В другой комнате, вместо Кати, его встретили Найдич и матрос из уголовного розыска.

Костя еще раз подробно рассказал о встрече в кино. Все было сделано «в аккурате», сказал матрос. Только они с Найдичем сомневались в том, что с Вороном была девушка из больницы.

— Девушка хорошая, из приличной семьи. Отец учитель, брат красный командир, — перечислял Найдич, — и вдруг знакомство с таким бандитом?

— Может, обознался? — спросил матрос. — Ты где сидел?

— Я в первом ряду, а они сидели в ложе.

— Далековато! — заметил Найдич, — правда, Ворон тебе помог, подал голос. — Матрос засомневался:

— Ты же говоришь, что не было у него бороды…

— А он безбородый, — уверенно сказал Найдич. — Костя видел его то с черной бородой лопатой, то с русой клинышком. Бороды он меняет, а вот голос не заменишь! Меня больше интересует, не ошибся ли Костя насчет девушки. Может, не она? Неужели ты смог ее разглядеть и запомнить? Когда тебя доставили в больницу, ты едва языком ворочал и глаз не открывал.

— Разглядел и запомнил! — настаивал Костя. — Она! У меня память на лица хорошая! А еще у нее серьги, каких никогда не видел, большие с висюльками.

— Серьги, сережки, висюльки, бирюльки! Маловато для опознания! Маловато! — заметил матрос. — Да и откуда у нее знакомство с бандюгой?

— Откуда мне знать? Поймаете Ворона — спросите! — сердито сказал Костя.

— А ты, парень, не ершись! Я дело говорю, — обиделся матрос.

— Ну, ну! Петухи, — успокоил их Найдич. — Когда Ворон знакомился с девушкой, наверняка не сказал, мол, я бандит. Мужик он, видно, обходительный, кино, конфеты… Чего ж ей не водить с таким знакомство? Ближе к делу! Надо устроить, чтоб Костя еще раз ее повидал. Давайте завтра к пяти часам дня сходим к приемному покою. Костя поболтается по улице, а когда девушка выйдет, пусть подойдет к ней. Чтоб лучше присмотреться, что-нибудь спросит. Если обознался, что ж, бывает. А если она, то и мы на нее полюбуемся.

— Я, товарищ Найдич, в это время завтра не могу. Занят! — заявил матрос. — Да мне, пожалуй, у больницы лучше глаза не мозолить. Может, еще придется там караулить Ворона…

— Ладно! — согласился Найдич. — Пойду сам! Бывай здоров, Костя! Отрабатывай себе на кусок хлеба! — он кивнул головой на веник и ушел вместе с матросом.

В назначенное время Костя стал прохаживаться около входа в больницу. По его расчетам, было уже пять часов, а Найдич все не показывался. Костя прошелся еще раз и внезапно около подъезда больницы столкнулся с Вороном. На этот раз у бандита была светлая бородка клинышком, и если бы Костя не видел его раньше с такой бородкой, то никак бы не узнал. Франтовато одетый, бандит держал в левой руке букет цветов, а правой небрежно помахивал тонкой щегольской тросточкой. От неожиданности Костя поначалу растерялся, а потом снял картуз и поздоровался. Бандит, даже не посмотрев в его сторону, чуть ускорил шаги и пошел дальше. Костя с картузом в руке остался стоять на месте.

«Что делать? Где Найдич? — одна за другой замелькали у него тревожные мысли. — Уйдет, как тогда?» А бандит тем временем удалялся по безлюдной улице все дальше и дальше. Костя вспомнил, что нужно подавать знаки, и стал чесать голову, оглядывая окна домов на противоположной стороне. «Авось Найдич откуда-нибудь смотрит», — подумал он и, продолжая чесать голову, бросился бежать за Вороном. Запыхавшись, Костя догнал бандита и снова поздоровался.

— Здравствуйте, Павел Иванович!

Ворон, не сбавляя шага, шепотом выругался и громко сказал:

— Отвяжись, босяк, а то позову милиционера!

Упоминание милиционера вызвало у Кости улыбку. «Позови, позови!» — подумал он, стараясь не отстать от яростно ругавшегося Ворона. Пройдя несколько шагов, бандит повернул голову к Косте и, показав ему трость, зашипел:

— Уби-рай-ся от-сю-да, па-ра-зит, по-ка цел! Отстань!

