В конце концов меня перевели в больницу Санкт-Петербурга, где я была под присмотром специалистов. Ни один врач не мог понять, что со мной происходит. Каждый ставил свой диагноз. Со мной работали и психологи, и неврологи, даже кардиологи — у меня было учащённое сердцебиение. Мне показывали множество картинок, на которых что только не было. Но всё безуспешно, даже в белом видела чёрное, а в красивом ужасное.
Врачи разводили руками и говорили о том, что мне нужно серьёзное лечение.
Я пролежала в больнице неделю, ко мне разрешали приходить только маме. Не видела её горьких слёз уже очень давно, даже в такой момент она старалась быть сильной до последнего, но на пятый день, когда мама пришла меня навестить, слёзы ей сдержать не удалось.
Увидев, как она плачет, я поняла, что ради неё мне нужно найти силы в себе и постараться прийти в себя. Да и ради себя тоже. Именно слёзы матери заставили меня осознать, что вообще со мной происходит.
Я обняла её и пообещала, что всё будет хорошо.
Меня не спрашивали о причинах шокового состояния. Все старались помочь. Да и что бы я сказала? Летела с небоскрёба, мой однокурсник — не человек…?
Конечно, знать причину важно, но ещё важнее — привести человека в нормальное состояние. Все улыбались, говорили хорошие слова, дарили цветы и сладости. Словом — пытались окружить меня теплом. Ничего из этого мне не помогло.
Лишь слёзы мамы привели меня в чувства. Никогда в жизни не хочу больше видеть её горькие слёзы. Они — это боль, самая настоящая боль для меня.
Я точно знаю, что когда человек захочет чего-то добиться, то он этого добьётся. Я захотела и приложила усилия, а итогом стала выписка из больницы. Каждый месяц я должна приходить на приём к врачу.
Для меня это уже была победа — я отошла от состояния шока.
Ещё одну неделю мы жили у тёти: ходили в музеи, парки, театры, просто гуляли и даже плавали на теплоходе. Такая атмосфера пошла мне на пользу: я начала больше разговаривать, улыбаться, интересоваться чем-то… Мне стало гораздо лучше. И вот, спустя две недели вернулась с мамой в наш город. Казалось бы, я должна уехать из него навсегда, но нет — твёрдо знала, чего хочу. И на этот раз уже не узнать правду, увидеть тот след и так далее. Всё, с меня хватит. Я пережила многое и не хочу снова наступать на те же грабли.
Поэтому мой ответ для Дмитрия прост: «Я усвоила твой урок! ».
Мне придётся его видеть, но на этот раз буду держаться от него подальше. Мой город — это моя крепость, я не покину его из-за Дмитрия и кого-либо ещё.
Завтра иду на учёбу. Если три недели назад я была готова уйти из университета, то сейчас нет. Не хочу терять год и куда-то на другой факультет тоже не хочу. Здесь я получила бюджетное место и терять его не собираюсь. Уверенность в себе есть, а это уже прогресс.
***
Понедельник. Мой первый учебный день после «болезни». Пришла ко второй паре, так как на первой ходила в поликлинику для того, чтобы забрать справку. Её отдам в деканат.
Все думают, что я сильно заболела и поэтому меня не было всё это время.
Моя подруга София тоже не знает всей правды, я не хочу, чтобы она её знала.
София звонила мне каждый день и спрашивала, как у меня дела, и каждый день я говорила «нормально», только в последние дни сказала, что иду на поправку.
Она даже хотела приехать в Питер, но моя мама её переубедила, сказав, что кроме неё в палату больше никого не пускают. По сути, так оно и было.
Справку мне выписывал терапевт.
Прежде чем допустить меня к учёбе, показалась врачу в Питере. И хоть он не был полностью убеждён в том, что я поправилась, но отрицать положительных результатов не стал.
На его вопрос: «Что же тебя ввело в состояние шока?», ответила, что не помню. Он мне не поверил, но мучать не стал. Таким образом было решено, что справку мне выдаст наш городской терапевт. Чем меньше люди знают подробности, тем лучше.
***
Я поднялась на второй этаж — отдала справку куратору и направилась на историю. Вторая пара уже началась.
Постучалась, извинилась за опоздание и села на своё место. Все были удивлены моему внезапному появлению, что касается Дмитрия, то на него я просто не смотрела.
