— Дима, я больше не хочу.

Тут он встал, и я побежала в ванную. Забежав в неё, быстро закрыла дверь изнутри.

— Не забывай про мои силы, — услышала позади себя его голос и не смогла обернуться, так как он прижался к моей спине и взял одной рукой обе мои, а другой открыл дверь, после чего, взяв меня обеими руками, заставил выйти из ванной комнаты и идти к столу.

— Дима… — недовольно говорила я, пытаясь ему сопротивляться.

— Ничего не знаю! — сводил все мои сопротивления на нет он.

Подведя к столу, он заставил сесть меня к нему на колени, после чего взял вилку, подцепил ею кусочек сосиски и поднёс к моему рту. Я отвернула голову.

— Честное слово, ты ведёшь себя, как ребёнок! — сказал мне Дима, разворачивая мою голову обратно. — Давай, моя маленькая девочка, вилочку за маму… — я засмеялась, закрыв рукой рот.

— Неет, — протянула я, смотря на него.

— Спорим на щелбан, что ты нормально позавтракаешь? — спросил Дима.

— Спорим, что не позавтракаю, — ответила я.

— Что ж… — он посадил меня на подушку, затем встал и сел на своё место напротив меня, затем достал из кармана телефон.

— Позвоню Нику и скажу, чтобы работал и не отдавал своё время на сегодняшнюю тренировку.

— Хочешь отменить мою любимую тренировку? Это так ты пытаешься меня наказать за то, что я почти ничего не съела? — возмутилась я.

— Ник не планировал сегодня её проводить, но согласился, так как тренировка должна была стать подготовкой к завтрашним скачкам, на которые я согласился, но теперь я изменил своё решение, потому что кое-кто даже нормально покушать не может. Не заслужила столь щедрого подарка, — сказал Дмитрий, смотря на меня.

Мне понадобилось время, чтобы осмыслить всё то, что он сказал. Когда до меня дошёл смысл его слов, я быстро встала, подошла к нему, села на колени, обняла за шею и произнесла:

— Я готова съесть всё, что ты скажешь!

Он улыбнулся и дал мне еле чувствительный щелбан.

— Ты не отменишь тренировку и скачки, правда? — сделав жалостливое выражение лица, спросила у Дмитрия.

— Если нормально покушаешь…

— Покушаю! — перебила его я, а затем пересела с него на подушку рядом с ним и принялась за еду.

Ради скачек можно и не только хорошо позавтракать, но и много чего ещё сделать. Я ещё с детства мечтаю об участии в скачках, и вдруг Дима, подумав о скачках со мной, согласился исполнить мою мечту.

Ааааа, Боже, я готова прыгать от радости!

— Теперь меня твой аппетит устраивает, — сказал Дима примерно через минуту, когда я кушала бутерброд с колбасой и сыром.

— Я не думала, что ты так скоро примешь решение насчёт скачек, — сказала ему, а затем сделала глоток кофе.

— Я вчера, ожидая свой заезд на гонках, разговаривал об этом с Ником. Он хвалил тебя и сказал, что ты вполне можешь поучаствовать в скачках. В итоге мы пришли к тому, что скачкам быть. Дистанция будет прямая без поворотов, однако Ник настоял на двух невысоких барьерах, сказав, что для тебя они не станут проблемой.

— Верно, мне нравится прыгать через барьеры, — с улыбкой сказала я, а потом обняла Диму. — Огромное спасибо за то, что согласился исполнить мою мечту детства! Ты не представляешь, насколько я рада тому, что ты согласился на скачки.

Обнимая меня обеими руками, Дмитрий произнёс:

— Помнишь, в день, когда ты меня ослушалась и пришла на поляну, я заморозил при тебе демонов?

Я отпустила его и с тревогой посмотрела в глаза.

— Помню, — тихо ответила я.

— На тебя эта сила не подействует, потому что вокруг тебя защитное поле. Это активная сила, и она есть не у многих. Но суть в том, что она на тебя не подействует даже при снятии защитного поля, потому что, по словам Ярослава, на тех, с кем нет внутреннего контакта, данная сила не действует, так как при замораживании происходит остановка всех органов, а также движения крови по венам. А твой организм категорически не позволяет применить на тебе эту силу. Это своего рода самозащита организма. Я очень боюсь, что ты можешь упасть с лошади, как с мотоцикла, а заморозить падение никто не сможет, — с болью в глазах закончил рассказывать Дмитрий. — А отказать…

— Дима! — воскликнула я, а затем взяла его за руки. — Я не упаду! Я уверена в этом и знаю, что Сириус меня будет слушаться, — стала уверять его в том, что всё будет хорошо.

