- Зря ты ко мне лезешь… Я ведь могу и в беспамятство впасть. - Прорычал альфа, глядя куда-то поверх головы омеги. Его член налился кровью, однако Давид все равно не уходил.
- Я изменился. - Шепнул оборотень, вдыхая такой удивительно приятный запах Аскольда. Омега вдруг подумал, что он с огромным удовольствием сейчас бы поцеловал его в губы. Но почему? Из-за запаха? Или из-за отчаяния, которое делает Аскольда таким притягательным? Давид дышал ртом, боясь, что договориться с оборотнем уже не получится. Что поздно.
- Что ты от меня хочешь? Скажи, что?! - Тысячи раз посланный альфа совершенно искренне не понимал, что нужно от него Давиду. Он чувствовал себя запутавшимся и растоптанным.
- Дай мне шанс.
- Я не понимаю тебя! - Заорал волк и уже хотел оттолкнуть Давида, когда почувствовал, как нежные губы касаются его шеи. Альфа вздрогнул, не веря своим ощущениям. Затем случилось то, чего сам Аскольд больше всего боялся: волк перестал себя контролировать. Он схватил Давида и сжал его в объятиях. Оборотень и сам не понял, как оказался с ним на полу, бешено кусающий мальчишку в шею, лобызая губы и обнимая. Аскольд дышал Давидом, кусал его до синяков, до крови, рыча и сам не слыша своего рычания.
Над головой кто-то что-то ему кричал, но все было как в тумане. Наконец, услышав над ухом тихий, робкий всхлип: “Мне больно”, Аскольд приподнял голову и посмотрел на замученного им Давида. Тот лежал весь искусанный, в засосах, с размазанной по губам кровью.
- Я говорил, что не могу держать себя в руках… - Аскольд сел на пол и коснулся дрожащей рукой лба. - Опять проклинать меня будешь.
Кайлин все это время стоял неподолеку, сомкнув руки под подбородком, смертельно бледный и напуганный. Это он пытался что-то кричать альфе. Но куда там. И теперь все смотрели на Давида, не зная, что сейчас будет. Однако, вопреки опасениям, омега радостно заулыбался.
- Ты сделал это… - Произнес волк, отодвигая за ухо отросшие волосы и демонстрируя черную печать собственности. Омега смотрел в наполненные ужасом глаза Аскольда, наблюдая, как его душа неуверенно, но разгорается.
- Они не разрешат… - Покачал головой альфа, косясь в сторону Арена. - Точно казнят теперь. Я же никто… Я…
- Что, поставил печать? - Раздался голос с постели.
- Поставил. - Не своим голосом сообщил Кайлин, с ужасом поглядывая на супруга. Однако, Арен как ни странно, оказался доволен ситуацией.
- Ну и отлично. Сын теперь точно не пропадет. На днях женим. А сейчас нам нужно обсудить что делать с племенем. У меня ведь теперь остался один наследник - Давид.
========== Глава 112. Преемник ==========
Кайлин не менее часа вводил Давида в курс дела относительно происходящего в племени. Оборотни сидели вчетвером. Арен отдыхал, стараясь набраться сил после приятного потрясения, вызванного встречей с сыном, а Аскольд не сводил глаз с любимого, даже не пытаясь скрыть свой восторг и обожание.
Омега, не скрывая удивления от происходивших событий, внимательно слушал папу, но это не мешало ему с аппетитом уплетать мясную похлебку, и, глядя на эту картину, Арен сделал вывод, что у его сына психика куда крепче, чем он думал. Ни эмоциональное воссоединение с Аскольдом, ни жутковатые подробности межплеменного раздора, ничто не могло нарушить душевного равновесия Давида. Наконец, когда Кайлин замолк, Арен кивнул сыну.
- Что думаешь, как выходить из ситуации?
- Во-первых, надо объединить племена. - Омега как раз доел и с легким сожалением отставил пустую железную миску в сторону. - Придется, конечно, половину изменников вырезать, особенно тех, кто совсем отучился подчиняться. Во-вторых, стоит изменить кое-что в наших законах, чтобы утвердить положение омег. А оно сильно пошатнулось благодаря Роджеру и Герольду.
- С нападением хорошая идея. - Арен кивнул. - Когда?