Пара прошла хорошо, после неё мы встретились с Софией. Она меня крепко обняла и произнесла:
— Ты не представляешь, как я рада снова тебя видеть, Шарик.
— Я тоже очень рада тебя видеть, Матроскин.
Мы пообедали и сели на диван, чтобы ещё немного поговорить. Тут к нам подошёл Антон — мой однокурсник, и спросил: «Девчонки, будете записываться на конкурс талантов?».
— Дай-ка я посмотрю, кто записался, — произнесла Софи.
Она взяла в руки тетрадь и начала просматривать список участников и то, что они будут делать. Спустя минуту Софи протянула тетрадь мне, чтобы я тоже посмотрела список.
Я начала читать его про себя, но через несколько секунд остановилась на одном имени.
— Антон, скажи мне, пожалуйста, кто такая Чернова Дарья? — произнесла я.
— Она учится на втором курсе на английском, — ответил тот.
— Спасибо, Антон. Я участвовать точно не буду.
Он взял тетрадь из моих рук и пошёл дальше спрашивать у других студентов об участии в конкурсе.
— Что такое? — спросила София.
— Пока что ничего.
Тут увидела Дмитрия, который сел на противоположный диван с двумя парнями. Я вздохнула. Как бы мне не хотелось с ним говорить, как бы я его не боялась и так далее, но мне нужно было кое-что узнать.
— Дмитрий, — произнесла я так, чтобы тот меня услышал.
Он посмотрел на меня в ту же секунду. Дима и не мог ожидать, что я вообще что-то ему скажу. Это было видно сразу.
— Помнишь я кинула тебе бумажку с так называемым «комплиментом»? — продолжила я.
— Помню, — ответил мне тот.
— Ты её выбросил?
— Да, в тот же день. А что такое?
— Ничего, — коротко ответила я, вставая с дивана.
Софья встала за мной, и мы пошли на второй этаж.
— Лида, я ведь узнала, что тот комплимент в коробку скинула девушка. Студент не запомнил, кто именно, так как в тот момент их там было несколько. Но он уверено сказал, что в тот промежуток времени парни не подходили к коробке.
— Отлично, Софи, потому что я уверена, что увидела тот самый почерк в тетради, который был на той бумажке.
— Тогда пошли, я устрою этой Дарье такое…
— Нет, Софи, не стоит ничего делать. Иди на пару, я сама.
— Ну нет уж, Лида. Я такое не пропущу.
— София, пожалуйста, я просто хочу посмотреть на неё, понимаешь? Я не буду устраивать скандал из-за этого. Иди на пару.
— Хорошо, но после этой пары я сама посмотрю на неё, а сейчас у нас контрольная, опаздывать правда нельзя.
Мы разошлись в разные стороны, но я не пошла в свою аудиторию. Вместо этого подошла к расписанию и посмотрела, какая пара у англичан второго курса, затем поднялась на третий этаж и открыла дверь аудитории номер 304.
— Скажите, пожалуйста, Чернова Дарья здесь учится? — спросила я вежливо.
— Да, здесь, — услышала ответ с последней парты.
А когда посмотрела в ту сторону, то увидела девушку, которую уже раньше встречала. Где? Её обнимал Дмитрий в тот день, когда на меня напали те трое парней.
— Это ты? — спросила её я.
— Да, — произнесла та. — А что?
— Да нет, ничего, просто хотела сообщить, что ты внесена в общий список участников конкурса талантов. Твою заявку приняли.
Она улыбнулась.
Я уже хотела покинуть аудиторию, как вдруг она произнесла:
— Это ведь на тебя напали трое парней? Я видела это и мне очень жаль, что такое произошло с тобой.
Я ничего не ответила ей, а просто вышла из кабинета и направилась на свою пару.
Всё стало предельно ясно. Это она написала тот «комплимент». У неё есть свои шестёрки, которые докладывают, с кем «общается» Дмитрий. Что ж, на этот раз промолчу и оставлю всё, как есть.
На истории старалась слушать преподавателя, но у меня перед глазами снова появился тот Дмитрий, который причинил мне боль, а тут ещё и оказалось, что его девушка или кто там она, идёт против меня. Я почувствовала невероятную злость. Из-за него моя жизнь перевернулась вверх дном, а он просто сидит позади меня на третьем ряду и ему всё равно. Уму непостижимо.
