- Ага, не помнит. Такие вещи не забывают! И перестань жалеть этого ублюдка!

- О чем вы говорите? - Бета смотрел во все глаза на брата. Неприятный холодок пробежал по спине. Дуглас смутно чувствовал, что Стюарт и Ален знают что-то о нем такое, о чем он сам предпочел забыть. И вспоминать это “что-то” не слишком хотелось.

- О твоем трагично погибшем папе. Чей труп ты нашел самолично вместе с трупом его любовника.

- Это тебе тоже Ален рассказал?

- Нет, это мне рассказал мой папа, по секрету. У тебя же после этого пошел сдвиг на религиозной почве? После того как ты их нашел мертвыми, так?

- Этого не было. - Дуглас сел на диван, не сводя глаз со Стюарта.

- А что было? - Альфа зло оскалился.

- Я не знаю… Не помню… - Мужчина посмотрел на стоящего боком Алена, который смотрел куда-то в пол, не шевелясь, потом снова на Стюарта. - ДТП было.

- Нет, дорогой братец. Они трахались в машине, голые, в гараже. И захлебнулись углекислым газом. И ты нашел их, во всей красе, застывших прямо в процессе, мертвых. - Альфа кивал, с довольным видом глядя на сжимающегося в комок Дугласа. - Поэтому ты так омег и ненавидишь. И не только омег. Ты весь мир ненавидишь!

Бета в ответ молчал, слова брата были потрясением. Но говорил ли Стюарт правду? Вдруг перед глазами вспыхнула картина, которую Дуглас изгнал из памяти почти двадцать лет назад. Два белых, окоченевших тела на заднем сиденьи, в сцепке. Глаза доктора наполнились ужасом, кровь отлила от лица.

- Что, вспомнил? А теперь скажи, какого ляда тебе девственников подавать? Ты же ублюдок и сын ублюдка. Ты не достоин вообще чтобы иметь хоть какую-то пару!

Дуглас молчал. Он сидел не шевелясь, белый как снег, с ледяным ужасом разглядывая воскресшую перед глазами картину. Страх, горе и отвращение снова переплелись внутри, как тогда, много лет назад. Доктору даже казалось, что он чувствует этот отвратительный запах из выхлопной трубы. Может, поэтому он ненавидит автомобили?

- Ему плохо. - Всхлипывая, произнес Ален, уже тысячу раз жалея, что сгоряча оклеветал бету.

- Ему полезно. Гонора меньше будет. - Стюарт смотрел на бледного застывшего брата и, наконец, чувствовал что-то похожее на удовлетворение. Наконец ему удалось пробить эту стену гордости, самомнения и хладнокровия.

Прошло не меньше минуты, когда Дуглас снова обрел силы хоть что-то сказать. Мужчина поднялся. В его непривычно потухших глазах читалась жуткая тоска.

- Уходите.

- Я заберу Алена. С такими как ты даже кошку оставлять нельзя.

- Забирай. Я не хочу видеть ни тебя, ни его. Никогда больше. - Дуглас медленно подошел к ссутулившемуся, дрожащему Алену. - Тебя заберет человек и отвезет в монастырь. Будешь там пока все не утихнет. Потом иди куда хочешь. Но больше никогда не появляйся в моей жизни.

Дуглас потер глаза и вернулся на диван. Он сидел, положив голову на руки и глядя в пол.

- Уходите. Пожалуйста, уходите…

Когда входная дверь хлопнула, бета лег на диван и, свернувшись калачиком, тихо застонал. Он чувствовал внутри только острую пульсирующую боль, почти физическую. Дуглас прикрыл глаза, не в состоянии даже думать. Предательство Алена, его клевета, черная неблагодарность. За что? Неужели омега так и не простил его за то, что Дуглас доводил его в больнице? Бета надеялся, что искупил это. Но нет.

Изощренная месть брата. Бета знал, что виноват перед ним, что он напрасно обвинял Ноэля. Но то, что испытывал сейчас Дуглас с лихвой покрывало и страдания Стюарта, и Ноэля вместе взятых. Бета вдруг остро ощутил свое одиночество, свою ненужность. “Стюарт прав. Что бы я не делал, я все равно ублюдок. Меня даже папа не любил, иначе бы я не нашел его мертвым, в объятиях любовника. А ведь Ален знал про все это… Но если меня не любил даже папа, то как полюбит кто-то еще?” В этот момент мужчине хотелось умереть или сойти с ума, как тогда, в детстве.

