Он стоял, облокотившись на стол. Услышав мой вопрос, его лицо помрачнело, и Михаил выпрямился. Взяв со стола один кинжал, он метнул его в мишень, но не попал в центр! Для меня это было удивительно, ведь Михаил всегда попадает в самый центр, а сейчас у него не получилось в него попасть.
— Зачем ты про это спрашиваешь? — сурово спросил он. Его голос вызвал у меня на теле волну холодных мурашек.
— Интересно, — ответила я, не сводя с него глаз.
— Тебе интересно, почему я любил Эйприл? — холодно спросил он, сверля меня глазами.
Не выдержав, отвернула голову и стиснула зубы.
— Да! — твёрдо сказала я, смотря на стену.
Вздохнув, снова посмотрела на Михаила.
— Мне непонятно, как ты, умный, порядочный, хороший человек…
— Человек? — перебив меня, изумлённо спросил он.
— Да, человек! Не могу я назвать тебя демоном! — сердито ответила ему.
Михаил пару секунд смотрел на меня непонятным взглядом, а затем отвернул голову и произнёс:
— Продолжим тренировку.
— Нет, — разозлилась я и метнула кинжал в стену. Ударившись об неё, он упал на пол. — Я с тобой нигде не могу поговорить, и мне это надоело! Я знаю, что всё это твоё личное дело, но уж такая я наглая, поэтому и лезу не в своё дело…
— Лида… — со злостью перебил меня Михаил, но я не дала ему возможности продолжить говорить дальше и тоже перебила.
— Нет, Миша, я не замолчу! Поговори со мной, откройся хоть немного или… Я уйду, и впредь больше не захочу тебя видеть, — со злостью произнесла я, а потом пожалела о своих последних словах.
Настало молчание, Михаил на пару секунд закрыл глаза, а затем отвернул голову. Между нами была крайне напряжённая атмосфера.
— Неужели, ты не понимаешь, что мне не всё равно на тебя! Мне было больно, когда я узнала, что ты напился на мальчишнике, и тебя тащили до кровати. А возможной причиной того, что ты напился, может быть душевная депрессия…
— Лида, прекрати! — чуть ли не крикнул на меня Михаил.
— ТЫ ДЕРЖИШЬ ВСЁ В СЕБЕ! ПРАВА БЫЛА АВРОРА, КОГДА ПРЕДУПРЕЖДАЛА ТЕБЯ, ЧТО ТЫ ПРЕГРЕЛ НА ГРУДИ ЗМЕЮ! А ТЫ ЕЁ НЕ СЛУШАЛ! — сорвавшись, накричала на него.
Михаил оказался рядом со мной и взял меня за плечи, он был в ярости.
— Я смотрю, ты уже много чего о моей жизни знаешь! Окружающие, в частности Ник, немало тебе рассказали о моих отношениях с Эйприл! —гневно произнёс он, смотря на меня испепеляющим взглядом.
Смотря на него, мне было одновременно страшно и больно. Убрав его руки от себя, еле сдерживая слёзы, произнесла:
— Прости, что полезла не в своё дело. Знаешь, я ведь правда люблю тебя как брата, и я думала, что и ты меня так же любишь, но это не так… Мы даже по душам с тобой поговорить не можем. Извини, но я больше не хочу с тобой видеться.
Мне стоило огромного труда, чтобы всё это сказать ему. Сказав всё это, вышла из зала и пошла к выходу из тренировочного центра. У самого выхода столкнулась с Константином.
— Что случилось? — тревожно спросил он, взяв меня за руку.
— Перемести меня к моему номеру, — попросила я, всё ещё сдерживая слёзы.
— Но…
— Костя, пожалуйста! — настояла я, посмотрев ему в глаза.
Он покачал головой, но выполнил мою просьбу.
— Лида…
— Спасибо, что переместил. Извини, но я не хочу ни с кем сейчас разговаривать, — перебила Константина, а затем, открыв дверь номера, зашла в него. Закрыв дверь, сползла по ней на пол и зарыдала.
Я поссорилась с Михаилом — одним из самых дорогих для меня… людей. Что я наделала? Кому от этого стало легче? Это самый ужасный день, проведённый на базе, если не считать день экзамена, когда я встретилась с Димой, и эта встреча была совершенно не такой, о какой я мечтала, в тот день я чуть не умерла…
Сейчас мне очень плохо, и я виню себя за всё, что наговорила Михаилу. Да, во мне есть обида на него из-за того, что он постоянно говорит, что я лезу не в своё дело, и о себе он рассказывать не хочет. С другой стороны, разве Дима не делает так же? Нет, Дмитрий хоть что-то, но рассказывает, а Михаил категорически отказывается это делать.
