– Занимались! – важно замечает Роберт. – Отдел, занимавшийся убийствами, давно расформирован.

– Убийство, – эта мысль, так или иначе, посещает всех пассажиров лимузина, но лишь Ультра Скаю от нее становится не по себе. – Водитель, остановите машину!

«Кадиллак» дергаясь, как загнанный жеребец, останавливается и выплевывает посиневшего от испуга психолога на улицу. Задняя дверь машины остается приоткрытой, чему Роберт не рад. Он бы с удовольствием захлопнул дверь и уехал, оставив этого странного психолога на улице.

– Что с ним? – спрашивает Стив, всю дорогу ковыряющийся в зубах зубочисткой.

– Наверное, сорвал джекпот, – пошутил Роберт.

Мужчины стараются не прислушиваться к животным звукам, доносящимся с улицы. Через пару растаявших как лед минут, психолог возвращается в лимузин. Андроид, повернув голову на триста шестьдесят градусов, убеждается в том, что хрупкое существо вернулось в машину. “Кадиллак” трогается в путь снова.

– Так мы будем ехать до вечера, – ворчит Стив.

Ультра Скай молчит в ответ. Ему все равно, что подумают эти двое из Моралитета. Еще около десяти минут все едут молча, вскоре машина останавливается, и психолог, с удовольствием выскакивает на свободу.

– Красота, – замечает Скай, осматриваясь по сторонам.

Район – это заметил психолог, когда машина еще только повернула на Палм-стрит – оказался дорогим престижным районом Нью-Сити, и, здесь по определению должны быть не просто большие, как везде, но и изящные респектабельные красивые дома.

Двое мужчин, как каракатицы, медленно выкатились из лимузина, осматривая окрестности.

Дом со слегка затуманенными окнами, напротив которого, будто повиснув в воздухе, застыл черный силуэт лимузина, стоит громадным белым пятном, так и зазывая непрошеных гостей к себе. Кристально чистый воздух, еще чуть прохладный и пахнущий свежестью после вчерашнего дождя, одурманивает психолога.

До двери дома метров тридцать, он огорожен декоративным деревянным штакетником. Скай вырывается вперед, втаптывая в землю мокрую салатного цвета траву, и замечает справа от себя неприметный, серый грузовичок, припаркованный к соседнему дому, такому же громадному и красивому, разве что цвет отличает их – соседний дом не белый, а серый.

Рядом с грузовиком – пара крепких мужичков в синих комбинезонах и кепках, которые вытаскивают из него какую-то мебель; большие картонные коробки, взгромоздившиеся на земле, похожи на баррикады.

– Новые соседи? – прикуривая сигарету, смотрит в сторону соседнего дома, Роберт. Еще чуть-чуть и его лицо будет точь-в-точь как у настоящего детектива.

– Соседка, – Ультра Скай останавливается.

Отчаянно жестикулируя, девушка, на вид лет двадцати, не больше, стоит рядом с домом и пытается что-то объяснить грузчикам, а они, по всей видимости, все делают наоборот. Да, это немного веселит Ская. Картина напоминает ему сцену из немого кино – голоса актеров не слышны, да и особой необходимости в этом нет. Все понятно без слов.

Стив, выбросивший зубочистку, тоже замечает девушку и облизывается, как и его коллега. Она определенно красотка, и любит привлекать к себе внимание: на ней тонкий шелковый бежевый халат, небрежно стянутый поясом, из-под которого то и дело мелькает её обнаженная грудь.

– Красотка, – отмечает Стив.

Ультра Скай отворачивает голову в сторону, опуская свои серо-голубые глаза вниз.

– Она смущает тебя? – замечая реакцию психолога, спрашивает Стив.

– Нет. Довольно симпатичная, – отвечает он.

Глава 2.1

Из дневника Кристиана Келла.

Мы «познакомились» с моей будущей женой, Мэгги Галахер, если слово «познакомились» вообще употребительно в наше непростое время – будущие супружеские пары, в обязательном порядке подбирает Моралитет, а также одобряет заключение официального брака – через некоторое время после того, как Роуз, инспектор по подбору будущих семейных пар – улыбчивая простодушная и немного полноватая женщина лет сорока, положила на стол передо мной красную папку с анкетами трех женщин, идеально подходящих мне в качестве потенциальных жен.