Я не в первый раз сяду в седло, мне нравится верховая езда, и мой четвероногий друг ничего плохого во время тренировок ни разу не делал. Мы очень дружны с Сириусом, и я уверена, что мы вполне готовы с ним для участия в скачках.

— А вот я не уверен на все сто процентов, поэтому на этих скачках будут присутствовать ребята в качестве мер безопасности, — серьёзно произнёс он.

— Иии… что они будут делать?

— За тобой следить.

— Дима…

— Лида, либо так, либо никак! — перебил меня он.

— Ладно-ладно, как скажешь, — не стала с ним спорить и взяла со стола кусочек шоколадки. — Ради интереса, что они сделают?

— Михаил умеет перемещать то или того, с чем и кем даже не соприкасается.

— И куда переместится тот, кто находится в состоянии полёта?

— Конечно же, упадёт в воду, — пошутил Дима.

— Тогда в качестве мер безопасности одного Михаила вполне хватит.

— Лучше перестраховаться, — вытирая рот салфеткой, сказал Дмитрий.

— А у тебя такая сила есть? — с интересом спросила я.

— Есть, но в плане перемещения кого-то я ей пользуюсь редко, так как могу промахнуться в перемещении в определённое место, — ответил мне Дима.

— То есть, к примеру, вместо постели кто-то может оказаться на или в шкафу? — с улыбкой спросила я.

— Да, пожалуй, именно так, — подтвердил он. — Без десяти одиннадцать, — произнёс Дима через пару секунд, смотря на экран телефона. — Давай ещё быстренько…

Он не договорил, потому что я прильнула к его губам, так как кушать мне уже совсем не хотелось, а вот слиться с ним в поцелуе очень хотелось.

Он не стал настаивать на своём и ответил на мой поцелуй. Дима положил меня на подушки и стал развязывать пояс халата, при этом не прерывая наш поцелуй, но спустя пару секунд он быстро оторвался от меня и встал.

— Работа зовёт, а если позволю себе ещё немного побыть с тобой рядом, то на работе я сегодня не появлюсь, а так нельзя. Поэтому вставай и пошли выполнять каждый свою работу, — сказал Дмитрий, смотря на меня сверху вниз.

Я печально на него посмотрела, а затем встала, забрала письмо и свои старые серьги и вернулась в гостиную к Диме.

. Мы подошли к входной двери. Открыв её, Дима взял меня на руки и вместе со мной вышел в коридор, а уже через секунду мы были у моего гостиничного номера. Открыв дверь, Дима прошёл в него и опустил меня на пол.

— Возвращаю твою ключ-карту, — сказал он, кладя её на полку.

Поцеловав в щёчку, Дмитрий покинул мой номер, оставив меня одну. Вздохнув, быстро направилась в свою спальню, чтобы одеться к тренировке по рукопашному бою. Возвращаемся к повседневной жизни.

Только переоделась, как в дверь моего номера постучали. Не нужно смотреть в глазок, чтобы узнать кто за дверью, я уже по одному стуку легко могу сказать, что за дверью Егор. Быстро надев кроссовки, открыла дверь и вышла к своему контролёру.

Мне стыдно смотреть ему в глаза, ведь я вчера устроила концерт на частной парковке у стадиона, на котором проходили мотогонки.

— Не поздороваешься? — спросил у меня Егор, когда я вышла к нему с опущенной головой.

— Привет, — робко произнесла я.

— Как кричать, так ты смелая, а поприветствовать боишься, — сказал Егор, а затем пожал мою руку. — Я ведь не в ссоре с тобой, — добавил он, когда отпустил мою руку.

Подняв голову, посмотрела на него и улыбнулась. Я думала, он станет меня отчитывать за мои вчерашние поступки, ведь я действительно плохо поступила, ослушавшись Дмитрия, но Егор не стал меня ругать. Если честно, я не до конца чувствую себя виноватой, так как тоже волнуюсь за ребят, и мне не всё равно на них.