- Что здесь происходит? - Кайлин застыл на пороге, чувствуя, как по спине струится пот. В ответ на слова омеги Аскольд повернулся к младшему вождю и прорычал.

- Закрой рот! Я жду ответа на вопрос!

Лицо волка было перекошено от ненависти. Казалось, он не владел собой. Кайлин отпрянул назад, ловя себя на мысли, что никогда не видел Аскольда таким.

- Я приказываю тебе покинуть шатер, щенок! - прорычал Арен. Он даже не заметил присутствия мужа. Его сил едва хватало, чтобы отвечать Аскольду.

- Ты лгал мне! Ты спрятал Давида и Аларда! Я всем расскажу что Давид хотел утопить сына! Чтобы он никогда не вернулся в племя! А если вернется, чтобы его повесили на первом столбе!

- Ты не посмеешь! - Арен потянулся за оружием, тщетно рассчитывая зарубить оборотня.

- Значит, он жив! Жив! Боишься, что я расскажу всем! А я расскажу! Только сначала ты сдохнешь!

С этими словами Аскольд сделал выпад на Арена, рассчитывая, что пронзит мечом его в грудь. Однако, Кайлин, сообразив, чем кончится этот разговор, в эту же секунду схватил альфу за волосы и что есть силы дернул на себя, заставив оборотня отступить назад. Меч острием скользнул по груди Арена, оставляя красную полосу, из которой густо потекла кровь. Аскольд попытался вновь принять боевую стойку, но Кайлин обрушился ударами на альфу, насколько ему позволяли силы. В ответ оборотень повернулся к младшему вождю и в бешенстве схватил его за горло.

- Не мешай мне, омега!

- Ты не убьешь его. Или тебе придется убить нас обоих. - Сипло произнес Кайлин, коря себя за то, что никогда не носил при себе никакого оружия.

- Значит, убью обоих! - Аскольд отбросил омегу и снова повернулся к вождю, но Кайлин вновь кинулся на противника.

- Уйди! Твое место за рукоделием!

- Мое место рядом с мужем!

- Ты достал меня! Последний раз предупреждаю. Уходи, иначе я тебя убью, омега!

Аскольд оттолкнул Кайлина и направил меч в его сторону. Острие коснулось груди волка.

- Выбирай. Или уходишь, или я тебя убью. Прямо сейчас.

- Я не покину мужа. Мне долг дороже, чем жизнь. - Глаза Кайлина жутко сверкали. Аскольд осознал, что омега не шутит. Действительно, не уйдет.

Упрямство младшего вождя, казалось бы, должно было разозлить оборотня еще больше. Но случилось обратное. Ярость, прежде владевшая им, стала стихать, оставляя только удивление, что он, Аскольд, оказался настолько неуправляемо-агрессивным. Волк смотрел на тонкого, хрупкого Кайлина, так отчаянно защищавшего своего мужа. “Не зря он вождь, вот что значит, порода. Мало кто в племени такой же несгибаемый и бесстрашный. Только… Только если Давид”. И от этой мысли Аскольд вдруг почувствовал, что улыбается. Перед глазами вспыхнул образ омеги, такого же отчаянного, неудобного и притягательно-прекрасного. Он же жив… Жив… Аскольд опустил меч.

- Значит, он жив? Правда?

- Жив. - Откашлявшись, произнес Кайлин, поглядывая на Аскольда, который, не переставая глуповато улыбаться, сел на кровать и уставился в пустоту. Только теперь он осознал все. В груди сдавило.

- Жив… - Эхом повторил Аскольд, мотая головой. По-прежнему далекий и недоступный, но, хотя бы, еще топчущий эту землю под солнцем. - Я не хотел так обойтись с Давидом. Простите…

Кайлин в ответ поднялся на ноги и кинулся к мужу, который лежал, держась за рану, которую в гневе нанес Аскольд.

- Хватит витать в облаках! - В отчаянии крикнул Кайлин, прижимая к себе обессилевшего мужа. - Он умирает. Зови скорее отца!

Альфа вскочил на ноги, но тут омега вспомнил, что Феофил в заключении. А значит, Аскольда посылать было бесполезно. Только младший вождь имел права освободить лекаря. Но тогда Арена придется оставлять наедине с Аскольдом.

- Стой. Феофил в подземелье.

- Что? Как это? - Волк уставился на Кайлина, не веря своим ушам.

