— С фобиями будем бороться… — ты прикладываешь к щеке импровизированный лед. Я зажмуриваю глаза от внезапного ледяного поцелуя.

— Щаз-з-з… Тоже мне, психотерапевт нашелся… — мотаю головой и поворачиваюсь на живот, пытаясь встать и уползти от доморощенного Айболита. Но меня мотает, перед глазами все плывет…

— И психотерапевт, и проктолог, и уролог, и только твой, персональный, — гладишь меня по влажным волосам. — Ведь я люблю тебя…

— Любимый, ты такой непроходимый романтик, — наконец, фокусирую взгляд перед собой. Вижу гальку и свое имя, выложенное белыми камушками. Так вот чем ты был занят, пока я вспоминал, как в полицейского поиграть пытался.

— Я-то? Да-а-а… — смеешься, положив голову на руки. - Ну, вот такой уж-ж-ж… романтик тебе достался, — щуришь на меня глаза, видимо, прикидывая, как к романтическим бредням отнесется этот “брутальный” Гот.

— Так это же клево, что романтик, — успокаиваю твои опасения. — Ты же рыцарь. Я тебе сразу правильное определение дал. Идальго, билин! — смотрю на тату, покрывающую твое плечо драконьими чешуйками, и думаю: “Ну, точно рыцарь! Это ж надо было додуматься, столько боли вытерпеть из-за глупой прихоти. В жопу ему стрельнуло!” Мне, похоже, тоже. Ну, или голову напекло, потому что в мозгах внезапно всплыл один важный вопрос: — Кстати, о рыцарях. Я так и не понял, за что ты меня отшлепал?

— Тебе голову не напекло? — озвучиваешь мои догадки и выдаешь свой не ответ на мой вопрос. Ты издеваешься?! Это что за игнор моего праведного любопытства? Твоя ладонь скользит по разогретым плечам. — Ты не обгоришь?

— А ты… — решаю поиграть в твою игру “каков привет, таков ответ”. — За белых или за красных?

— Ну, с этим проблем никогда не было, как видишь, я не светлый… — хмыкаешь, дополняя к имени еще пару белых галечек. — И не красный. На меня загар всегда хорошо ложился, тем более я подготовлен. На искусственный хорошо ляжет. А вот тебя я буду мазать. М-м-м… — мечтательно тянешь, взглядом уже не просто мажешь, а берешь с особой извращенностью прямо тут, на этом полудиком пляже. Смазка в виде крема для загара, как по волшебству, появляется у тебя в руке, выуженная из бокового кармана рюкзака.

— Ма-а-а-ж-ж-жь… — вытягиваюсь на пляжном коврике. Люблю твои сильные руки на себе. — Я тоже смуглый… был когда-то и не обгорал никогда, — вспоминаю детство из прошлого века. — Но, учитывая, что в последнее время я практически не вылазил из пещеры на солнечный свет, ибо все мои тусовки в сумерках проходили, могут быть проблемы. — А вот это уже реальность из нового века.

— Конечно, буду, — и снова эта улыбка, не обещающая моей пятой точке отгула, и жаркие руки по спине и ниже не столько крем втирают, сколько в краску вгоняют своими откровенными домогательствами. — Особенно попу, — горячая пятерня по-хозяйски лапает мою луну, загородив от Солнца.

— Ты чего? Совсем страх потерял? Куда плавки тащишь?! — возмущаюсь аморальному поведению одного распоясавшегося рыцаря, почувствовав обжигающие лучи на уже наполовину оголенной заднице.

— Да ладно, не стесняйся, скромняжка, — похоже, голову напекло не одному мне. — А то проблемы не только у тебя, но и у меня будут. Если обгоришь, не шлепнуть… не вжарить… не менее недели. И придется мне на весь отпуск в монашество податься. - Ага, как же… Подашься ты в монахи. Скорее уж на Крымский полуостровок портал железобетонный построят.

 — Не трожь, сказал, а то точно пост тебе устрою, пока моя бедная, скромная задница не узнает, за что ты ее отшлепал? — сыплю ультиматумами, пытаясь вернуть плавки на их законное место.

— Никакая не бедная твоя задница. Она классная и горячо любимая, — получаю еще один горячий поцелуй ладони и просто взрываюсь сверхновой догадкой:

— Тебя что, медузы ужалили?! — пытаюсь выяснить причину твоей избирательной глухоты.

— Неа. Их дракон, видимо, распугал, — капаешь масло на спину и на мое здоровое, размером со вселенную, Эго.

