- Может, и хочу. Но как я помогу тебе? - альфа прищурил глаза, всматриваясь в лицо врага, который теперь нервно прохаживался по шатру.

- Ты должен убедить Кайлина. Напиши ему. Он тебя обязан слушаться, как отца.

- Я попытаюсь.

Витольд твердо кивнул и, высунувшись на улицу, сделал знак слугам. Через минуту ему принесли пергамент, заостренную палочку для письма и чернила.

Вождя подняли и, развязав ему руки, но не ноги, усадили писать. Витольд теперь ухмылялся, довольный своей идеей, надеясь, что Кайлин из любви к отцу пойдет на такую жертву.

Палочка для письма царапала пергамент, рыжий вождь что-то начал говорить одному из слуг, когда один из оборотней испуганно вскрикнул. Витольд быстро обернулся на Михаэля, готовый к чему угодно, но… Было уже поздно.

Палочка для письма торчала из шеи пленника, тело безвольно завалилось на стол. Злясь на себя и на слуг, проворонивших самоубийство Михаэля, Витольд взял альфу за волосы и приподнял.

На пергаменте, залитом кровью, было написано только одно слово: “Сдохни”

========== Глава 55. Идея Ингарда ==========

Известие о гибели Михаэля пришло практически сразу. Взбешенный самоубийством оборотня, Витольд в ярости отрубил руку бездыханному телу вождя и отправил в Черное племя, где ее подбросили недалеко от шатров. Красный волк надеялся, что хотя бы оскорбит этим поступком наследника. Однако руку с честью похоронили так, как если бы это было всё тело.

С того момента прошло несколько месяцев. Красные волки не нападали, однако обстановка оставалась напряженной. Стороны готовились к сражению, и разведчики обоих племен постоянно крутились вокруг враждующих поселений.

Арен тянул время. Он и сам не слишком понимал, зачем. Однако Витольд делал то же самое, будто разуверившись в собственных силах. В один из дней к вождю Черного племени явился отец Ланзо, омега Ингард. С момента размолвки между детьми бывшие друзья почти не разговаривали. Арен старался не винить ни в чем Ингарда, но видеть его совершенно не желал.

- Я хотел бы поговорить о красных оборотнях, - произнес самый мужественный омега племени, твердо глядя в глаза оборотню.

- Говори, - Арен скривился, но быстро взял себя в руки, стараясь не демонстрировать неприязнь.

- Мы готовимся к новому витку войны, но я вижу, что ты в нерешительности. В чем дело?

- В том, что наших сил недостаточно, чтобы война закончилась одним-единственным сражением.

- Ты боишься, что всё затянется, как при Беоне?

- Да, я боюсь именно этого, - Арен скрестил руки на груди, с раздражением глядя на собеседника, - если у тебя есть какие-то идеи, можешь мне сообщить.

- Есть. У нас много довольно воинственных омег, почему ты их не берешь в расчет, не обучаешь?

- Ты с ума сошел, - Арен пожал плечами, - омеги и на войне? Им же рожать надо, война - удел альф и бет.

- В мирное время - да. Но сейчас… Что будет с омегами, если мы проиграем? - Ингард хмуро уставился на Арена, зрачки сузились.

- Может ты и прав. И как ты это видишь?

- Пусть все омеги племени, кто желает воевать, сообщат об этом. И лучшие воины приступят к их обучению.

- Ты гладко говоришь, только омеги на порядок слабее.

- А я что, слаб? - с вызовом воскликнул оборотень, на что Арен в едином движении вытащил из ножен меч, готовясь нанести удар по волку. Однако Ингард среагировал мгновенно. Сделав шаг назад, он оголил свой клинок и сдержал удар. Раздался звон.

- Не растерял навыков, - с удивлением фыркнул Арен, пряча оружие обратно, - вот ты и займись омегами. Смотри, чтобы среди воинов не было отцов малолетних детей, либо пусть подрастут, либо совсем юных вербуй. Понял?

- Понял, - ухмыльнулся Ингард и, тряхнув своими короткими волосами, удалился.

Арен хотел остановить омегу и ядовито поинтересоваться, как поживает Ланзо, но вовремя взял себя в руки. Не стоило идти на поводу у эмоций.

