Таким образом в её комнате разместились шкаф, диван и письменный стол у окна.

Всё получилось уютно и достаточно свободно, ещё осталось местечко для игрушек. Мы повесили полку на стену. На ней игрушки и разместились.

Когда дочка вернулась из деревни, радости не было меры, так она осталась довольно оборудованием собственного жизненного пространства.

А наши целыми вечерами сидели дома и со слезами негодовали, или выходили к подъезду и там поносили меня, именно меня на все лады. Всё чаще они стали кричать, что я вышла замуж за Москву, а не за Сашу. Бабушкины опасения подтвердились. Надежда отомстила мне за то, что я вышла замуж не за того парня. Она обещала, что не простит и не простила. Спасибо, как говорится, ей за "доброту душевную".

Близились дни рождения детей и нужно было покупать подарки. Мы купили Иринке красивое платьишко, а Жене костюм матроску, на собранные им копейки. Их оказалось двенадцать рублей пятьдесят копеек.

Нина принесла в подарок Жене пальтишко с шапочкой и ботиночки. Они были розового цвета с беленькой оторочкой.

Это её подруга по работе отдала вещи своей внучки, но Жене очень шло это одеяние и я относилась к цвету спокойно, не деля на девичье и мальчиковое. Ребёнок маленький, ему во всём хорошо, главное чтобы было тепло.

Смешно было, когда люди говорили, глядя на него, ой, какая хорошенькая девочка, а он дуя губки отвечал, я не девочка, я Женя, не понимая, что такое же имя бывает и у девочек, приходилось добавлять, что это мальчик.

В то же самое время приобрели пальто и для меня, оливкого цвета с помпонами, завязывающими воротник асимметричный, весьма оригинального покроя, сбоку. Это было первое взрослое пальто, фабричного пошива, купленное в магазине "Силуэт" на Коломенской. А Саше купили тёмно-серый костюм, деньги на который дала мать.

Одновременно у нас появился, совершенно неожиданно трёхстворчатый шкаф. Наши, оскорблённые тем, что мы не покоряемся им, выставили шкаф в коридор и освободили его, сказав, ваш шкаф, вы им и пользуйтесь. Я сначала не поняла, почему их шкаф оказался вдруг нашим, а Саша объяснил, что этот шкаф покупал он на деньги заработанные в командировке перед нашим знакомством. Ну я артачится не стала, столько приобретений сразу.

Правда сказала матери, что пусть их вещи висят и лежат в шкафу, мы же не передерёмся, но они только в отделение для верхней одежды повесили своё, не бросать же, а остальное убрали в сервант у себя в комнате и в тумбочку. Но это было их решение. Часть вещей у них размещалась во встроенном шкафу,куда я никогда нос не совала.

На следующий после дней рождения выходной мы поехали на птичий рынок на Калитниковскую улицу. Дело в том, что Иринка оказывается попросила у Саши рыбок и вот мы ехали выполнять её просьбу. Так я узнала, что платформа 4 километр расположена оказывается уже в Москве.

Вспомнила как мы с Виталькой, что значит не москвичи, однажды во время моей беременности проторчали на ней полтора часа. Нас выбросил из поезда контролёр, как безбилетников. Помню, ревела тогда от обиды, ведь мы покупали билеты, но в спешке подхватили не те, которые новые, а старые, выброшенные кассиром из Виталькиного студенческого и уехали, не взяв новые и студенческий. Если бы мы знали тогда, что уже находимся в Москве. Вот так подводит нас незнание.

На рынке мы приобрели круглый аквариум, несколько рыбок и книгу по их разведению и содержанию. Радости было не передать. Правда и помучились мы по неопытности, но потом всему по книге научились. Главное просьбу дочки выполнили и счастлива она была безмерно.

Бельё мы по-прежнему стирали руками, но теперь мне приходилось стирать не на всю семью, а только наше, что конечно же было много легче, а их бельё теперь стирала Нина и жутко злилась из-за этого.

Мы получили ещё один неожиданный подарок от моей сослуживицы, она отдала мне стиральную машину ЗВИ, хоть какое то подспорье и стало легче. Им я предложила тоже пользоваться ею, чтобы не стирать в кровь руки.

Дело в том, что ванная у нас была после строителей безобразная, что они в ней делали не знаю, но дно было всё шершавое, эмаль как будто наждаком стёртая, от этого там постоянно было жёлто-серое дно и отчистить его до белого было невозможно. Об него мы и стирали пальцы до крови.

Какое-то время они пользовались нашей машиной, а потом купили себе Эврику, но нам пользоваться ею не предложили, а мы и не просили.

Вот так и жили, полу-друзья, полу-враги...

Глава 14. Дела личные.

Женя после исполнения двух лет, стал спать по ночам, причём выключался ровно в девять, в любом месте, где бы ни находился и спал до шести утра беспробудно. Теперь и я могла нормально спать по ночам, что сразу же сказалось и на моём самочувствии и на цвете лица и на настроении.

На работе у меня появились два поклонника, ребята из общежития. Один рабочий строитель, второй вечный, как говорят студент. Парень, окончивший строительный институт, а сейчас продолжавший обучение в аспирантуре. Из студенческого общежития его выселили, а в строительном дали жильё, однокомнатную квартиру.

Строителей по лимиту тогда было очень много в Москве, ведь начали помимо жилья возводить Олимпийские объекты, так что их было нужно много, и у нас в микрорайоне было сразу пять строительных общежитий, обычные и семейные.

Эти ребята приходили на телеграф в вечернюю мою смену, исправно, как на работу. Оба отлично знали, что я замужем и у меня двое детей, оба познакомились с Сашей, но оба продолжали питать какие-то надежды, хотя никакого повода я им не давала и Саша постоянно встречал меня с работы, по моей просьбе, так как это навязчивое внимание меня тревожило. Саша смеялся, что его жена пользуется популярностью, а я злилась. Хорошо хоть ревности он тогда не проявлял, видел, что я разговариваю с ними, как со всеми, не выделяя их особо.

Незадолго до Нового года, меня разыскала тётя Лида, мать Алика. Моя мама дала ей мой адрес и рабочий телефон и она позвонила с просьбой приехать к ней. В один из выходных мы с Сашей и с детьми к ней и поехали.

Улицу я нашла сразу, хотя теперь её переименовали. А вот увидев квартиру пришла в ужас. Саша тоже.

Когда-то прекрасная квартира с лепными потолками стояла в жутком состоянии с обвалившимся потолком, торчащей из стен дранкой и полуискорёженной, полуобгоревшей мебелью.

Оказалось, что Татьяна, Аликова жена, потеряв очередного ухажёра, решила снова вернуться к Алику. Он к тому времени здорово спился, потерял работу в милиции и сидел перебиваясь случайными заработками на шее матери.

Тётя Лида сказала ей, что мальчика, внука, она пропишет, а Татьяну нет, что она не хочет, чтобы в итоге, благодаря стараниям Татьяны она с сыном оказалась на улице без кола, без двора.

Татьяна затаила обиду, но возражать не стала. Какое-то время она пожила у них, а потом нашла очередного мужика и ушла к нему.

Ей действительно Алик был не нужен, зачем муж алкаш, а нужно было только жильё в Москве. Новый ухажёр хотел на ней жениться. Она расторгла брак уже официально и уехала к новому жениху, а старому, вернее тёте Лиде решила отомстить.