- Хоть сегодня. У нас вообще как, разведка работает? Или кроме тех перебежавших омег ничего?
- Никакой разведки нет. Мы можем только догадываться, что происходит за забором. - Вздохнул Арен. - Давид, я сейчас задам вопрос. А ты хорошенько подумай перед тем как ответить. Ты мой любимый сын, и я в любом случае тебя пойму.
- Я слушаю тебя. - Давид внимательно посмотрел на отца, догадываясь, о чем тот хочет спросить.
- У меня трое сыновей, но двое стали изменниками. Для меня они умерли. Остался ты. И ты - омега, к сожалению. Воинственный, смелый, но омега. К тому же, с достаточно сложной судьбой. Но наследник должен быть. И ты - единственный кандидат. - Арен вздохнул. - Я тебя представлю племени, как моего преемника, как нового вождя. Но есть одно но. Моего слова недостаточно, чтобы утвердить твой авторитет. Никто за тебя это не сделает. Ты должен понимать, что тебя должны слушаться, исполняя любое, даже самое глупое и унизительное приказание. Скажешь есть навоз - должны есть навоз. Не говоря о каких-то более важных вещах. Я вижу в тебе силы, но я не знаю, хочешь ли ты сам этого? После того как ты официально станешь вождем, у тебя не будет счастливой омежьей доли. Ты сможешь рожать волчат, конечно, сможешь любить и быть любимым, но ты ни на минуту не сможешь забыть о своем долге и своих обязанностях. У тебя не будет никаких оправданий в случае ошибок. И что бы не произошло в племени, только ты будешь нести за это ответственность. Только расслабишься - тебя сожрут и не подавятся. И если ты сейчас скажешь, что не готов к таким жертвам, я не буду заставлять тебя. Однако, если ты откажешься… Раздор, боюсь, никогда не прекратится.
Давид сдавленно вздохнул. И без слов отца он понимал, что быть вождем - не самая простая работа. И сейчас, находясь в полном душевном равновесии, в удивительном для себя спокойствии, омега не знал, найдет ли он в себе те силы, которые позволят ему управлять дикими соотечественниками. Но, с другой стороны, отказаться, значило окончательно похоронить племя. Давид поднял глаза на отца.
- У меня нет выбора. Я согласен.
- Хорошо. Тогда последний вопрос. - Арен поднял руку и коснулся своими грубыми шершавыми пальцами лица сына, трогая то место, где раньше красовался грубый шрам, а теперь проходила тонкая, едва заметная полоска. - Чем ты должен заплатить за свое красивое лицо? Даром такие вещи не даются.
- Я получил его в качестве благодарности. - Давид тепло улыбнулся, вспоминая маленького русальчонка. - Я спас детеныша одного неведомого волшебного существа. За это он отдал мне свой глаз, а еще провел рукой по лицу и, думаю, тогда шрам и затянулся.
- Ты говоришь удивительные вещи. - Арен покачал головой, с интересом глядя на сына. - Но, раз так, медлить не будем. Я объявлю тебя своим преемником, и твоя задача - любой ценой объединить племя и навести в нем порядок.
Это было первое вече в племени Арена с момента начала болезни вождя. Все оборотни собрались в полукруг. Они перешептывались и суеверно косились на Давида, качая головой, удивляясь его глазу, гадая, как же он смог получить его. Волки боялись всего неизведанного, непонятного и волшебного. А еще все заметили печать на шее омеги, но на фоне изменений в облике оборотня, союз с Аскольдом не казался чем-то удивительным.
Когда все заняли свои места, четыре волка торжественно внесли на помост носилки с Ареном. Давид стоял позади отца. Он держался прямо, не позволяя себе и намека на неуверенность и страх, хотя, безусловно, омега очень волновался. Но больше всего переживали Аскольд и Кайлин. Они оба были против того, чтобы Давида сделать вождем, им было жаль омегу, но возражать было нельзя. Да и кто их спрашивал?
Наконец, когда все затихли, Арен немного приподнялся на подушках и произнес речь, молясь про себя, чтобы волки его послушались. Вождь был страшно уставший и не мог кричать, но он из последних сил старался говорить громче, понимая, что сейчас тот момент, когда решается судьба Давида и судьба всего племени. Он уже не думал о себе, решив, что лучше умрет от перенапряжения, но заставит волков присягнуть сыну.
