— Я хочу тост с арахисовым маслом.
— Да у вас просто волчий аппетит, миссис Грей. Но мне это только нравится, — хихикает Кристиан.
— Но я растолстею и буду такой большой, что не буду входить в двери, — шучу я.
Кристиан начинает смеяться своим прекрасным голосом, и я не могу не улыбнуться. Он еще красивее, когда улыбается. Не могу оторвать от него глаз. Даже не могу до конца поверить, что этот мужчина только мой, что мы до сих пор вместе! И у нас две замечательные малышки!
— Не говори глупостей, Ана, ты прекрасна. Пойду, раздобуду своей жене тост и арахисовое масло, — он подходит и целует меня в лоб.
— Люблю тебя.
— И я тебя.
— Знаешь, — прожевывая невероятно вкусный тост говорю я, — ты у меня такой заботливый. Самый лучший муж и папа.
— Ты это говоришь потому, что я достал тебе целую банку арахисового масла? — громко смеется Кристиан.
— Эй… — я в обиде надула губки.
— Ну, прости, детка, грех тебя не поддразнить, — Кристин целует меня в губы, и я оттаиваю.
— Между прочим, я говорю правду.
— Знаю, детка, спасибо. Я стараюсь быть самым прекрасным мужем для тебя и лучшим отцом для наших девочек. Мне ужасно не терпится увидеть Далси, которая не хочет покидать животик своей мамочки.
Пока Кристин все это говорит, я чувствую странное болезненное ощущение внутри и морщусь. Кристиан это видит и моментально меняется в лице.
— Что такое, Ана?
— Мне кажется… она переворачивается, — я хватаю Кристиана за плечо и сжимаю его, когда начинает нарастать давление внутри меня.
— О, боже… сейчас, малышка, — Кристиан нажимает на кнопку у моей кровати, и сразу же забегает медсестра.
— Вы меня звали, миссис Грей?
— Немедленно позовите доктора Грин! — Кристиан говорит громко и с волнением.
— Тише, Ана, дыши. Все будет хорошо малышка, — он гладит меня по голове и целует в лоб.
Я чувствую его волнение, он беспокоится за нас с крошкой. Я сосредотачиваюсь на его руках, обнимающих меня, и губах, целующих мои щеки. Его нежные слова, которые он шепчет мне на ушко, невероятно успокаивают, боль немного приглушается, но не проходит. В палату забегает доктор Грин.
— Миссис Грей, давайте посмотрим, что с Вами.
Кристиан освобождает ей место, и она осматривает мой живот.
— Так больно? — она надавливает с одной стороны.
— Нет, — я отрицательно мотаю головой.
— А так? — теперь ее рука слегка давит слева.
— Ауч!.. Да, больно! — пищу я. Это действительно больно!
— Доктор Грин! — Кристиан подскакивает ко мне, берет мою руку и пригвождает доктора убийственным взглядом.
— Что Вы, черт возьми, делаете?! Ей же больно! — рычит он.
— Я знаю мистер, Грей. Я просто помогла ребенку вернуться в правильное положение. Сейчас Ане должно стать легче, — пока она говорит, боль и правда уходит, и я могу вздохнуть.
— Ана, как ты? — Кристиан смотрит на меня с ожиданием.
— Все нормально, я чувствую себя как прежде.
— Слава богу, — Кристиан шумно выдыхает и сжимает мою руку.
— Это хорошо, миссис Грей, скоро должны отойти воды, и тогда у Вас начнутся более сильные схватки. Сейчас все должно пойти быстрее. Я бы вам советовала отдохнуть и немного поспать, потому что, как вы знаете, схватки — это не самое приятное.
— Спасибо, доктор Грин.
Она улыбается и встает с кровати.
— Я проведаю вас немного позже, Ана, отдыхайте, — с этими словами она покидает палату вместе с медсестрой.
Делаю глубокий вдох и выдох, мне нужно успокоиться и отдохнуть, потому что следующие несколько часов будут не сладкими, хоть и говорят, что вторые роды проходят быстро. Все равно это не легко.
— Отдыхай, любимая, — Кристиан целует меня в губы. — Тебе понадобятся силы. Я буду здесь, самого страшного, чего ты боялась больше нет — ты родишь сама, без кесарева, а я буду рядом. Спи.
— Ты полежишь с мной? — зевая, спрашиваю я.
— Ана… Я не хочу тебе мешать.
— Ты и не будешь, пожалуйста, — я прошу его взглядом.
