Потому что ранее, когда у неё случилась беда и погиб в командировке её жених, именно Иришка выводила её из тяжёлого состояния, дневала и ночевала у неё, пока та не пришла в себя. А она её "отблагодарила".

Она надавила на двух восемнадцатилетних девочек Иру и Оксану, чем я не знаю, заставив их участвовать в обмане. Одна должна была дать свои серьги, для того, чтоба Алла подбросила их Ире, а вторая должна была сказать, что видела, как Ира заходила в отсутствие Оксаны в её аппаратную и вообще у неё Ира тоже увела серебряный гарнитур.

Сказано, сделано.

В смену 27 июля, пока Ира отходила в курилку, Алла зашла к ней в аппаратную и подложила Ире в сумку маленькие серьги Оксаны. Потом стали ждать каждая в своей аппаратной возвращения Иры.

Ира вернулась, а через пять минут в её аппаратной появились три вышеупомянутые девочки с начальником и с места в карьер потребовали, чтобы Ира вернула украденные серьги. Ничего не понимающая Иринка, сказала что ничего ни у кого не брала, а Алла ехидно заметила, что Ира видела, как Иринка заходила в аппаратную к Оксане, когда та была на обеде.

И на Иришкин недоуменный взгляд Ира промямлила, что да, видела.

Вот мы сейчас и поищем, злорадно воскликнула Алла, а Иринка, уверенная, что у неё ничего нет, ответила, ищите.

Пролазив по всем столам, Алла велела Ирине показать сумку.

Иришка нервно схватила сумку и тряханула её содержимое на стол, да пожалуйста.

И естественно, когда стали перебирать содержимое- серьги, заранее подброшенные туда нашлись.

Ликующая Аллочка предьявила улику начальнику, а та сказала, что 29-го будет собрание, на котором коллектив разберёт Ирин поступок.

Так вот что угнетало мою дочь в тот день, когда она пришла ко мне, но так ничего и не рассказала. Бедная девочка, она видимо тогда всё для себя решила и приезжала со мной прощаться.

А 29-го утром они с Андреем шли на работу, когда она вдруг сказала, подожди, я хочу купить цветы. Зашла в магазин цветов и купила громадный букет роз. Он ещё сильно удивился, но промолчал.

Когда они входили в здание, Ира попросила его, ты как только освободишься, сразу зайди ко мне и он ответил, что конечно же. Его работа заключалась в том, что он развозил катушки с магнитной лентой для записи по разным точкам.

В 12 часов началось собрание, на котором, как потом рассказали ему девочки Ира сидела бледная, с застывшим взглядом и крепко сжатыми губами, ни на какие вопросы и обвинения она не отвечала, ни на что не реагировала и пока они все распинались, молча встала и невзирая на крики "вернись" пошла к себе в аппаратную!

Это было в 12.20. И никто не пошёл за ней, продолжая спорить и кричать. А она не закрыла дверь, оставила её распахнутой, может подсознательно надеясь на помощь?

Написала две записки для меня и для Славы Борецкого, отодвинула от окна неподъёмный стационарный магнитофон, потом когда мы его увидим, не сможем понять, как она это осилила. Открыла окно и выпрыгнула с 10 этажа здания Гостелерадио на Новокузнецкой.

Общая высота здания 54 метра, как я потом выяснила, высота с которой она прыгнула 50 метров, шансов остаться в живых никаких, но она умерла не достигнув земли, разорвалось сердце.

В то время, когда она прыгнула, Андрей въезжал с другой стороны в ворота. Когда он поднимался к ней, он не мог понять почему все лифты едут вниз и из них высыпает народ и сломя голову бежит на улицу.

На этаже было пусто. Войдя в её аппаратную он увидел цветы в вазе, записки на столе и распахнутое окно, а выглянув в окно увидел толпу и всё понял.

Глава 57. Поминки и прочее.

Как я ни тупила, но его рассказ запомнился мне от слова до слова.

На похоронах присутствовали две из этих девочек, Оксана и Ира, Аллы не было.

Когда приехали домой, все помыв руки пошли к столу.

Столы, шесть штук стояли в два ряда, со скамейками принесёнными из ДЭЗа, девочки постарались и всё приготовили.

Первыми к столам сели 50 человек с Гостелерадио. Мои родные их было человек 25 ютились пока по двум комнатам и на кухне. Гости расселись и я обратилась к ним.

-Я не буду проклинать вас. То что вы сделали итак падёт на ваши головы. Я только хочу сказать, что даже если бы, я повторяю если бы, моя дочь оказалась воровкой, вы не имели права исполнять ни функции следователей и сыщиков, ни функции судей и прокуроров.

Никто не давал вам права на обыск, нужно было вызвать милицию, если возникло подозрение. Никто не давал вам право устраивать собрание-судилище.

Вы довели человека до самоубийства и даже не пошли за ней, чтобы остановить и предотвратить. Вы убили две жизни, её и нерождённого ею ребёнка. Всё, о чём я вас прошу, будьте впредь внимательней к людям, не убивайте их.

И не в силах ни смотреть на них более, ни говорить, я ушла на балкон. А они пили, ели, что-то, постепенно говоря всё громче и громче. Разошлись не ранее чем через час, основательно заправившись спиртным. И только, когда они ушли, за стол сели измученные свои.

Было тихо только слёзы и вздохи.

А на улице из арки слышался крик. Как мы узнали потом, об этом месяц судачили у всех подьездов, Госкомитетская публика передралась и переругалась возле подъезда, обвиняя друг друга и кляня почём зря.

Вот вам и приличные люди большинство высокообразованные, но абсолютно бессовестные и беспардонные. Правда ещё до ухода они успели сказать мне, что я должна привезти им счёт с кладбища и из морга, они оплатят все расходы, а я взяла с них слово, что мне разрешат побывать в Ириной аппаратной.

Третьего августа мы едем на Новокузнецкую, мне необходимо увидеть место событий. Нас встречает у входа Андрей и я прошу проводить нас к месту падения. Это за углом. И вот мы на месте. Я смотрю вверх и именно сейчас узнаю и высоту здания и высоту окна.

Под окном между девятым и восьмым этажом расположена сетка-уловитель шириной метра полтора-два,предназначенная видимо для мусора с крыши. Я удивлена, каким образом она не попала на сетку и Андрей отвечает, что не знает. Внизу, напротив места где она упала небольшая ниша в стене и в ней лежат цветы.

Андрей говорит, что цветы положили на место падения, а дворник переложил в нишу. Мы тоже кладём цветы в нишу и идём в сам комитет.

Андрей звонит и к нам спускается женщина. Я пристально смотрю на неё, она была на поминках. Женщина берёт у Саши счета с кладбища и из морга и выдает ему деньги четыреста с чем-то рублей, а Андрей в это время оформляет нам пропуска. После чего мы поднимаемся в лифте на десятый этаж.

И в холле внизу и в лифте, на нас все смотрят и шепчутся, я догадываюсь о чём.

Мы идём по этажу, во мне все сильнее поднимается возбуждение, я задаю вопросы, где чья комната и получаю ответы. Кажется всё проходит мимо, но оказывается неосознанно, я запоминаю всё до мелочей.