- Ты уходишь?

- Мне, к сожалению, пора... да и у тебя будет много неинтересных и скучных разговоров с Маканским.

Анжелика остановилась у самой двери.

- Поменьше рассказывай ему правды. Ему многое не стоит знать.

- Когда ты снова придёшь ко мне?

- Скоро! Может быть, завтра...

Дверь позади неё открылась и на пороге показался Леонид Андреевич. Не обращая никакого внимания на девушку, стоявшую прямо перед ним, он сделал несколько шагов вперёд. И в какое-то мгновение, Анжелика оказалась уже за его спиной. Влади'слав крепко зажмурился, а, когда открыл глаза снова, то её уже и вовсе не было.

И она оказалась права. Весь оставшийся день, Влади'слав только что и делал, это отвечал на вопросы, заполнял тесты, которые уже однажды доводилось заполнять. Маканский вёл себя строго, словно они и никогда не были знакомы.

"Здесь повсюду видео камеры", - сделал вывод Пе'трович.

Сам он, следуя совету "своей мечты", был не многословен. Вёл себя сдержано и где-то даже переигрывал. Одним словом, со стороны, их диалог выглядел, как повседневная работа доктора со своим пациентом.

И это стало повторяться изо дня в день. Бланки, вопросы, ответы. Влади'слав окончательно потерял счёт времени и, не смотря на то, что он ежедневно выходил на свежий воздух, и прогуливался по несколько часов в яблочном саду, он не знал, какое сегодня число, день недели и даже, какой сейчас год? Анжелика приходила каждый день, но всего на пару минут. Она исчезала, а он оставался наедине с самим собой.

- Почему ты меня не выкрадешь, как в прошлый раз? - спросил он однажды.

- Дорогой, это не так просто сделать, к тому же, сейчас это не является необходимостью. Тебя, если ты конечно будешь продолжать себя хорошо вести, и так скоро выпустят отсюда.

И снова Анжелика оказалась права. Буквально через три дня после этого, Маканский вызвал его к себе в кабинет и сообщил приятную новость:

- Ну, что ж, Влади'слав, завтра мы расстанемся, - проговорил он, усаживаясь в своё мягкое кожаное кресло.

- Меня куда-то переводят?

- Ну, можно и так сказать, - улыбнувшись, ответил Леонид Андреевич. - Завтра за тобой приедут родители и заберут тебя домой. Я уже им позвонил.

Пе'трович, в недоумении смотрел на своего доктора и не верил своим ушам.

- Я так же смотрел на председателя комиссии, которая решила, что ты абсолютно здоров и не представляешь опасности для общества. Нет, я не против. Но, например, тот случай со стадом коров, или же, авария в Ленинграде.... Кстати, а что ты делал в Ленинграде?

- По делам ездил, - коротко ответил Влади'слав.

- Ну, по делам, так по делам, - слегка кивая головой, проговорил Маканский. - С утра тебе принесут твои вещи, а уже в десять приедут родители. Будь готов...

- К чему? - перебил его Пе'трович

- К жизни! К правде! У тебя ведь большие планы и это похвально. Но не забывай, сколько людей - столько истин. Людям не нужна чужая правда - у них уже есть своя.

- Я учту.

Пе'трович поднялся со стула:

- Я могу идти?

- Да, конечно, только, Влади'слав никогда не рассказывай им обо мне.

Пе'трович молча вышел из кабинета и под присмотром санитара, отправился сразу в сад. Он редко встречал там кого-либо ещё из больных, но в этот раз, в саду оказалось, достаточно, оживлённо. Практически все лавочки были заняты, но это не мешало Влади'славу размышлять.... Размышлять, о чём? Он до сих пор не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах, он познакомился с Анжеликой? Он не мог понять, о каких таких планах говорил Маканский? Он до сих пор не мог отделить явь ото сна... он даже не мог вспомнить, как выглядят его родители?

Какой-то мужчина, вежливо кивнул ему в тот самый момент, когда они поравнялись.

- Здравствуй, Влади'слав, - проговорил человек, слегка касаясь своей шляпы.

- Мы знакомы?

- О, да! - рассмеявшись, проговорил мужчина. - Ещё как знакомы! Я - тень! И зовут меня, Антон Дмитриевич!

