Уж сколько они всего нафотографировали, и в лес белок щёлкать ходили и просто природу и нас всех, а потом вдвоём проявляли, закрепляли печатали..

Ванную комнату под фотолабораторию приспособили. Женьке посмотреть хочется, пустят его, он повертится там, да быстро заскучает, обратно бежит.

А Иришка часами сидеть готова, не оторвёшь.

В общем снова полной жизнью живём, дружной семьёй, в записочках надобность отпала, детей вечером спать уложили и вдоль дома погулять, дела свои обсудить и снова домой.

Так вот один раз идём в сторону Универсама, до конца своего дома, а там свернём и по другой стороне обратно,как всегда ходили. Да не так в этот раз вышло.

Идём тихонько, беседуем и вдруг впереди истошный детский крик. А на меня плач, или крик детский о помощи, как красная тряпка на быка, действуют. Сорвалась я и на крик побежала, а Саша за мной.

Между кинотеатром Ашхабад и Универсамом, у нас дубовая аллея проходит и крик оттуда. Мы подбежали, а там трое парней избивают старого мужчину и мальчик с ними рядом, криком заходится, его отшвырнули, как котёнка, а он на помощь зовёт.

Я как Мегера ворвалась в этот клубок, деда отбивать, а тут и Саша подоспел, расшвырял их и милицией пригрозил. Так конечно, если бы я одна была, накостыляли бы и мне, но я же не рассуждала,а это инстинкт какой-то сработал.

Помогли мы и деду и малышу до дома добраться.

Я его несла на руках и успокаивала, а .Саша деда поддерживал. Они с внуком из гостей возвращались, с дня рождения сына, конечно дедуля немного выпил, но не пьян, а эти в дубках, мы его ещё рестораном Дубки, зовём, там вся алкашня пасётся, они там пили. Чем уж им дед не глянулся, но они на них накинулись, не посмотрели, что малыш рядом. Вот так мы прогулялись.

А Сашей я гордилась, я в начале думала про него, что он не рыба, не мясо, тихоня. Пока однажды в автобусе, мы с прогулки с Женей и Сашей возвращались, пьяный не стал к девушке приставать. Мужиков в автобусе полно, Саша на руках с Женей у окна сидел, а хоть бы один поднялся, за девушку вступиться.

А Саша мне Женьку суёт, просит выпустить его и сына подержать. Пошёл, образумил мужика, автобус остановил и выпроводил его вон.

Водитель даже в микрофон его поблагодарил, а мужики застеснялись. Саша спокойно подошёл, Женьку взял и снова сел. Вот тогда я мужем и стала гордиться, поняла, что я за настоящим человеком замужем, в обиду, если что не даст. Поэтому наверное и в этот раз верила, что он поможет.

К ноябрьским праздникам они украшали участок от Белорусской до Маяковской иллюминацией. Не помню по какому случаю, кого-то гостей зарубежных ждали и их институту участок для встречи этот выделили, а заодно поручили и освещение развесить. Он электромонтажник, так что работа его профиля.

Вот жду его, а он всё не едет и не едет.

Поздно вернулся, а рука у него вся распухшая и в крови, кое-как йодом залитая и замотанная. Повязку снял, а там рваная рана по пальцам и ладони, до кости. Жуть берёт, а обрабатывать надо. Тогда травмпункт у нас в районе ещё не работал круглосуточно.

Я фурацилин развела и ему рану обработала, примочку наложила и перевязала. На детях и их болячках научилась уже. В общем сказали потом, что всё верно сделала. Зажило быстро, без нагноений. Только на среднем пальце сухожилие повредилось и он остался на всю жизнь согнутым в верхнем суставе. Но ему это работать и жить не мешало.

А произошло следующее, когда они вешали арматуру, то она сорвалась и падала на рабочего, а Саша успел подскочить и подхватить её. Арматура очень тяжёлая, с острыми краями, крышка была не одета, поэтому она и резанула, точнее порвала ему руки. Вот так он пострадал на работе. А встречать гостя уже не ходил, освободили ввиду травмы.

Глава 30. Год Олимпийский.

Наступил 1980 год, год Олимпийский. Москва активно к нему готовилась. Не только объекты Олимпиады строились, но и жилищные кварталы пеклись, как блины. Всё-таки строителей в Москву со всего Союза немало нагнали, да и народ из полуподвалов и тесноты расселить спешили, чтобы перед иностранцами в грязь лицом не ударить!

Только на нашем участке обслуживания было шесть строительных общежитий, и в каждом микрорайоне не меньше.

В семье у нас более-менее спокойно было, Саша после Нового года раза три всего выпил и то не до свинского состояния, так что я пока не волновалась.

А у нас назревали перемены и мы очень на них надеялись. Но как потом оказалось, зря.

Первыми новую квартиру получили мамин брат дядя Саша с дочерью Леночкой. Им дали двухкомнатную квартиру на Домодедовской. Метро пока там не построили, автобусы ходили. Район не обжитой, так как ещё вовсю строился, но народ потянулся заселяться. И наши тоже поехали.

Дядя Саша незадолго до этого овдовел. Тётя Тамарочка умерла от почечной болезни, умирала тяжело, в Первой-градской, и мы с Сашей по просьбе дяди Саши по очереди последние дни у неё дежурили. Сам он с ног уже валился, дома ведь Леночка, он и о жене и о девочке подростке беспокоился. Днём я дежурила, а на ночь Саша меня домой отправил, мне самой в этой атмосфере поплохело, так он один дежурить остался.

А ей ничего нельзя, только губы смачивать время от времени, а так она стонет в забытьи, в себя не приходит. Вот так до утра было, а утром, только дядя Саша вошёл, Тамара в себя пришла. Саша потом говорил, мне показалось, что она всю ночь его ждала, чтобы с ним попрощаться, из последних сил держалась. А ведь оно так и было, тяжело ей было сознавать, что мужа с доченькой одних оставляет.

Сын старший у них непутёвый был, ушёл, свою семью создал, потом бросил семью, но и домой не вернулся, скитался по разным углам, по Москве, бродяжничал. В Олимпиаду его со всеми бродягами отловили и из Москвы отселили, а так потом и сгинул где-то.

Вот дядя Саша с Леночкой оттого и получили жильё только на двоих. Они нас с Сашей первыми к себе пригласили, как только обустроились и мы с детьми с удовольствием к ним съездили, порадовались за них.

А следующим нашим дали квартиры, Ладыгиным старшим и младшим, а так как их две семьи, то и квартиры две, в одном подъезде наметили. Но тут неожиданно студент от одного подъезда отказался, дом один ладно, а подъезды разные хочу.

У них незадолго до этого дочка ещё родилась, Алёнка, вот им и дали трёхкомнатную квартиру, а нашим однокомнатную на двоих. Нормально.

По этому поводу Нина целый концерт со слезами и причитаниями, типа никто меня не любит не жалеет, устроила. Как же сын ею побрезговал, в одном подъезде жить не захотел, на чужую бабу равняется, это она змея подколодная его подговорила.