Глеб подобрал собаку прямо на дороге и сразу отвёз в ветеринарную клинику.

Вероятность того, что Тимофей выживет, была маленькой, но несмотря на это, Глеб отказался его усыплять. Прошло чуть более года — Глеб и Тимофей жили душа в душу. Несмотря на то, что у Тимофея не было одной задней лапы, он был подвижным и любил поиграть в мяч со своим хозяином.

Однажды Глеб пошёл на речку со своими друзьями, где с ним случилась беда — он стал тонуть, и никто, кроме его собаки, которую он взял с собой, не бросился его спасать!

На берег его еле живым вытащила собака.

— «Друзья познаются в беде. Я с уверенностью могу сказать, что мой лучший друг — Тимофей!», — закончил читать Дима.

Пока он читал, я прослезилась.

— Трогательная история, — вытирая слёзы, произнесла я.

— Да, — согласился со мной он и перевернул страницу.

Читая различные истории, некоторые из них мы обсуждали, а последние минут десять его чтения я молча лежала с закрытыми глазами.

Как только Дима сказал, что на сегодня хватит и выключил фонарик, я притворилась спящей.

Дима нежно дотронулся до моей руки, а затем быстро убрал её и прошептал:

— Проспорила пятьсот рублей.

Только я подумала открыть глаза, как он продолжил:

— Всё равно мне не спится, пойду позвоню любовнице.

— Дима! — резко сев, громко сказала я.

— О, спящая красавица проснулась, — комично произнёс Дима, пытаясь обнять меня за талию, но я не позволяла, толкая его в другую сторону.

— Я тебе сейчас устрою! — стала размахивать руками и отталкивать его от себя. — И тебе и твоей любовнице!

— Лида-Лида, я же пошутил…

— Неудачная шутка! — перебила его я, и тут он завёл мои руки за спину и поцеловал в губы.

Я стала отворачивать голову, тогда он заставил меня лечь и, взяв обеими руками за голову, снова прильнул к моим губам.

Я стала оказывать сопротивление, используя руки, но это не приносило результатов — Дима не прерывал поцелуя и вскоре начал его углублять.

Не в силах более сопротивляться, я обняла его за спину и позволила взять ему надо мной власть.

Зеленоглазый тип всегда получает то, что хочет.

Он знал, что я не сплю и специально меня завёл.

— Ты у меня получишь! — возбуждённо произнесла я, глотая воздух после страстного поцелуя.

Дима не менял своего положения, а лишь приподнял голову, чтобы я могла отдышаться.

— Мне ведь нужно было как-то «пробудить спящую красавицу».

— Поцелуем, Дима, поцелуем! Ты читал сказки?

— Понимаешь, я современный «принц», — не переставал шутить он, поглаживая мою правую руку.

Волей-неволей я улыбнулась, а потом произнесла:

— С тебя три тысячи пятьсот рублей наличными!

— Сколько? Мы спорили на пятьсот рублей!

— Пятьсот за спор, три тысячи за моральный ущерб! — заявила ему я.

Отдам все деньги Аркадию Семёновичу, их хоть и больше, чем он мне давал на оплату разовых услуг Алины, но сколько он меня угощал разными вкусностями и не брал ни копейки, хотя по сути я должна была за всё платить, однако по доброте своей души Аркадий Семёнович отказывался брать с меня деньги. А я не могу не отдать ему деньги хотя бы те, что сама у него просила.

Да, я нагло обворовываю Диму, но что поделать, если он мой парень и больше вымогать деньги не у кого?

— Прости за нескромный вопрос, но зачем тебе наличные? — спросил Дима, сократив расстояние между нашими лицами.

— Чтобы ты не узнал, в каком магазине я побываю.

— Три тысячи рублей ты хочешь взять с меня за слово «любовница»?

— За моральный ущерб, который ты причинил мне этим словом, — поправила его я.

— Лида, я не печатаю деньги. И на таких «моральных ущербах» я скоро разорюсь. И можно ли считать моральным ущербом твои слова про не пару? — спросил Дима.

— Хорошо, сними с моей карты три тысячи и отдай их мне. Всё честно: ты взял их у меня за не пару и возвращаешь мне за любовницу, но наличными, — произнесла я, еле сдерживая улыбку.

— Остроумная бизнесвумен! — выдал Дима.