- Он повел себя так же, как ты, поэтому его отвели в подвалы. - Тихо прошептал омега и поднялся. - Мне надо его освободить.

- Так беги скорей!

Однако, волк стоял на месте, покусывая губы. Аскольд переводил взгляд с Арена, который уже был практически без сознания, на растерянно стоящего Кайлина. Наконец, он сообразил.

- Да не убью я его! Пальцем не трону! Не понимаю, что на меня нашло сейчас. Морок какой-то. Беги, скорее!

И Кайлин со всех ног пустился к крепости. Голова была пуста. Омега изо всех сил старался ни о чем не думать, изо всех сил вытесняя мучившую его мысль. И это был не страх, что Арен умрет. Это был вопрос: куда же делся Герольд? Почему он не заступился за отца?

========== Глава 91. Гордыня ==========

Пока Кайлин бегал за помощью, Аскольд осмотрел Арена. Тот уже был без сознания, и оборотень с ужасом осознавал, что рана гораздо глубже, нежели он подумал в первый момент. Волк уложил вождя на ложе и сжал руками глубокий порез, надеясь остановить кровь. В это же время он раздумывал над собственным поступком. Конечно, Арен никогда не был подарком, да и новость о том, что Давид жив, оказалась крайне неожиданной. Только за что мстить? За ложь Арена? Только чем эта ложь так навредила Аскольду, что он готов был убить обоих вождей, не раздумывая? И почему, в конце концов, тогда не убил? Почему передумал?

Аскольд прокручивал события, последовавшие после исчезновения омеги, а именно угрозы вождя, позорный поединок, который оборотень так бездарно продул, и приходил к выводу, что если бы даже Арен убил Давида, или Давид вернулся бы в племя в тот же день, ситуация развернулась бы по тому же сценарию. Точнее, сценарий стал бы совсем безрадостным, причем преимущественно для него, Аскольда. Тогда вождь точно кастрировал бы своего обидчика, в этом можно было не сомневаться.

Также Аскольд прекрасно осознавал, что смерти омеги он вовсе не желал, что уж говорить о маленьком Аларде? Но был еще один момент, о котором знал волк, только никогда в жизни бы не признался даже себе. Аскольд боялся Арена, боялся так сильно, что в здравом уме и твердой памяти точно бы не стал чинить разборки. Кому ж приятна перспектива остаться без органов размножения?

- Скорее, скорее… - Кайлин влетел в шатер с Феофилом, который тут же кинулся к другу.

- Я держал рану… - Тихо сообщил Аскольд, с опаской поглядывая на обоих. Лекарь в ответ кивнул.

- Хорошо. Остановил кровь. Молодец.

Лекарь пощупал пульс, затем стал возиться в сундучке с инструментами и травами.

- Я могу как-то помочь?

- Беги за водой! Арену нужно промыть рану!

Аскольду не надо было повторять. Он схватил огромный ковш и выскочил на улицу. А в это время Феофил вытаскивал мешочки с травами и порошками. Кайлин сидел рядом и молился. Вождь пару раз приоткрывал глаза, стонал и снова впадал в забытье. Тогда омега касался пальцами его волос, поглаживая, и что-то нежно и тихо шептал.

Аскольд помогал отцу не раздумывая, и вскоре оборотень уже лежал перевязанный, с полностью обработанными ранами, но без сознания.

- Все будет хорошо. Рана не смертельна, но несколько дней Арену лучше не только не вставать, но и не шевелиться. Нужно подождать, пока все зарастет. - Феофил смотрел на дрожащего, готового разрыдаться Кайлина, и у него сжималось сердце. Он винил себя за то, что напал на друга, но при этом задавался вопросом, а возможно ли было избежать этого?

Казалось странным, что именно лекарь и его сын довели лучшего воина племени до такого плачевного состояния. Альфа сдавленно вздохнул и повернулся к сыну. - Аскольд, иди сторожи вход. Не пускай никого, как бы ни просили войти. И, главное, избегай Герольда. Не общайся с ним. И никакого зрительного контакта!

- Почему?

- Возможно, он овладел искусством морока.

Аскольд удивленно посмотрел на отца, не слишком веря, что такое может быть.

- Почему морок? Может, это я сам, по собственной дурости?

- Если это так, то я был бы счастлив. Но по такой же дурости я точно также едва не убил Арена сегодня, пока Герольд смотрел и улыбался! Видел след от веревки на шее? Думаешь, чья работа?!