- Спал? - Удивлённо спросил он Свету после короткого разговора по телефону.

- Спал.

- Храпел?

- Нет.

- Хорошо, что это уже хорошо.

- Знаешь Витя, сообщи боссу, что собираешься в банк.

- А в банке сказать, что я здесь, а сам на чердак и как Ленин, работать, работать и работать?

- Нет. Мы спустимся в фитнес-центр. Поплаваешь в бассейне, в бане попаришься. Пока я тебе буду делать массаж - подрыхнешь. Теперь два раза в неделю будешь ходить со мной на тренировки туда, иначе сдохнешь.

Спустя два часа Виктор впервые ощутил себя не столь отдохнувшим, но с приливом сил.

Через несколько дней Сытнин поджидал Большакова у входа в его кабинет.

- Не терпится? - Увидев его, спросил ББ. - Проблемы?

- В банке.

- Заходи.

Сытнин начал рассказывать, о том, что по бумагам у банка всё хорошо, но есть странные, ничем не обеспеченные кредиты по прошлому году. При этом, эти кредиты на предприятиях, никак не связанные с учредителями или компаниями, держащими счета в банке. Таких фирм было две. По меркам банка кредиты были большие - за двадцать миллионов рублей. Причём, если свои платили каждый месяц, то этим, кредитным комитетом, были предоставлены эксклюзивные права, возврата кредита и процентов через два года. После того, как Большаков стал основным акционером и председателем правления банка, таких фирм появилось двенадцать, почти что на триста миллионов. Кредиты успели оформить, а денег не получили. Сытнин остановил выдачу кредитов всем, а не только этим. Об этом он и хотел доложить на сегодняшнем совещании правления банка.

- Подозреваешь?

- Что тут подозревать. И так всё ясно, всё лежит на поверхности. Акционер, доктор экономических наук Воробьянов председатель кредитного комитета. Его доля в банке всего 2,5%, а не то, что у вас с Цискадзе. Его, Воробьянова, двоюродный племянник, но никто в банке об этом не знает, начальник кредитного отдела и, на данный момент, единственный менеджер у самого себя в отделе. Да больше и не нужно. Но там есть ставка, как бы секретаря, которая, по странному совпадению, почти что год не занята. Я хочу воспользоваться этим и воткнуть туда своего человека, но не афишируя этого.

- Тебе нужна Света!

- Как вы догадались?

- А у нас других нет Виктор Сергеевич. А кто, кроме неё сможет, то вряд ли согласится. Что она будет там делать?

- Выполнять все указания начальника кредитного отдела. Звонить, принимать бумаги, выдавать, относить.

- Так с этим любая дура справится.

- Вот дура, как раз не справится. Ей придётся показаться дурой, но она должна знать, что и где в этих документах на получение кредитов. Кроме всего этого, ей надо будет установить систему наблюдения и записи за своим начальником. Я потребую увеличить количество документов на получение кредита. Хотелось бы видеть, кто и как приносит эти документы.

- Считаешь, что племянник Воробьянова достаёт их из своего стола?

- Типа того. Это не доказательство для суда, но доказательство для вас - акционеров. В первую очередь для Цискадзе. Он через чур, как я считаю, передоверил это дело своему другу. Я проверял эти фирмы через СПАРК, их балансы как бы насыщены, но фактической деятельности нет. А отвечать за всё это придётся нам. Свете надо поработать в банке пару недель. И вы должны быть не в курсе.

- Как всё запутано у Пронькиных. Я зря ввязался в это?

- Не зря, но порядок нужен.

- С Палником сам насчёт Светы договаривайся, я пас.

- Тогда я в банк. В двенадцать правление.

Правление начало работать с опозданием на полчаса. Секретарь правления, Анна Васильевна, она ещё и единственный кадровик банка, появилась на полчаса позже. Она сразу извинилась за опоздание и доложила Сытнину.

- Виктор Сергеевич! Ваше задание выполнено. Первая встречная принята на работу в кредитный отдел.

- Как это? - Снял очки с носа Воробьянов.

- Александр Гормидонтович, я проанализировал выдачу кредитов и пришёл к неутешительному выводу. Бардак в работе. Не из-за того, что сотрудник плохой, а потому что он вынужден выполнять много неквалифицированной работы, а должность секретаря отдела не занята. Поэтому я остановил выдачу кредитов и попросил собрать правление. Вот, например, есть компания МасИнСтрой уже три недели не может получить кредит, хотя наша публичная оферта такая: Через неделю после сдачи документов - кредит! Или отказ. Но претензий к ним всё больше и больше. Другие обходятся минимумом, как у нас и обозначено. Давайте будем ко всем равны.

