— Тормоза сделали… — Какие тормоза? О чем ты? Я так счастлив, что слушаю твой голос и ничего не понимаю. — Ну, ты и шутник насчет клуба и выпивки… — Да, я шутник и, может быть, даже Шут. Это просто мой способ закрыться от этого мира. — Я вчера нажрался афобазола и заснул, когда деньги на мобиле сожрало, — я вчера думал, что умер, а сейчас чувствую твое тепло.

— Люблю тебя, - все, что могу вспомнить в этот миг. Шепчу, касаясь уголка губ, словно пробуя на вкус. И чувствую соль твоих чувств.

— Мой ангел—хранитель, — тепло мурлычишь на ухо. Улыбаясь, постепенно возвращаюсь в себя, а то некоторые еще немного, и нимб на голову Бесу наденут. — Люблю. Мой нежный, страстный…

— Я с тобой скоро начну псалмы распевать, вместо того чтоб порево читать, — шмыгаю сопливым носом, вспомнив про свои виртуальные рога. — Придется все же с тобой контракт заключить.

— Заметь, ты это сам сказал, — скалится довольный Бес, а у меня аж глаза к потолку закатываются. Ну, кто меня за язык тянул? — И контракт, и гражданское партнёрство, и брак. Не отвертишься!

Обреченно вздохнув, медленно сползаю со своего Рыцаря на бренную землю, а то как бы кишки не надорвал.

— Пользуешься моим невменяемым состоянием? — ловлю в ответ бесовскую улыбку и утвердительный кивок. — Выбесить решил? — ловлю в ответ удивленно приподнятые брови и отрицательное мотание. — А я подпишу! — ловлю в объятия оборзевшего Рыцаря, дергая на себя за шлейки на его шортах. — Но только попробуй хоть один палец порезать… — воображаемый тобой ангел-хранитель окончательно трансформируется в Беса. — И я тебе всыплю горячих! Не отвертишься!

— Обсудим этот вопрос в брачном контракте, — меня уже внаглую лапают, возвращая к жизни тело и душу.

— Предлагаю для начала обсудить наш отъезд на континент.

— Мне, кстати о птичках, такая мысль пришла насчет ангела и демона, — начинает сыпать пудру на мозг любимый Бес.

Готовлюсь откусить кое-кому голову со всеми ее мыслями. И так уже с дюжину начатых и брошенных в чулан ГД сказок валяется. И вот сейчас мне никак не до писанины, когда сучка-жизнь на яйца шпилькой наступает.

— Опять одни Бессказки в голове?! У меня тут реалити-шоу с виртуальными счетами…

— Нет, не одни, у меня их туева куча, — мое величество внаглую перебивают. — А еще я помню, что один любимый Дракон обещал мне «сказку» с собой в главной роли. А реалити-шоу я тебе чуть попозже устрою.

— Все шутить изволите? — вскидываю изумленный взгляд.

— Нет, кроме шуток… Пойду умоюсь, и я твой. Хочу… О-о-о-чень… Я так люблю твои «сказки», — и столько любви в этом бесовском взгляде. Пытаюсь вспомнить, что вроде что-то хотел… Разозлиться на тебя, что ли? Так вроде уже и не хочу… Опять с мысли сбил, зараза!

Мы «читали сказки» с высочайшим рейтингом до потери пульса. Нет пространства. Мир сжался до размеров кровати, наполнившись запахом наших тел, секса и врывающегося в приоткрытое окно букета вечернего юга.

Нет времени — неспешно, мягко, нежно, страстно и так развратно. Обретя, наконец, душевный покой, зачитав «камасутру для геев» до дыр, отрубились, уснув сном младенцев, без сил, мыслей, снов.

«Сплетенье рук, сплетенье ног, судьбы сплетенье…» — так и хочется исполнить романс, проснувшись в тесных объятиях Рыцаря, который решил провести весь день в постели.

— Отпусти меня, засоня, я уже все бока отлежал, — пытаюсь выпутаться из бесовского клубка. — Пойдем, прогуляемся напоследок, — смотрю, как ты потягиваешься, наконец, разжав свои медвежьи объятия.

— Ок. Жара спала, прокатимся на байке до моря, — сонно улыбаешься мне. — Как-никак последний день отпуска. Завтра с утра транспортная компания приедет, коняшку заберет. И мы следом через пару часов двинемся.

Ты перекатываешься, вжимая меня в кровать немаленькой тушкой.

