Их тогда несколько, в преддверии Олимпиады случилось, но о них умалчивали, урны на платформах взрывались, по СМИ

давали сведения искажённые и заниженные. Движение на ветке закрыли, а по улице пустили автобусы. По сарафанному радио доходили вести.

Видимо авария крепкая была, хоть и скрывали, а до следующего дня устраняли, не просто так. Утром он раньше этой аварии ехал, проскочил. А вечером пьяненький возвращаясь, решил не идти на наземный транспорт, в него высаживали уже на Каширской, а пойти по туннелю до Автозаводской пешком.

Да что в пьяную голову не втемяшится.

И пошёл, счастье, что ветка обесточена была. В общем в полной темноте, на заплетающихся ногах, он так приложился об рельс, что домой вместо обычных семи часов, не пришёл, а можно сказать приполз в половине одиннадцатого.

Я как его увидела, обмерла, а бабы наши запричитали. У него губа раздулась дальше носа, двух зубов передних нет, говорить не может, мычит и объяснить, что произошло и откуда он такой явился тоже не может.

Упал на кровать и вырубился, а мне пришлось носится с примочками, свинцовой водой мочить бинты и прикладывать к губе. Он спит и в ус не дует, а жена прыгает вокруг. Ох и разозлилась я.

Но опухоль за ночь почти полностью спала. Очнулся он и рассказал, что произошло, а потом в карман полез и два зуба вынимает. Он их в темноте, когда об рельс шарахнулся, нашёл, подобрал и в нагрудный кармашек рубашки сунул. Не иначе как надеялся на место приладить, зубы то вставные были, свои он рано, почти все в армии потерял.

Вот тут у меня смех до колик, до слёз был. Можно сказать истерический. Мне на работу собираться, а я от смеха не могу разогнуться, даже брехаться с ним неохота.

Так и ушла на работу не поговорив, думаю ладно, вечером устрою тебе разборки. А он тоже на работу уехал, а вечером винился, клялся, божился, как всегда, что больше так напиваться не будет.

Но всё чаще повторял, пил-то он спирт. Доверили козлу огород стеречь. Начальник его главным по раздаче спирта для промывки деталей поставил, вот он и промывал....

Начальник его любил, он ведь, Сашка-то, толковый был, с головой, даже рацпредложения были у него по работе. Он придумывал, а начальник документально за него оформлял и патент выправляли, а моего премировали. Ему бы учиться дальше и начальник на этом настаивал, а он пить начал, не до ученья.

Вот и прошло всё зря.

А ведь такие надежды подавал,вполне мог бы вровень со мной стоять, а не завидовать потом моей карьере. Хотя чему уж там завидовать, работа не из лёгких и на износ. А вот подишь ты, семейная черта прорезалась, на фоне пьянки. И дома конечно это покоя не прибавляло, а наоборот создавало напряжение и не вполне здоровую атмосферу, что кумушкам нашим бальзам на душу. Чем хуже у нас, тем лучше им получается.

А то, что на детях это плохо отражается, на моральном климате, их не тревожит. Бывают же такие люди, коль у самих не слава богу, то бедам других вдвойне радуются. Я такого никогда не понимала и не принимала, оттого наверное все более и более отдалялись мы друг от друга с его родными. А разбежаться некуда, так что скрипи зубами и терпи, выхода нет.

На работе тем временем ремонт затеяли. Летом работы много меньше и узел решил отремонтировать наши помещения. Прислали материалы, краску, бумагу и прочее. Мы как посмотрели, страсть господня, это же ужас что будет.

Кухню в такой же зелёный цвет, как у нас дома красить решили, а это страшно непередаваемо.

Дедок-ремонтник лет под семьдесят приехал. Походил, фронт работ осмотрел, мазнул пару раз кистью по стене и обедать наладился. Посмотрели мы на это безобразие, а были вдвоём с Галочкой и решили, что нам это не подходит.

Он за дверь, а мы в кухню. Взяли краски, посмотрели и смешали зелёную эту с белой и чуть-чуть синей влили. Тем более я знаю, что при высыхании краска вдвое темнеет, значит с расчетом разбавляли.

Получился цвет бирюзы светлой, изумительный. Мы вдвоём с ней за час всё и покрасили. Красотища, но пустовато, чего-то не достаёт. А краска быстро сохнущая, за час высыхает. Галочка говорит, цветочков бы. Я подхватила, сейчас будет.

Взяла лист картона, сделала на нём шаблон ромашки, вырезали. Отлично. Покопались в его хозяйстве, разыскали и красную и белую и жёлтую краски. Вот по шаблону и нарисовали ромашки, расположив их редко, красные чередуя с белыми и жёлтым серединки заполняя. Получилось,как в сказке.

У нас уже всё высохло давно, мы работаем, а дед вползает только с обеда, часа в четыре. Вошёл в кухню и рот раскрыл, а мы ему смеёмся, гуляй дед, работу справил уже.

Всем девчонкам настолько наша работа понравилась, что Света с Женей сказав, мы сейчас, домой побежали. Женя принесла шторы для кухни, красивые, под тон стен, а Света притащила вазу с цветами искуственными, кашпо, на стену вешать и посуду чайную. Мы теперь здесь чаёвничать будем, говорит.

Назавтра дед задумал аппаратную, прямо поверх старых обоев краской красить. Мы ему говорим, ты что, с ума съехал, покрасишь и обои опадут, мартышкин труд получится. Нет уж, ты иди на почте ремонтируй, а мы сами с усами, без тебя справимся.

А я рассказывала, что обои бежевые про запас покупала, вот их на телеграф и принесла, а Галочка из дома белые в мелкий цветочек обои для коридора притащила. Коридорчик у нас маленький, полтора метра на метр и отросточек метра полтора длиной, проход на кухню, так что двух кусков, что у неё от ремонта оставались, за глаза хватило.

В субботу, телеграф закрыли на технический перерыв. Кому нужно в пятьсот двадцать пятое доедут, а нам ремонт сделать необходимо. И дружно, все вместе в один день справились: и комнату, она девятнадцатиметровая и коридорчик поклеили.

Красотища стала.

В понедельник я цветов ещё из дома притащила и Галочка тоже. Стало у нас на телеграфе уютно по домашнему. А Галочка и тюль принесла и Света карниз струну. Муж её пришёл, приладил.

В общем так обустроились, любо-дорого смотреть. Почта вся на экскурсию к нам явилась и Нина Владимировна говорит, всё девчата, гоним в шею деда, тоже всё сами сделаем.

Вот ведь, дурной пример заразителен. А что, ведь на работе больше времени проводим, чем дома, так отчего не обустроить всё, чтобы душа пела?

И только отдел доставки дед ремонтировал, они не сговорились.

Почтальоны заявили, мы здесь не сидим, нам всё равно, а двум операторам всё потянуть, они женщины в возрасте, тяжело. Так что в отделе доставки казёнщиной всё отдавало, а у нас, по домашнему стало. И главное, что интересно, стали мы друг с другом бережнее и ближе общаться, вот как будто одна семья, душой на работе отдыхали. А это так много значит в нашей жизни.

Глава 29 Глупые поступки.

В то время, как на работе я расту и в опыте и в уважении товарищей, дома становится всё мрачнее. В глазах своих родственниц я по-прежнему ничего не значащее существо, долженствующее бессловестно воспринимать все выверты, в противном случае скандалы и угрозы.