Костя не отставал. Он шел за бандитом, оглядываясь, и, не переставая, чесал голову. И вдруг далеко впереди Костя увидел идущего им навстречу Найдича с каким-то военным. Они оживленно разговаривали и, видимо, не замечали Костиных сигналов. Ворон резко остановился.

— Отстанешь от меня или хочешь получить? — Он замахнулся на Костю палкой, но Костя отскочил в сторону, а бандит больно хлестнул его по лицу букетом, бросил цветы на тротуар и метнулся к открытой калитке. Костя успел ухватить его за карман пиджака и во весь голос закричал:

— Сюда, сюда! Не уйдешь, Ворон! Никуда не уйдешь! Найдич, сюда! — Бандит рванулся, затрещала разрываемая материя.

В руке у Кости остался оторванный карман. От толчка он едва удержался на ногах, но снова бросился на бандита, стараясь схватить его и прижаться поближе, чтоб не попасть под удары трости.

— A-а, ля-га-вый! — шипел бандит. — Не взять тебе Ворона! Не взя-ть! — Он изловчился и ударил Костю палкой. Удар пришелся по недавно зажившему плечу. От невыносимой боли Костя закричал и разжал руки, но ногами обвил ногу Ворона. Бандит, волоча за собой Костю, втащил его во двор и, стараясь оторваться от него, бил по голове и спине. Кровь заливала Косте глаза, он чувствовал, что слабеет, но еще крепче сжимал ногу Ворона. От боли у него мутилось в голове. Он знал, что сейчас подоспеет Найдич и судьба бандита будет решена.

«Прикрыть голову… Вытерпеть несколько секунд!» — сам себе приказывал Костя.

Он внезапно вспомнил отца, его подвиг.

«Только удержать, удержать, как папа…» — успел подумать мальчик и, уже теряя сознание, из последних сил, рывком прижался к ноге Ворона и впился в нее зубами. Перед его глазами что-то ослепительно сверкнуло, грохнуло, и больше он ничего не слыхал…

В больничной палате у койки Найдича сидел Бардин.

— Как же вы, опытные люди, не уберегли парня? — укорял он Найдича. — Пустили на такое опасное дело, были рядом и не подоспели вовремя… Ах, как непростительно! — Найдич, желтый, осунувшийся, молчал. Да и что он мог сказать. Опоздали да и не ожидали, что Ворон может появиться днем около больницы… — Хорошо еще, что бандит не попал Косте в голову, — продолжал Бардин. — Стрелял-то он в упор.

Найдич болезненно улыбнулся:

— Костя так впился в его ногу, что тому было не разобрать, где собственные ноги, а где голова Кости. Вот он дважды и выстрелил по Костиным ногам, а потом стал палить в нас. Со второго выстрела попал в меня…

— Как твои дела? — спросил Бардин. Найдич снова попытался улыбнуться, но поморщился и застонал.

— Что мне сделается? Вынули пулю. Прошла чуть выше сердца. Вот она лежит на столике.

Бардин взял с блюдечка пулю, покатал ее в руках.

— Похоже, второй номер браунинга, — определил он систему.

— Нет! Не второй. У меня их скоро коллекция наберется. Две нагановских вынули еще в девятнадцатом, винтовочную — в прошлом году, а теперь эта…

И, вероятно подумав, что Бардин может заподозрить его в хвастовстве, прекратил разговор о себе, спросил:

— Ты у Кости был?

— Был. Он хотел что-то мне сказать, да не смог. Очень ослаб! Эх! — вздохнул Бардин. — Не детская это работа — ловить бандитов.

Чекисты помолчали.

Бардин поинтересовался:

— Ворона как взяли? Целым?

— Почти, Кирилл Митрофанович. Когда я вышел из строя, а бандит бросился бежать, его ранил в ногу мой напарник. Он упал и выронил пистолет. Тут его и взяли.

— Не зря Костя работал! — с гордостью за своего воспитанника сказал Бардин.

— Не зря! — подтвердил Найдич. — Нам крепко, Кирилл Митрофанович, с Костей повезло. Больница рядом, сразу на операционный стол.

— Хорошо везенье, — иронически заметил Бардин и стал прощаться. — Выздоравливай, «коллекционер», а я еще зайду к Косте, хоть посмотрю на него.

— Передай привет от меня, — попросил Найдич. — Скажи, что скоро нас поместят в одной палате. Врач обещал.