Доктор не услышал, как хлопнула незакрытая дверь. Он был в глубокой прострации и опомнился лишь тогда, когда увидел двух входящих в комнату людей. Каждый держал в руке по пистолету. Дуглас сел на диван, все еще не понимая, что происходит.

- Где Ален? - Раздался голос одного из незваных гостей.

- Не знаю. - Хрипло прошептал бета и в следующую секунду его что есть силы ударили рукояткой пистолета. От боли потемнело в глазах и мужчина неуклюже завалился набок. Удар пришелся в висок. Однако чья-то рука схватила его за волосы и заставила сесть на место.

- Где Ален? - Тот же голос.

Дуглас молчал, голова кружилась от удара. Тогда последовал еще один, и мужчина полностью отключился.

Сколько доктор был без сознания, он не знал. Он очнулся сидящем на диване, его руки были связаны за спиной. Оба бандита находились в комнате, однако, видимо, устав ждать, когда Дуглас очнется, они себя разврекали тем, что рылись в вещах доктора. Первый, достаточно молодой альфа, стоял спиной к нему и пялился в открытый книжный шкаф, находивший возле окна, второй альфа, постарше, искал что-нибудь интересное в гардеробе возле двери. Подонки переговаривались.

- Ты слишком сильно его ударил. Еще неизвестно когда он очухается. - Тот, что постарше, видимо, выворачивал карманы в куртках и пиджаках Дугласа.

- Да кто знал, что он такой хилый? Интеллигенция.

- Кто он там? Доктор?

- Ага. Докторишка. - Первый альфа начал вытаскивать из шкафа книги, надеясь что за ними есть какой-нибудь тайник. - Надо из него вытрясти, где Ален, а то шеф нас, блин, грохнет.

- Вытрясем. Если что, паяльник в задницу запихаем, расскажет.

- Этот докторишка вроде должен быть богатый, а ничего не найти. Минималист хренов.

- Хорошо прячет. Я пойду поищу на кухне. Деньги у него есть. Только не светит.

Дуглас прикрыл глаза, продолжая делать вид, что он находится без сознания. К его счастью, подонки были слишком заняты поиском легкой наживы, а бета представлялся им слишком слабым, чтобы дать хоть какой-нибудь отпор, и поэтому совершенно не обращали на него внимания.

И пока у доктора было хоть сколько-нибудь времени, он, продолжая держать голову опущенной, а глаза полузакрытыми, как мог, пытался освободиться от веревок, которыми был связан. В его Ордене физической подготовке уделялось достаточное количество времени. И Дуглас вполне преуспевал и в боевых искусствах, и стрельбе. О, если бы эти подонки заявились в любой другой день, но не тогда, когда он был настолько морально опустошен и измучен, что даже не услышал как они вошли! Но и позволить себя пытать бета не собирался. Голова ужасно болела, внутри свинцом застыла боль от предательства Алена и воспоминаний о папе, но доктор боролся. Он не знал, ради чего и зачем, но боролся.

Наконец, он почувствовал, как веревки ослабли.

- Ого, а это что? - Раздался тихий восторженный шепот молодого альфы, который продолжал рыться в книжном шкафу. Дуглас догадался, что так возбудило подонка. В черной бархатной коробке, на верхней полке, лежал серебряный кортик, инкрустированный россыпью рубинов. Это был знак отличия, которым награждались высшие чины Ордена, не принадлежавшие монашеству. Кортик надевался в торжественных случаях. Сам Дуглас почти забыл про него, он никогда не воспринимал его как материальную ценность. Однако, ворвавшийся в квартиру подонок сразу оценил артефакт. Очарованный оружием, альфа положил пистолет на табуретку рядом с Дугласом, затем вытащил из коробки клинок и начал его восхищенно разглядывать.

Шорох заставил альфу повернуться. Перед ним стоял Дуглас, держа в руке его пистолет. В следующую секунду раздался выстрел, и бандит, выронив кортик, с раной в животе и стекленеющими глазами, начал медленно опадать на пол.

Дуглас помнил, что в квартире находится второй бандит, и он на кухне, но сориентироваться быстро мужчине не позволило не прекращающееся головокружение. Он не успел повернуться к двери, когда второй альфа услышал выстрел и кинулся в комнату. Видя, что напарник ранен, не долго думая, подонок выстрелил в спину Дугласа. От жгучей боли бета выронил пистолет и рухнул на пол. Пуля прошла насквозь, оставив дыру на спине и груди. Захлебываясь кровью, погружаясь в вязкую темноту, доктор осознавал только одно, он умирает.