За окном, шагах в пяти стоял Виталька и смотрел на меня. Я замерла, а потом соскочила со стола и заметалась, не зная что предпринять. Потом всё-таки бросилась к выходу. Пока я мешкала и пробежала коридором до выхода, он исчез.
Я растерянно оглядывалась, когда Нина Ивановна постучала мне в окно и показала пальцем, на стоящий напротив автобус. Она жестами объяснила мне , что он спрятался за автобусом. Бросилась туда, обогнула автобус-нет. Пошла обратно, она показывает мне пригнись.
Я пригнулась и увидела ноги огибающие автобус с другой стороны. Тогда я зашла за автобус и спряталась за колесо. Он нагнулся, посмотрел, не увидел моих ног и решив, что я ушла вышел прямо на меня.
Мы стояли сзади автобуса и смотрели друг на друга. Ни он ни я ничего не могли произнести, хотя и порывались. Потом он шагнул ко мне, протянул руку и в этот момент раздался грозный окрик " Виталик, я жду".
Услышав этот голос, я испытала состояние лошади, которую ударили хлыстом, дёрнулась и резко обернулась. В глубине улицы стояла его мать.
-А, тебя пасут, тогда извини,-сказала я и пошла обратно ко входу в телефонку. Но она вдруг резво рванулась вперёд и оказалась перед дверью одновременно со мной.
-Ну, что, змея подколодная, подсуропила?
-Что???
-Ходила в военкомат, хлопотала ,чтобы его в армию загребли, добилась своего!-она кричала, не говорила.
-Точно также, как я его из техникума исключила-ответила я- Может хватит во всех грехах меня винить, может ещё кого виноватого отыщещь?
После этих слов я открыла дверь и вошла внутрь. Вход был служебный и она за мной не пошла.
Я влетела к Нине Ивановне и у меня началась истерика. Я и смеялась и плакала одновременно. Оказывается они приехали в военкомат. В понедельник его забирали в армию. Забирали из Серпухова потому, что он здесь был прописан и приписан к нашему военкомату.
Они жили здесь уже неделю, у той старухи, где он снимал раньше квартиру, а прийти ко мне он не изволил. А на площади они ходили в магазин, купить ему что-то в дорогу и он увидел меня. А дальше случилось то, что я уже описала.
Это было в середине ноября. А подробности потом разузнала мать. В тот день у меня не было сил больше идти к девчонкам и я ушла домой. Дома всё рассказала матери, а она на следующий день сходила к той женщине и всё разузнала. Кстати и с ними она успела повидаться. Мы встретились в субботу, он уходил в армию в понедельник, так что в воскресенье мать там и побывала. О чём они говорили мать не рассказала.
А через неделю в выходной ко мне пришли мои девчонки с телеграфа. У меня был день рождения и они пришли отметить со мной моё двадцатилетие. Я отмечать не собиралась, они сами решили отметить его со мной, сделать мне сюрприз и подарок.
Это был лучший день в моей жизни. Впервые я была в кругу людей, которые искренне без какой-либо корысти любили меня за меня самоё. Они принесли бутылку лёгкого ликёра "Золотая осень" и мы всемером распили эту бутылку с конфетами и тортом.
Нам было просто и весело, посидели, поболтали о своих девичьих делах и после разошлись. От этого дня у меня долго ещё держался свет в душе. Правда немножко недоглядели и дочка моя успела хлебнуть два глотка ликёра. К счастью кроме снотворного эффекта последствий не было.
А на работе в отделении мне вскоре пришлось периодически прятаться от назойливого поклонника. Зал у нас был пополам со сберкассой и работники сберкассы и работники почты хором предупреждали меня, Штейнберг идёт, а я опрометью бежала прятаться в отдел доставки или в туалет. А они говорили ему или я заболела, или на подмене где-нибудь, чтобы только он ушёл.
Этому Штейнбергу было 75 лет, он ходил на почту заказывать разговор с Москвой с сыном и дочерью, хотя дома у него был телефон. Но он упорно приходил на почту и часами ждал переговоров.
Потом оказалось, что он ходит из-за меня. Это выяснилось, когда он пришёл вдруг с цветами и стал делать мне предложение. Меня смех разобрал, ну как я могла всерьёз воспринять старого дедушку, но он сказал, что не шутит, что у него трёхкомнатная квартира, машина Волга и что я буду, как сыр в масле купаться.
Я возразила, что я замужем и у меня есть дочь, на что он выпалил, что я не живу с мужем, хотя дочь у меня есть. Я не поняла откуда у него сведения обо мне, он ответил, что он сосед Нины и Славы и видел меня именно там, а потом долго искал и увидел уже здесь на почте. Он сказал:-Вы меня не помните, но я был у Славика на свадьбе.
Никакие мои уверения, что я не собираюсь замуж, не действовали. Он упрямо продолжал ходить со своими предложениями. Я решила, что дед выжил из ума и стала от него прятаться.
В один прекрасный день он произвёл фурор на посёлке, после которого меня долго ещё дразнили разборчивой невестой. Видимо из того же источника, что и в первый раз, он разузнал мой адрес и приехал к нам домой на своей Волге.
Он постоял у калитки, побеседовал с нашей любопытной соседкой после чего прошествовал к нам, с большим букетом цветов. Чуть не весь посёлок баб сбежался от любопытства к нашему мостику.
А богатый жених тем временем, расписывал моей маме, какая шикарная жизнь меня ждёт и про то, что он уже трёх жён похоронил и ему трудно жить в одиночестве. На что мама ему сказала, что даже сама и то не согласилась бы замуж за такого старого пня и что она не собирается отдавать свою дочку, чтобы она стала четвёртой похороненной женой.
И жёстко заявила, что если он будет продолжать преследовать меня, то она обратится в милицию. В общем с довольно большим трудом маме удалось его выпроводить. А начальник моего отделения, Зоя Петровна, позвонила на телеграф и попросила на время дать мне другое место работы, а другую девочку прислать сюда, объяснив причину.
Меня на месяц перевели в 9 отделение связи, а на моё место пришла телеграфистка оттуда. Через месяц, когда я вернулась в своё отделение Штейнберг больше не приходил, а весной он умер. Так я отделалась от старого жениха.
Начало декабря ознаменовалось большой аварией недалеко от нашего отделения связи. Строители рыли котлован под комплекс зданий, новых жилых и административного. В результате, каким -то образом ковшом перерубили кабели , телефонные и телеграфные, недалеко от входа их в колодец.
Вдобавок что-то случилось с электричеством и кабели в колодце ещё и основательно оплавились. Электричество исправили быстро, а с нашими линиями застопорилось. Всвязи с этим телеграф и междугородка временно в нашем отделении вышли из строя, как оказалось потом на три месяца, так как на место в отделение мы вернулись только в апреле, после 10 числа.
А пока нас распределили следующим образом. Меня поставили в смену на центральном телеграфе, а мою сменщицу определили в третье отделение связи. Всю поступавшую в адрес посёлка Ногина телеграфную корреспонденцию принимали на ЦТ,потом часть передавали в 3 отделение, а за второй частью доставщики приезжали в центр и брали работу отсюда.
Таким образом мы выполняли работу дистанционно. Это было крайне неудобно, но приходилось мириться. Как для меня, так мне было даже лучше, я по уши была загружена работой и это мне было необходимо.