Громкий смех явно выходил за рамки привычного поведения в этом заведении, конечно, и поэтому, Влади'слав, нервно посмотрел по сторонам. Несколько санитаров пристально наблюдали за ними. Некоторые больные, вытянув шеи, пытались разглядеть того, кто так громко смеётся, но в целом, всё было, как обычно.

- Антон Дмитриевич! - дрожащим голосом, выдавил из себя Пе'трович и закрыл глаза, перед которыми стали медленно проплывать картины из его прошлого. С каждым новым фрагментом он вспоминал всё больше и больше. Память возвращалась, предоставляя его вниманию новые образы, с которыми он, когда-либо контактировал. Странные ситуации, в которых он, когда-то принимал участие. Он вспомнил всё за одно мгновение. За тот период времени, которого хватает человеку для того, чтобы моргнуть. Человеческий мозг может изменять время, но только для своего носителя. Для всех остальных ничего не изменится. Секунда останется секундой, не смотря на то, что для сознания Влади'слава прошла целая вечность.

- Зачем ты пришёл сейчас? - со злобой в голосе, проговорил Пе'трович.

- Чтобы ты вспомнил.

- Но ты мог прийти ко мне в палату...

- И тогда бы очень сильно тебя напугал, а ведь ты знаешь, в наши планы твоя смерть не входит.

- Тогда, почему ты послал меня в поле? Ты ведь знал, что я не дойду!

- Знал, но ситуация была под контролем, а, если быть точнее, то всё шло по плану.

- По какому, к чёрту, плану?

Сейчас Пе'трович сам привлёк к себе внимание некоторых санитаров. Несколько больных поднялись со своих скамеек, испуганно озираясь по сторонам, в пристальном поиске источника шума, нарушившего их покой и тишину.

- Влади'слав, ну, веди ты себя по-человечески, - серьёзным голосом проговорил Антон Дмитриевич. - Тебя завтра выписывают, а ты стоишь рядом с пустой скамейкой и орёшь во всё горло. Это не нормально. Влади'слав, тебя не выпустят, если узнают, что ты сейчас разговаривал со мной. Никто не должен обо мне знать.

- Да, что вы все заладили: "Не должен знать! Не должен знать!". Об одной говорить нельзя, о другом тоже нельзя. Вот и третий заявляет...

- Это всё ради твоего же блага и перестань ныть, как девчонка, тебе уже всё-таки сорок один год.

"Мне пятый десяток?...".

- Да, мой друг! Время неумолимо!

Влади'слав отвлёкся на мгновение, а, когда вернул взгляд на скамейку - там уже никого не было.

"Завтра я буду свободен... завтра начнётся жизнь!".

***************

И это "завтра" наступило, а наступила ли жизнь? Вопрос спорный! Ровно в десять утра, первого мая две тысяча первого года, Влади'слав Пе'трович покинул стены психиатрической клиники, навсегда. Надо сказать, что это было знаменательным событием в жизни целого города. Репортёры всех местных газет и телевидения съехались сюда, ещё за полчаса до появления Влади'слава. Вопросы, вопросы... они сыпались отовсюду.

"Из одного сумасшедшего дома в другой".

- Влади'слав, скажите, что вы теперь намерены делать?

- Влади'слав, всё это время, вы были в клинике?

- Какой путь вы выберете по дороге к Нобелевской премии?

- Вас прятали спецслужбы?

- Вы выздоровели?

"Замолчите, умоляю вас, замолчите".

Пе'трович, схватившись руками за голову, стоял в окружении толпы журналистов, не в силах вымолвить ни слова. Из оцепенения его вывел обычный хлопок, раздавшийся возле самого его уха.

- Прошу тишины, - громко проговорил он. - Да, без спорно. Я продолжу путь к своей, однажды-поставленной цели, но путь этот будет честным.

- Что это значит?

Послышался, уже знакомый Влади'славу голос, одного из репортёров.

- Я докажу всему миру, что моё открытие, это не просто другое измерение, о котором, в принципе, уже очень давно говорили, а нечто, способное перевернуть все представления о, существующем вокруг нас мире.

- И, как именно, вы собираетесь это доказать?