— К-х-а-а-а-а… — чувствую, что теряю весь воздух из легких. - Ну, ты, бычок! Слезь, раздавишь мелкого Дракона.

— Ты научил меня целоваться под водой, — смотришь в глаза и быстрыми поцелуями покрываешь все лицо. — А еще чему-нибудь научишь? — вздергиваешь озорно брови. Ну, и кто из нас старше? Дитя дитем, но я так люблю этого ребенка в тебе. По заказу немногочисленной публики надеваю на себя маску строгого сенсея.

— Я научу тебя говорить на японском аишитеру* и есть суши правильно — руками, — обещаю моему Рыцарю поездку в Японию, пытаясь отвоевать глоток российского кислорода. — Я научу тебя зависать на границе событий и проскальзывать в кротовые норы, — несу ахинею, уж в чем-чем, а в проскальзывании во всякого рода «норы» ты профи. — Я научу тебя чувствовать себя частицей Бога и понять, что ты и есть Бог, ибо создаешь реальность одним взглядом своих бесовских глаз, - ну, после такого секс—марафона философия и метафизика не самая плохая альтернатива сигарете для ведущего здоровый образ жизни гота.

— Все-все-все… Уже почувствовал… — меня, наконец, освобождают от бесовского гнета. Перспектива погрузиться в глубины квантовой механики срабатывает безотказно. Ржем, как два Беса.

Включаем музло: ESC — “The Love and Sea”.

Сумерки окутывают загадочной дымкой такую солнечную днем долину, окружающие поля, горы, леса, небо, озаренное багряными отблесками уходящего солнца. Мы летим на байке на этот свет, который тепло целует голые плечи и колени, заигрывает с тихим морем, рисуя на нем золотые дорожки на другую сторону планеты. Я рад и не рад покидать это место. Нас ждет мегаполис. Этот злобный вампир с его вечными пробками, удушливым воздухом, раздраженными людьми, но это тоже часть нашего мира, где мы встретились.

Проезжаем облюбованный туристами пляж и мчимся дальше, к нашему местечку, где не будет взглядов, лишних слов, где будем только мы, море и развратница любовь.

Пятки колет мелкими камешками, прыгаю по ним, подбираясь к кромке воды. Теплая, вспененная сущность омывает ступни, накрывает набежавшей волной почти до колен. Довольно жмурюсь. Море на удивление спокойное. Оглядываясь, посылаю тебе улыбку. Ты уже расстелил плед, выкладываешь только что купленный и нерезанный продавцом спелый арбуз, так же, как и я, жмуришься на заходящее солнце. Море, словно ревнуя, что не ему уделяют внимание, брызгает, пытаясь добраться до шорт.

Слышу твою мягкую поступь все ближе ко мне. Руки скользят по животу, прижимают, подбородок ложится на плечо, и мы застываем, околдованные этим прекрасным моментом.

— Любимый, пойдем, — тянешь меня за собой, не давая морю прикоснуться своим влажным поцелуем к нашим ногам. — Давай закат проводим и встретим ночь.

— Там, где звезда коснулась моря… — завороженно смотрю на такую черную живую поверхность, сидя в кольце твоих рук, опираясь спиной на грудь. Взгляды устремлены к горизонту. Ловим последние отблески золотистых лучей, ускользающих на водной глади и красновато-розовом небосклоне. Все вокруг постепенно погружается в такую мистическую, опьяняюще прекрасную ночь. Море и Солнце занимаются любовью, поют нам песнь любви шелестом волн. — Помнишь? Я не мог эту загадку разгадать, — улыбаюсь, вспоминая наши такие недавние и такие далекие батлы.

— Какую? — шепчешь на ухо, нежно выписывая пальцем слова любви на чувствительной коже.

— Ну, как же… — оглядываюсь на своего любимого и неопределенно машу рукой. Ну, да… Мне тоже это кажется каким-то далеким сном. Еще вчера я психовал, как бес, не в силах разгадать эти чертовы твои головоломки (а все ты виноват, вынес все мозги своими флюидами), и вот мы вместе, сидим на берегу такого черного, как китайский шелк, моря. И, кажется, что целая вечность прошла.

— «На небесах только и говорят, что о море. Стоишь на берегу и чувствуешь соленый запах ветра, что веет с моря, и веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась, и губы жжет подруги поцелуй, пропитанный слезой…» — ты цитируешь стихи, в который раз удивляя меня. Даже не верится, что в этом жестком бизнесмене скрыто столько романтики и нежности.