– Вот ты становись здесь, а ты…

– Рот закрой! – грубо оборвал её библиотекарь. – Ты уже наруководила, подставив парня под удар копья. Так что слушай нормального командира, который нам жизни сохранит.

И вопросительно уставился на Поля. Тому ничего не оставалось, как распорядиться в меру своего понимания:

– С большим щитом – в центр. Ты, с булавой, справа от парня, я – слева. Господин библиотекарь прикрывает мне левый бок, господин Хвильософ – правую сторону госпожи Умбы. И стараемся держаться вот на этой линии, чтобы два рыцарских трупа мешали возможной атаке в нашем направлении.

Встали. Уточнили некоторые детали взаимодействия.

А там и следующее кровавое представление началось. Вышли на ристалище две пары агрессивно настроенных гладиаторов. Причём сразу после сигнала они не бросились друг на друга, а вначале перекинулись несколькими фразами. При этом откровенно поглядывали в сторону изготовившихся к обороне уборщиков. Явно обсуждали вариант, как вначале разделаться с независимой силой, вызывающей раздражение и презрение. Похоже, они считали итоги возвышения простых обывателей чисто случайным делом, и это их не на шутку бесило.

Но всё-таки благоразумие восторжествовало. Слишком уж грамотно и выгодно выстроились работники метлы и совка. Как ни атакуй, а никто не гарантирует, что у нападающих не окажется раненых. А ведь им ещё между собой сражаться!

Потому они лишь сплюнули в сторону пятерых обывателей и начали бой между собой. Получилось у них весьма красочное и эффектное сражение. Победитель остался один, его напарник был убит. А вот их соперники оказались довольно тяжело ранены. И хоть публика требовала добить пострадавших, победитель гордо проигнорировал эти крики и покинул ристалище. Оба раненых фактически ползком успели покинуть арену до начала следующих боёв.

Теперь уже сошлось два квартета воинов. Причём выглядели они как закованные в сплошную броню рыцари, выгодно отличаясь в этом плане от всех своих предшественников. Да и оружия каждый из них нёс на себе столько, словно собрался на войну. Хотя скорей всего у них превалировали совсем иные мысли: «Если погибну, то уже ничего не пригодится!»

Но подленькое, мстительное зазнайство и у этих восьмерых присутствовало. Они тоже начали громко советоваться на тему:

– Не прибить ли нам сразу этих остолопов с мётлами?

Сразу рисковать не стали, зато торжественно пообещали:

– Победители сражения не уйдут с арены, пока на ней кроме них останется ещё кто-нибудь живой!

Публика встретила это заявление восторженным рёвом. Но при этом отчётливо слышались крики, полные откровенного издевательства:

– Вы ещё попробуйте с ними справиться!

– Ага! Как бы они ваши шлемы вам же в одно место не засунули!

Из чего следовало, что на трибунах очень заинтригованы неожиданным сбоем в программе сражений. Интерес к празднику резко возрос, и даже у заведомых смертников появились свои болельщики. Знать во главе с маркизом тоже взирала на события с повышенным ажиотажем.

Затем внимание всех присутствующих привлёк бой между квартетами. Лихо у них получалось, красочно, с искрами и грохотом. Минут на пять действо растянулось. В итоге у победителей на ногах осталось двое и один сильно раненный. По здравом рассуждении, следовало покинуть ристалище и утащить истекающего кровью товарища. Но где там! Рыцарское слово прозвучало! Честь под вопросом!

Вот два тупоголовых рыцаря и попёрлись в сторону пятёрки уборщиков. Уж слишком самонадеянными они оказались, закованные в броню с головы до ног и с глухими шлемами. Правда, нахрапом они не пошли, продвинулись на близкое расстояние, присмотрелись, подумали, и атаковали вполне слаженно. И правильно. Но и обозначенный в среде уборщиков командир действовал правильно, объяснив нужный встречный манёвр своим товарищам. Им всем четверым ставилась одна-единственная задача: подстраховывая друг друга, остановить рыцаря по правой стороне фронта.