— Хорошо, детка, — он быстро снимает обувь и носки. Ложится рядом и привлекает меня в свои теплые объятия, в которых я всегда чувствую себя в безопасности и любви.
— Я люблю тебя, — я устраиваюсь на его груди.
— Я люблю тебя, Анастейша, — Кристиан целует меня в лоб, и я быстро засыпаю.
Я просыпаюсь от резкой боли внизу живота и чувствую что-то мокрое под собой. Все еще сонная не могу понять, что происходит. Открываю глаза, Кристиана нет в палате. Он же обещал быть здесь все время… Но вдруг открывается дверь и заходит мой улыбающийся муж, убирая телефон в карман брюк.
— О, малышка, ты уже проснулась, — говорит он, проходя ближе. — Прости, я ходил за кофе, — он показывает стаканчик в левой руке.
— Ничего, — успокаиваюсь я. — У меня отошли воды, — я отодвигаю простынь, которой была прикрыта, и встаю с кровати. — Надо поменять простынь. Достань, пожалуйста, из шкафчика чистую, — говорю я, снимая мокрую.
— Тише, — он быстро ставит кофе на тумбочку и выхватывает из моих рук простынь. — Оставь это персоналу, Ана.
— Это всего лишь простынь, Кристиан, — возмущаюсь я, но меня прерывает новая волна боли, которая, не как раньше чувствовалась только где-то вдалеке, теперь пронзает все тело, и я обнимаю руками живот, наклоняясь вперед. Внизу появляется довольно ощутимое давление.
— Давай пока присядь, — Кристиан подхватывает меня под руки.
— Нет, я хочу в туалет.
— Хорошо, идем, — он ведет меня в сторону ванной комнаты, — я доведу тебя.
— Я в состоянии…
— Возражения не принимаются! — он пропускает меня внутрь одну, а сам остается за дверью. Когда я заканчиваю освобождать свой организм, выхожу из ванной комнаты и вижу, что постель уже застелена. — Приходила доктор Грин, сказала тебе немного походить, а потом лечь в постель.
— Здесь не очень-то много места для ходьбы, — я осматриваю палату. Да, комната-то большая, но здесь много всякого оборудования, мебели, что ходить не очень удобно.
— Знаешь, если ты еще вполне нормально себя чувствуешь, можем прогуляться до детского отделения, — пожимая плечами, предлагает Кристиан. — И ты отвлечешься немного.
— Отличная идея, — поддерживаю я, — я только надену халат.
Я надеваю халат, завязываю пояс под грудью, и Кристиан берет меня за руку, выводя из палаты. Мы идем по коридору, где тоже гуляют беременные женщины и девушки. Интересно, сегодня рожаю я одна?
— Боже, Ана, — окликает меня Кристиан, когда мы подходим к застекленному отделению. В комнате за дверью очень много новорожденных, которые все одновременно сопят своими крохотными носиками, — я все еще помню, какие они маленькие в первые месяцы жизни.
— Верно, — улыбаюсь я, глядя на малышей. — Лив не так давно была такой же крошкой.
— Ну, довольно-таки давно, Ана. Прошло больше года с ее рождения, она уже почти разговаривает и, пусть неуверенно, но ходит. А ведь когда-то она вот так сопела в кроватке и агукала.
— Только представь, какая маленькая сейчас Далси, — я кладу руку на стекло. Внутри меня разгорается неодолимое желание подержать свою дочь на руках, почувствовать нежность ее кожи, поцеловать маленький носик.
— Да, я представляю, — говорит он, тоже смотря на детей. Все они вроде бы и маленькие, странные существа, но все невероятно разные. Это очень удивительно. Природа — интересная штука.
— Такие хорошенькие, правда, Кристиан? — с улыбкой спрашиваю я.
— Да, детка, правда, — Грей поворачивается ко мне и берет за руку. — Скоро родится наш второй ребенок, Ана. И, черт, я хоть уже и был в подобной ситуации, но все равно боюсь, как в первый раз. Тогда ты была молодец, я уверен, что и в этот раз справишься. Уже через пару часов Далси будет жадно сосать молоко, спать на твоих или моих руках. Знаешь, как сейчас трепещет мое сердце от ощущения радости?
— Не знаю, потому что я ведь испытываю, наверное, все по-другому. Ты отец, а я мать. Ты, например, не можешь понять, как это, когда в тебе растет маленькое, живое существо, которому ты, в итоге, даешь жизнь.
