Такое хозяйство я увидела впервые. У нас-то с мамой всего три сотки земли, у дедушки пять и то мне казалось это много. А тут глазом сразу не объять.

И всё это мать с отцом обрабатывали вдвоём.

При входе в дом небольшая терраса с высоким крыльцом. Дом некрашеный, а терраса выкрашена бледно-зелёной краской.

В самом доме и стены и пол тоже не крашеные и оттого дом смотрится наполненным свежим солнечным светом. Так играет сосна. И запах сосны тоже чувствуется, свежий, слабый, но такой ароматный.

У печки сзади, как я говорила выгородка для животных, а спереди для готовки отгорожено стеной. Сделан навесной шкаф для посуды, а снизу столешница для готовки. В самой кухне две лавки углом , возле них стол и стулья, в углу телевизор на тумбочке и маленькая скамеечка для бабушки. Более мебели нет. Просторно и чисто. Ну и иконы в Красном углу, над телевизором.

В большой комнате слева стоял столик с приёмником, далее диван и в углу у окна большой фикус от пола, до потолка.

Справа в проёме между двумя проходами в спаленки ,возле печи голландки, большая кровать и в углу возле окна большой шифоньер. А между двух окон посредине швейная машина и перед ней стол со стульями. Более ничего в комнате не было. Она очень просторная.

Собственно по иронии судьбы, я сейчас живу в точно таком же доме, только без хозпристроек, без печей, они сломаны и проведено газовое отопление.

Над диваном небольшая полочка, на которой аккуратно стоят Виталькины учебники, за все годы. Никаких книг в доме более нет. Никаких салфеточек, скатертей, украшений тоже нет. Занавески на окнах тюлевые,покупные.

Отсутствие книг для меня удивительно. Впрочем потом окажется, что его мать считает чтение книг вредным занятием, попросту отнимающим время и задуряющим голову. А разные салфеточки и украшения, мать не признаёт, всё очень аскетично.

Вот так мир полностью противоположный моему. А меня это не настораживает. Что мы смыслим в этом возрасте, кровь играет, а ума и опыта нет.

Мы приезжаем днём, когда родители на работе и дома одна только бабушка. Она рада нам. Видно что она любит внука, но встать сейчас не может, так как открылась рана на ноге.

- Клавдя придёт, укол поставит и перевязку сделает-говорит она.-А вы пока располагайтесь. И ухватив Витальку за рукав, наклоняет его к себе и шепчет громким шёпотом" хорошую птицу подцепил, красивую". Я краснею и выскакиваю в кухню.

Мы сидим, пьём молоко, настоящее деревенское, его мать берёт у соседки в обмен на яички. Мне немного неловко, только тут до меня начинает доходить, что я кажется совершила глупость приехав сюда, но что сделано, то сделано.

- Вечером пойдём в клуб, буду знакомить тебя с нашей молодёжью и своими друзьями.-говорит Виталька.

В это время прибежала его мать.

Дверь открылась и на пороге возникла высокая, по моим меркам,ростом 1.70 женщина, в повязанном по старушечьи платке. Лето, а платок полушерстяной. Она с немного встрёпанными волосами, сильно веснушчатым лицом и руками. На ней блёкло-коричневая шерстяная кофта и длинная до щиколотки юбка в сборку.Рабочая одежда.

Она с недоумением и явным неодобрением смотрит на меня, и тут же бросается к сыну, гладит его по волосам, обнимает. Радость слёзы в её глазах. Теперь я знаю в кого Виталька такой веснушчатый. Веснушки у них даже на губах, они не рыжие а шоколадные.

Он предупреждая все её вопросы тут же говорит-Это моя подруга Вера, я приехал с ней на недельку, показать ей деревню. И всё, более мать не задаёт никаких вопросов и не перечит сыну. Видно, что он для неё свет в окошке и слово его закон.

Она суетится, обрабатывает бабушку, на ходу сообщает деревенские новости, кто родился, кто женился, кто уехал учиться, кто умер. Всё это на бегу cкороговоркой Заодно сообщает, где и что стоит для обеда и потом быстро собирается обратно на работу, а мы остаёмся располагаться.

Мать уже успела распорядиться и постельным бельём и приготовлением мест для нашего ночлега.

Вечером мы пошли в клуб. Там нас встретили ,уже зная о моём приезде, множество народа. Девчонки придирчиво оглядывали мой наряд. Сдуру я надела платье с василькового цвета, цветами, то которое с открытой спиной и разрезами, и конечно впечатление произвела весьма фривольной девицы. " Ну, они в Москве все такие".

Почему в Москве мне непонятно, ведь мой город, хоть и много больше Бронниц, но отстоит от Москвы дальше на целых 20 километров. Однако я в их глазах москвичка и их мнение не переупрямить.

Постепенно мы находим общий язык, холодок тает, а я своими рассказами на разные темы даже увлекаю их. В то время, как ребята отдельной кучкой крутятся в сторонке с Виталькой, обсуждая с ним свои и его дела и явно оценивая меня.

Потом затеваются танцы и двое его самых близких друзей поочерёдно приглашают меня на танец, с целью прощупать почву, что за зверь сюда явился. Видимо вердикт после общения вынесен положительный, так как Виталька, явно в хорошем настроении и оживлён.

Покрутившись в компании мы распрощались и ушли. Домой идти не хочется и мы решили пойти погулять. Пошли вниз к большой трассе и потом свернули по ней в сторону города.

Шли по дороге, разговаривали о том, о сём, на сей раз я рассказывала о себе.

Периодически замолкали и останавливались целоваться, а в какой-то момент посмотрели друг на дружку и дружно расхохотались. Оказывается мы останавливались целоваться под каждым столбом с фонарём и когда заметили это, то жутко развеселились.

Так мы дошли до соседней деревни Толмачёво и он предложил передохнуть. Недалеко были большие качели на дереве. Мы уселись на них и продолжили разговор. Он сказал мне, показывая на дом неподалёку:

- Вот там живёт женщина, она намного старше. Она соблазнила меня, когда мне было 15 лет, с тех пор я и стал мужчиной.

Я наивно спросила его,:- Ты её любил?-Ты что, дурочка, какой любил, мы просто оба были пьяны. Гуляли на свадьбе у брата, он невесту отсюда взял. Ну выпил, пошёл проветриться, а она за мной и затянула к себе. Я потом сюда близко не приходил. Стыдно и противно было. А я вспомнила Нину, сестру Тани и подумала, что та тоже видимо сунулась к нему с тем же и напомнила эту первую, оттого и такая неприязнь.

Я запомнила эти слова. Сейчас ему было семнадцать с небольшим, значит это было два года назад.

Он родился в феврале 49 года, а я в ноябре 48.

Потом мы качались на качелях, а после он встал и стал раскачивать меня.

Я взлетала всё выше и выше и в какой то миг верёвка ли перекрутилась или качели наткнулись на ветку, но их повело вбок и мои руки соскользнули с верёвок, а я почувствовала, что лечу вперёд.

Прямо впереди метрах в пяти стоял грузовик загруженный школьными матами. Хозяин ночевал дома, перед завтрашней поездкой далее. Вот на эти маты я и спикировала.

Лежу на матах и дико ржу, по другому мой смех назвать нельзя. У меня богатое воображение и я ясно представила, как со стороны выглядел мой полёт шмеля.