Когда я всё же дошла до своей комнаты, остановилась перед дверью и начала надеяться, что Кристиана не будет там. Но в конце концов я всё равно не смогу избежать этого разговора. Оттягивать его глупо. Поэтому я вздохнула и открыла дверь.

Кристиан был здесь. Он сидел на моей кровати с книжкой в руках. Как только я вошла, он отложил книгу и встал с кровати.

— Привет, — сказал он, подходя ко мне и заключая в объятия. — Где ты была?

— Я… были дела.

— Ты же не с любовником встречалась? — пошутил он, но я почувствовала, как напряглось его тело только при мысли, что у меня кто-то может быть. Ох, глупый мой, я же люблю тебя. И люблю так сильно, что мне очень страшно.

— Конечно, нет, — улыбнулась я и притянула Кристиана к себе, чтобы поцеловать. После он обнял меня и прижал к себе, а у меня в глазах собрались слёзы, когда его руки обвили меня.

— Всё в порядке? — спросил он, прижавшись губами к моему затылку. — Ты кажешься какой-то грустной.

Я ничего не смогла ответить, потому что голос бы выдал меня. Я не хотела говорить Кристиану сейчас, потому что мне самой еще нужно было собраться с силами и осознать до конца тот факт, что… У меня. Будет. Ребёнок.

— Ана? — спросил Кристиан, отстранившись и посмотрев мне в лицо. — Что случилось? Скажи мне, пожалуйста, — попросил он, когда заметил, как по моему лицу катятся слёзы. Я покачала головой и хотела сказать, что всё хорошо, но смогла только всхлипнуть. — Ана, умоляю. Не мучай меня.

— Кристиан, я…

— Что? Скажи, что расстроило тебя. Твои слёзы постоянно убивают меня.

— Я беременна, — выдохнула я.

Комментарий к Глава 22

Хотела главу кинуть завтра вечером или даже после завтра. Но что-то передумала;)

========== Глава 23 ==========

От лица Кристиана.

Я смотрел на Ану, а в голове продолжали крутиться слова, которые она сказала мне.

«Я беременна. Я беременна. Я беременна».

Снова и снова. Но смысл этих слов доходил до меня очень медленно. Казалось, прошла вечность прежде, чем я понял, что именно она сказала, но не осознал того, что она сказала.

— Что? — спросил я. Она не может быть беременной. Это… только не это.

— Я беременна, — повторила она, а потом по её красивому лицу снова побежали слёзы. Даже такой, с заплаканными глазами, красными пятнами на щеках, она была самой красивой девушкой на земле. — У нас будет…

— Не продолжай, — прорычал я, отступая от неё на несколько шагов и запуская руки в волосы, чтобы с силой потянуть за них.

Этого не может быть. Этого не должно быть. Ребёнок? У нас с Аной будет ребёнок? Нет, нет, нет, этого не может быть. Куда нам ребёнка? Что мы будем с ним делать? Поставим кроватку под стол, а кормить будем остатками от нашего ужина? А какой из меня может быть отец? У меня самого его-то никогда не было, а стать хорошим образцом для подражания я точно не смогу.

— Я пользовался презервативами, — сказал я, повернувшись к Ане. — Как ты могла залететь?

— Во-первых, презервативы не дают сто процентов гарантии, а во-вторых, у меня срок две-три недели.

Три недели назад я лишил её девственности. И именно тогда был единственный раз, когда, находясь с девушкой, я не предохранялся. Ана так вскружила мне голову, что я забыл всё на свете. Она притягивала меня, сводила с ума, лишала рассудка, делала безумцем. Но и делала лучшим, счастливым. Влюблённым.

А сейчас всё катится к чёрту.

— Дерьмо, — зарычал я. — Блять! — я хочу что-то разбить, но эта комната, как картонная. Ударю не туда, а разрушится всё общежитие.

— Кристиан, прошу, успокойся, — всхлипнула Ана.

— Ты сделала это специально? — спросил я, подойдя ближе к Ане. — Ты же сама тогда просила меня, ты знала, что не принимаешь таблетки и даже не напомнила про презерватив. Ты специально пыталась залететь?