— А вы как хотели, Дмитрий Алексеевич? Я конкурентоспособный деловой партнёр, — заявила ему я, поглаживая его грудь.

— Выходи за меня замуж! — прошептал он, соприкоснувшись с моими губами.

Я улыбнулась.

— Мне нужно подумать над твоим предложением, — ответила ему я, лаская его губы.

Он взялся за края футболки и поднял до живота.

— А вот тело твоё говорит мне «Да!», — произнёс он, стягивая с себя нижнее бельё.

***

Проснулась под пение птиц и первым делом улыбнулась, ведь сегодня состоятся скачки, и никаких тренировок не будет.

Дима ещё спал.

Я тихо вылезла из палатки и переоделась в свою высохшую за ночь одежду, после чего подошла к воде и потянулась.

Мы провели с Димой ещё один чудесный вечер и не менее чудесную ночь.

Каждый день бы так проводила с ним время, но мне нельзя забывать о своих делах, связанных с Пашей.

Сегодня я точно должна остаться одна в своём номере и посмотреть содержимое пакета, что передал мне Зейн. Ах да, ещё и позвонить ему нужно…

И почему звонок ему не вызывает у меня отрицательных эмоций?

Нет, не может быть, чтобы у меня были к нему даже приятельские чувства!

С какой стати они должны у меня быть к Зейну Эванзу?

Я обманываю сама себя, пытаясь отрицать действительное — эти чувства есть…

Во что я ввязалась?

Если Дима узнает…

Боюсь даже подумать, что будет!

Представить только, его девушка у него за спиной общается с Зейном…

Нет, я ни в коем случае не испытываю к Зейну более тёплых чувств, чем дружеские, но мне вообще нельзя что-либо к нему испытывать.

Чёрт подери, нужно заканчивать разговоры с Зейном!

Но по отношению к нему это будет подло.

Что я скажу? — Спасибо за помощь, Зейн, но на этом наше общение заканчивается?

Ааа, я так не могу!

Ну почему он — умный, даже остроумный, весёлый, красивый парень не может найти себе достойную девушку?

Почему ему нравлюсь именно я?

Почему я вообще многим демонам нравлюсь?

Отличаюсь от демониц? Я видела немало демониц, и каждая из них внешне красива по-своему.

— Доброе утро! — услышала голос Димы и резко повернулась.

— Почему я нравлюсь демонам? — всё ещё находясь под воздействием мыслей, спросила я. — Я что мёдом помазана, что ко мне все липнут?

Его сонное лицо после моих слов стало серьёзным, и он быстро стал надевать штаны.

ЧЁРТ!

Дура, дураааа!

Надев штаны, он взял в руки футболку и произнёс:

— Утро началось не с доброго — это плохой знак.

— Дима…

— Подожди! — перебил меня он, а затем быстро надел футболку и взял в руки бутылку с водой.

Попив, он подошёл ко мне и заставил посмотреть ему в глаза.

— С чего ты вдруг меня об этом спросила? Поделись, о чём ты думаешь с утра?

— Дима…

— Ответь мне! — потребовал он.

— Я просто…

— Что просто? — серьёзно спросил Дима, и я отвернулась.

— Думала, что во мне такого, что привлекает демонов, — тихо ответила я.

— Например, каких? — развернув меня к себе, спросил он.

— Ну… Гейба… Рекса…

— Зейна! — вдруг произнёс Дима, и я соскользнула с камня.

Дмитрий подхватил меня, а затем взял одной рукой за голову.

— Твою мать, Лида, что происходит с тобой всякий раз, когда ты слышишь его имя? — со злостью спросил он, что я даже вздрогнула.

— Ничего…

— Не ездий мне по ушам! Или может я слишком тебе доверяю, что даже позволил Дилану находиться в одной гостинице с тобой?

Нет, только не это…

— Дима, ты чего от меня сейчас хочешь услышать? Да говори ты имена Эванзов хоть сто раз, мне ВСЁ РАВ-НО! Зейн, Зейн, Зейн, Дилан, Зейн…

— Лида! — резко перебил меня он.

— Твою мать, Дима, что с тобой происходит от их имён, особенно от Зейна? Что ты так резко реагируешь? Чего на тебя Зейн так действует?

— Как?

— Словно ты его ко мне ревнуешь!

Дима улыбнулся.

— Лида, я традиционной ориентации, — сказал мне он, отпустив мою голову.