– Целых три, – пропела она, словно канарейка. – Вам повезло.

– Три?

– Вас что-то смущает, Кристиан?

– Что значит три?

– Это значит, что у вас есть выбор. Большинству желающих вступить в брак, как правило, мы с трудом находим даже одну кандидатуру, – сказала она, нависнув надо мной, как большая скала. – Многие люди мучаются годами, живя в одиночестве. Вы определенно родились под счастливой звездой, Крис. Пришли к нам, прошли все эти, я признаю, мучительные тесты, и вуаля, дело практически в шляпе. Целых три девушки, и одна из них может стать вашей женой! Я вам искренне завидую!

Ее слова лились как солнечный мед, соблазняя меня.

– А эти тесты на совместимость в…

– Вы имеете в виду в постели? – она расхохоталась, не дослушав меня. – Они обязательны, Кристиан. После первого свидания. Я же говорю, вам просто повезло!

Да, три с половиной года назад, я никак не мог предполагать того, что мне когда-нибудь снова придется оказаться в одном из офисов Моралитета – государственной службы, занимающейся вопросами брака, семейных отношений и психического здоровья людей. Каждый гражданин, желающий сковать себя узами законного брака, по закону обязан обратиться в местное отделение службы, и другого пути просто нет.

Тогда, я с трудом оправился после смерти моей первой жены Эбби – она трагически погибла в автокатастрофе. Ее красный кабриолет нашли на одной из прибрежных дорог, змейкой виляющей вдоль высоких скалистых гор с одной стороны, и, с прекрасными морскими видами – с другой. По заключению экспертов полиции, Эбби не справилась с управлением в одном из крутых поворотов и на большой скорости врезалась во встречный грузовик.

Через два года после потери Эбби я вновь почувствовал в себе силы начать новую жизнь. В Нью-Сити находился один-единственный офис Моралитета, на Эванс-стрит, и я явился туда, – как ни странно в коридорах было мало людей – подал заявление и очутился в просторном кабинете инспектора Роуз.

Роуз умела красиво говорить и сразу же очаровала меня своими невероятными историями про тысячи счастливых супружеских пар, появившихся во многом благодаря именно её профессиональной работе, и ее коллег по цеху. Она знала, что мне, как впрочем, и всем искателям семейного счастья, приходящим в это заведение, предстоит пройти утомительные многочасовые тесты, и воодушевляющие истории про счастливое будущее могли хоть как-то скрасить пребывание в нем. И, конечно же, она знала, что без её помощи и положительного заключения я не смогу жениться.

– Сегодня вы пройдете всего один тест, состоящий из тысячи вопросов, – совершенно преспокойно уведомила меня она, пока я подписывал какую-то очередную бумагу.

– Тысячи. Всего лишь? – иронично заметил я.

Она кивнула, ничуть не смутившись.

– Вот вам расписание ваших посещений, – она протянула мне лист бумаги. – Придете ко мне еще пять раз.

Я посмотрел на расписание. Придется посещать Моралитет еще две долгие недели, прежде чем я закончу проходить все эти скучные тесты. Легких путей не бывает.

– Спасибо, инспектор Роуз, – вздохнул я.

Я почувствовал тяжесть предстоящих мытарств, но они были необходимы.

– Всегда рада помочь, – ответила Роуз. – А теперь пройдемте к компьютеру.

Я поборол свои сомнения и доплелся до столика, на котором стоял большой монитор.

– Присаживайтесь.

Я покорно уселся в мягкое кожаное кресло. Откуда они берут такие удобные кресла? Я готов был проходить миллионы тестов, лишь бы наслаждаться абсолютной расслабленностью своего тела, очутившегося в столь воздушном кресле. Роуз, не сильно колеблясь, подсоединила к моей голове и рукам датчики на присосках, длинными проводами утекающие под стол. Все это я уже однажды проходил. С тех пор почти ничего не изменилось, разве что кабинеты Моралитета стали намного просторней, да и мебель – богаче.