За эти несколько месяцев Давид как будто пришел в себя. Со стороны казалось, что он принял ребенка и свое новое положение, однако внутри мальчишки каждое утро поднималась новая буря. Это была буря негодования и протеста. Особенно Давида возмущало, как Кайлин и Энджи утверждали, что как только родится волчонок, оборотень его обязательно полюбит. При этом не имело значения, каким этот волчонок родится. Сработает обычный омежий инстинкт, и от одной этой мысли у Давида подступал комок к горлу. Он чувствовал себя жертвой вдвойне. Жертвой как своего насильника, так и природы. И оборотень желал освобождения.

Живот был уже огромен, и мальчишка передвигался с трудом. Окружающие альфы и беты теперь отводили глаза, как только его видели, и это больно задевало. Сердобольные омеги, наоборот, предлагали помочь, на что Давид однажды среагировал так, что после этого оборотня все обходили стороной. Наследник яростно вцепился в волосы одному такому доброму омежке и как следует его избил. Противник сопротивляться не мог не только из-за хрупкого телосложения, но и потому, что беременных бить нельзя, о чем позже и сообщил Давиду, вызвав у того новую волну ярости и бессилия. Однако к тому моменту драку разняли.

Однажды Давид сидел под деревом, в полудреме, в которую все чаще окунался к концу беременности. И сквозь полусон услышал голос Ингарда. Тот разговаривал с каким-то омегой.

- Ты понимаешь, что тебя могут убить или покалечить во время сражения?

- Понимаю. Но я уверен, что справлюсь.

- Хорошо, тогда бери меч, попробуем, насколько ты способен драться.

Давид разлепил глаза и неуклюже поднялся. Сразу за деревом, под которым он отдыхал, на небольшой поляне, залитой солнцем, Ингард показывал основы рукопашного боя молоденькому омеге.

- Что это всё значит? - холодно поинтересовался наследник, с ненавистью глядя на обоих, - с чего омегу учат бороться на мечах?

- С того, что мы находимся в состоянии войны с Красным племенем, - не менее холодно сообщил Ингард, поигрывая мечом, - и твой отец, Арен позволил стать воинами тем омегам, кто это пожелает.

- Я желаю, - неожиданно для себя выдохнул Давид, однако Ингард указал мечом на огромный живот наследника.

- Родишь, закончишь кормить, тогда, может быть, поговорим.

Волк, чувствуя себя пристыженно и мерзко, покинул поляну. Внутри всё рвалось от злости. И злился мальчишка на своего не рожденного волчонка.

========== Глава 56. Преждевременные роды ==========

Несколько дней Давид ходил, не в состоянии найти себе места. Досада одолевала омегу. Причину беспокойства понять не мог никто, Феофил спрашивал оборотня о самочувствии, Кайлин пытался очередной раз вкуснее накормить. Даже Аскольд, преодолев обиду, попытался заговорить с беременным. Но Давид упрямо молчал, с ненавистью думая, что ему еще целых два месяца вынашивать волчонка, а потом еще и год кормить. А за это время и война кончится!

Но что-то делать было надо. Давид начал размышлять, как спровоцировать преждевременные роды. В памяти воскресали давно подслушанные разговоры между омегами, которые перехаживали свою беременность и, боясь не разродиться, начинали стимулировать организм. Естественно, это происходило под присмотром лекаря и шамана. Но сама технология отчего-то еще тогда засела в памяти.

Давид вспомнил, что омега, чтобы ускорить роды, много ходил, тер соски и часто предавался близости с мужем. Но когда и это не помогало, то оборотни жевали различные листья и заваривали травы.

Волк решил, что будет поступать также. В конце концов, живот был огромен и, по идее, матка была уже сейчас готова к тому, чтобы раскрыться.

Еще после разговора с Ареном Давиду пришла в голову отчаянная мысль отомстить родителям, но сейчас мальчишка был настроен куда мрачнее. Он хотел избавиться от ребенка. Любой ценой.

Целых трое суток он массировал себе соски, постоянно и много ходил пешком, пока не отекали ноги и не начинала болеть поясница. Он постоянно искал листья, которые жевали омеги, плохо помня, как именно они выглядят. Он их ел все подряд, все похожие, надеясь, что какой-нибудь, но принесет результат.