— Да, я много кого пугаю, — оглядываюсь через плечо, скривив страшную рожу. — Знаешь, сколько на планете существ, которые драконьих зубов опасаются? — вспоминаю фауну, которую на зуб пробовал. — Рыбки, что привыкли плыть по течению, куры, гуси, собачки… — вдруг озаряюсь догадкой. — Любимый! А ты знаешь, как меня псинки любят? Им только команду дашь “Сидеть!!!” — рявкаю, как заправский кинолог. — И они уже описались… — ты подмигиваешь, широко улыбаясь в ответ. Вот зараза! Тебя точно хрен чем напугаешь.

— Ал… — чувствую, понесло тебя в философские рассуждения. — Животные — они намного умнее людей и честнее, даже в том же проявлении страха. Страшно — хвост поджимают, нет — в лицо зубы скалят. Люди редко себе позволяют подобную смелость, ведут себя, как тараканы. Заныкаются в свой угол и отважно шуршат за спинами. Но ты другой. Одно слово — Дракон.

— Любимый, а знаешь, чем ты меня сразу зацепил? — пользуюсь моментом и перехожу от стратегии прямых угроз к тактике тонкой лести. Для моего здоровья с тобой лучше любезностями обмениваться.

— Чем же? Тем, что могу говорить, о чем другие боятся подумать? — и снова твоя наглая рожа расплывается в улыбке. От скромности ты не умрешь.

— Вот именно! — еще одна капелька в бокал честолюбия. — Ты говоришь Дракону, что он Дракон, при этом еще и не боишься, что тебя сожрут, — переворачиваюсь на спину и смотрю тебе в глаза. Ничего не могу поделать со своей натурой. Люблю я правду в лицо говорить. — Ты — иной!

— А я думал заняться покатушками по лужам, наглостью и… классной задницей, — тонко нарываешься на комплимент, а у самого уголки губ дергаются. Вот—вот заржешь.

— Это само собой… — только поверхностное натяжение удерживает мой нектар лести в фужере. Отрываю взгляд от твоих глаз, перевожу на губы, скольжу по плечам, торсу, прокачанному прессу, бедрам. Пора! — Кстати, о заднице! За что ты меня вчера отшлепал?!

— За то-о-о… — я весь превращаюсь в слух, приготовившись получить ответ… — бой глаз да глаз нужен! — не прокатило! Внаглую спрыгиваешь с темы и колешь в ахиллесову пяту.- У тебя блаттофобия…

— У тебя гидрофобия! — парирую ответным уколом.

— Ты исчезающий вид, — продолжаешь выводить меня из себя, игнорируя мои порыкивания.

— Ты несносный тип! — парирую в ответ.

— Я буду охранять то, что мне доверено. — Ты с кем вообще разговариваешь?

— Задницу мою, что ли?!

— Со мной тебе нечего бояться. Ты в надежных руках, ногах, губах и… — затыкаю тебе рот рукой, зная продолжение.

— Твоих тараканов я не боюсь! И вообще ничьих не боюсь. Я дихлофос ходячий, — перебиваю трололо, удивленно приподнимая бровь. — В надежных руках, говоришь? Это которые вчера бедному дракону шкурку попортили? А теперь не хотят отвечать, за что и почему ты меня отшлепал?!

— Как это не хотят? — гундишь и прикусываешь ребро ладони, подмигивая мне. — Еще как хотят и безо всяких там “за что” и ”почему”. — ты захватываешь мою ладонь в руку и лижешь ее, оставляя мокрый след. — Ты себе не представляешь, как я тебя хочу… И что я готов сделать для тебя… — открываю рот, чтобы возмутиться до небес, как ты тут же перебиваешь: - Да. Да. Знаю, тебе нужен только я! — вот зараза! Я на тебя даже злиться долго не могу. Максимум пару миллисекунд.

— Конечно, представляю, — ну, вот что-что, а представлять я умею и тихонько на ухо рассказываю тебе и та-а-ак… и вот эда-ак… и даже кверху каком…

— Да-а-а? У-у-у… как интересно… — ты подозрительно елозишь на коврике и явно не загар начинает раскрашивать тебе щеки, уши, шею…

— Не-е-е… — пугаюсь я быстроте твоей реакции. — Я тебе больше ничего не расскажу, а то ты встать не сможешь. Так и будешь гальку подпирать. Так что поднимай задницу и пошли развлекаться, кататься и… отвлекаться от тяжких дум о том, за что ты меня отшлепал. Вернемся сюда вечером, искупаемся… может, и еще чего замутим… по обстоятельствам…

— А может, не будем ждать вечера и замутим сейчас? Ты оседлаешь меня и прокатишься, унося нас м-м-м… на наше седьмое облако, — отвлекся ты моментально, я даже каркнуть не успел.