Мне надоело, что приходится узнавать всё от других, мне надоело, что я не могу спросить у них о чём-то важном для меня. Они не хотят открываться мне, получается так, что я заставляю их это делать. Из них двоих мне удалось заставить ответить на некоторые вопросы только Дмитрия и то, мы с ним чуть сильно не поссорились. С Михаилом мы поссорились, и сейчас, рыдая на полу, понимаю, что зря я начала у него спрашивать про Эйприл, с его молчанием я могу смириться, а вот с тем, что он уйдёт из моей жизни — нет.
Прорыдав несколько минут, достала телефон и набрала Михаила.
— Аппарат вызываемого абонента выключен… — не дослушав до конца, положила телефон на пол и продолжила рыдать. Теперь я его не найду, по крайней мере сегодня, а просить кого-то не охота, не хочу, чтобы о нашей ссоре знали другие, включая Дмитрия, а Михаил ничего никому не расскажет… По крайней мере, не сегодня.
У него и без меня проблем выше крыши, так ещё и я подбавила дров в камин. Какая же я дура! Сперва делаю, потом жалею, своими словами причиняю боль не только себе, но и другим. Не хочу никуда завтра ехать, уже нет ни желания, ни настроения куда-либо ехать… Но я не могу упустить шанс провести весь день с тем, кого люблю больше жизни, таких шансов может больше и не быть.
— Аааа, сама виновата… сама испортила настроение… — рыдая, тихо говорила себе под нос.
Прошло минут пять, пришлось заставить себя встать, сходить принять душ и собрать рюкзак на завтра. Собрав рюкзак, в разбитом состоянии села на кровать и поменяла Sim-карту в телефоне Мне нужно ещё кое-что сделать, и для этого необходима помощь Зейна. Облокотившись на подушку, набрала его. После первого гудка он сбросил и перезвонил мне.
— Второй звонок от тебя за этот день — это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — удивлённо произнёс он, как только я ответила на звонок.
— Но это правда. Ты очень занят? — спросила я.
— Нет, не занят. Что у тебя с голосом? — взволнованно спросил Зейн.
— Я слышу какой-то шум, ты куда-то идёшь или едешь? — не ответив на его вопрос, чуть ли не плача спросила Зейна.
— Лида, не меняй тему разговора! Что случилось?
Тяжело вздохнув, вытерла уже влажные глаза и тихо произнесла в трубку:
— Поссорилась с Михаилом.
— Из-за чего? — недоумевающе спросил он.
— Из-за Эйприл.
— Серьёзно? Поругаться с ним из-за неё? Бред! — не верил Зейн.
— Я спросила у него, что он в ней нашёл, но его разозлил мой вопрос, и в итоге я ушла, сказав, что больше не хочу его видеть, — рассказала Зейну всё, как есть.
Наступило молчание, через пару секунд послышался протяжный вздох.
— Лида, Михаил всё держит в себе. Он скрытный, тем более сейчас, когда его жизнь вверх дном перевернулась, ведь он всего год назад потерял сестру и отца. Что касается Эйприл, я почему-то уверен, что он жалеет о своём прошлом — о том, что она была в его жизни, именно поэтому Михаил и разозлился, услышав твой вопрос о ней. Мой тебе совет — не затрагивай при нём тему о его бывшей и об Авроре тоже. И поверь мне, Михаил вряд ли примет твои слова о нежелании его больше видеть всерьёз. Я так понимаю, у вас с ним довольно дружеские отношения?
— Для меня он как брат, — честно сказала я.
— Тогда я уверен, что ссоре очень скоро придёт конец. Если он для тебя как брат, то ему это должно быть известно. Михаил так просто не отпускает тех, кто его любит, а уж тем более, если любит он. Так что перестань плакать, не сегодня, так завтра он сам придёт мириться, — сказал мне Зейн.
Его слова, пусть не полностью, но подействовали на меня, ведь говорил он очень уверенно. Я вытерла слёзы с щёк и произнесла:
— Хорошо, я тебе верю и надеюсь, что всё так и будет, а если нет, то я сама его найду, ведь виновата я.
— В ссоре не бывает одного виновника, Лида. Да и ты, как я понимаю, хотела, чтобы он тебе излил душу. Но Михаил этого не сделает, пока сам не захочет, его не заставишь открыться кому-то. Поэтому, Лида, лучше больше не говори с ним на подобные темы, для него это как соль на рану, которая ещё не зажила.