- Значит что-то у них не так, у этих строев! - Надел очки Воробьянов.

- Тогда отказать!

- Я их привёл. Их собственность превышает кредит в три раза! - Недовольно буркнул Цискадзе и посмотрел на часы. - Виктор Сергеевич прав. Принимать документы, отзванивать, может и секретарь. Надо ускорить этот процесс.

- Раз кредитный комитет настаивает на более тщательной проверке, а мы не можем кредиты выдавать кому попало, пусть и остальным сообщат о дополнительных сведениях. - Поддержал Большаков. - А то нас обвинят в дискриминации. Да и слоган заменить на другой. Например: много документов - большой кредит!

Никто не возразил. Как можно возразить двум главным акционерам? Воробьянов снял очки и начал их протирать. Специально снял, чтобы никто не увидел нечаянную радость в глазах.

В кредитном же отделе был конфуз. Алексей Алёхин оказался в растерянности, когда Анна Васильевна привела Свету. Она по-хозяйски расположилась на рабочем месте, включила комп и начала смотреть его содержимое. Сумочку положила на подоконник, футляр с очками для монитора - рядом.

- Послушайте Алексей Геннадиевич! - Обратилась она к Алёхину. - Я принята на временную работу, как только разгребу все завалы, что вы устроили, меня уволят, как непрошедшую испытательный срок. Исходя из этого, я сильно напрягаться не собираюсь. Уложусь именно в два месяца, а не в две недели.

- Как это?

- Если бы вы, уважаемый, бамбук не курили, то такого завала не было бы. Мне на это хватит и двух недель.

- Мы могли бы этот вопрос решить! - Подошёл Алексей и присел на угол её стола.

- Тогда решайте, раз вы такой могучий! - Мило улыбнулась она.

- Давайте после работы. В кафе, за чашкой чая, кофе или другого обсудим это!

- Это сексуальные домогательства. Не боитесь?

- Что не боюсь?

- Заяву в прокуратуру накатаю.

- Я ничего такого не имел в виду!

- У вас жена в наличие?

- А причём тут она?

- А у меня муж! - Она достала паспорт и показала дату выдачи. - Только фамилию сменила. Сам он тебя пальцем не тронет, а вот его подопечные... значит так! Чтобы у нас здесь был мир и нормальные рабочие отношения занимаемся только работой. Вы мне с вечера даёте поручения на следующий день. Только не вздумайте меня перегружать, выполню сколько смогу. Я потомственная секретарша. Приходить буду к десяти, а не к девяти. Если мне куда-то понадобиться отлучиться - отлучусь. За эти две недели, заплатите как за два месяца. Я не собираюсь киснуть здесь долго и видеть ваш саоэ фейс.

- А почему фэйс какой-то?

- Кислый фейс. Слово рожа слишком оскорбительно. Вы же, всё-таки, мой начальник.

- Ну знаете, вы сама вся оскорбительна для меня! - Алёхин гордо поднялся и вышел из комнаты.

Света поднялась, подошла к шкафу за его спиной, выбрала самую старую картонную папку, в корешке которой было отверстие для вытаскивания её с полки. Раскрыла и разместила среди пыльных пожухлых бумаг миниатюрные камеру и микрофон. Проверила на смартфоне как это все звучит и выглядит. Поправила, проверила и вернулась на своё место.

Алёхин в кабинете Воробьянова закатывал истерику. Правление оказалось коротким и тот уже был на месте.

- Ты чего разнылся? Она клад для тебя! Конкретная девчонка. Всё быстро сделает и свалит. Все косяки свалишь на неё. Что я тебе говорил? Никто в наши дела не полезет. Когда всё выяснится виноваты будут Большаков с его Сытниным. Анне Васильевне я сам позвоню, чтобы переделала её контракт и скажу, что это твоя инициатива. Следующее правление, как раз через две недели. Под твоим чутким руководством эта краля помогла очистить авгиевы конюшни кредитного отдела. Готовь дополнительные документы по нашим фирмам, а остальных пусть она ублажает. Посмотрим, что она за потомственная секретарша. Может я тряхну стариной и покажу мастер-класс, как влезать на таких девиц.