— Что? Нет! — закричала Ана. — Я сама напугана и не знаю, что делать. Мне страшно и… и… мне девятнадцать, я сама-то только недавно начала учиться быть взрослой. Я не хочу сейчас детей.

— Думаешь, я хочу? — прорычал я. — Я даже тебе не могу элементарные цветы подарить. Как я буду обеспечивать тебя с ребёнком? А ты подумала, каким отцом я буду? У меня самого-то отца никогда не было. Я недавно наказание за ограбление отработал. Думаешь, я буду хорошим отцом?

— Перестань говорить так, словно я готова к этому? Словно я хочу этого. Но так случилось. Я хочу, чтобы ты поддержал меня, утешил. Потому что мне страшно, я напугана и растеряна.

— Я…

Не знаю, что хочу сказать, что могу сказать.

— Куда ты? — спросила Ана, когда я открыл дверь.

— Мне нужно… проветриться, — с трудом выговорил я. Всё это давит на меня, и я ощущаю, что если сейчас не окажусь на улице, то сорвусь и сделаю что-то, о чём очень сильно пожалею.

Я быстро вышел на улицу и выдохнул. Мне всё еще хотелось что-то разбить или сломать. Я был зол. Так зол, что эта ярость разъедает меня изнутри. Хорошо, что я ушёл, потому что мог случайно причинить вред Ане. А потом бы просто не пережил этого.

Чёрт, как можно быть таким идиотом? Ведь я всегда был внимателен. Не забывал про презерватив и не давал никаких надежд. Но здесь… с Аной всегда всё было по-другому. Она была другой. Она была всем для меня. Но как мы вдвоём могли быть такими идиотами, что она забеременела? Что мы будем делать с этим ребёнком? Я же ничего не могу дать: ни ему, ни Ане. Они вдвоём заслуживают что-то лучшее, чем я.

Мне бы хотелось сделать что-нибудь хорошее для неё и для этого малыша. Но что я могу? Всю жизнь я только разочаровывал всех. Я разочаровал маму, ничего не смог дать Миа, Стив возненавидел меня за то, что я разгильдяй, социальный работник, которая занималась моим делом, верила в меня, но я подвёл и её, когда снова ограбил чей-то дом, а потом провёл месяц в тюрьме.

Я подвожу всех и всегда. И с Аной я не хотел облажаться. Ради неё мне хотелось стараться и делать что-то хорошее и правильное, хотелось радовать её и заставлять гордиться. А в итоге из-за меня она сейчас плачет и безумно напугана. А я оставил её там одну.

Какой же я идиот!

Ну, вот какой с меня отец. Я даже представить не могу, что это такое «хороший папа». Я невольно вспомнил свое детство. Как мы с мамой днями, а то и неделями жили почти что без еды. Как нам было трудно. Помню, как старался помочь матери чем угодно, лишь бы не быть для нее тяжким грузом, который она тоскала всю свою жизнь у себя за спиной. Да, мама не могла мне дать ничего материально, но сколько же она давала мне морально и душевно. Фиби была лучшей матерью на свете. Она всегда меня защищала. Все мое детство. И она всегда была одна. Пусть я и не знаю своего отца лично, но я ненавижу его всей своей душой. Он бросил маму одну в шестнадцать лет с ребенком на руках. У нее ничего не было. Мой отец бросил нас, наплевав на наше с мамой будущее. Мама все всегда тащила одна на своих плечах.

У меня не было отца, и я даже представить не могу, что это такое.

Вдруг в один момент меня передергнуло от одной мысли так, что я даже остановился. Всю свою сознательную жизнь ненавидел своего отца потому, что он бросил нас с мамой на произвол судьбы. Но чем же я лучше? Только что Анастейша сказала, что она беременна, а я просто взял и сбежал, как последний трус. Я оставил ее одну. Одну с ребенком. А, учитывая состояние Анастейши, сейчас она уже накрутила себе, что я вовсе к ней не вернусь.