- Очки не сделают тебя лучше или умнее, Лайтонен, хотя, надо признать, вид ты имеешь весьма пикантный.
Айрон, уже некоторое время наблюдавший за работающим Императором, по своему обыкновению не сдержался, разразившись ехидным комментарием. Надеявшийся провести более продуктивный вечер в плане личной жизни, и хоть как-то забыться накануне столь знаменательного события, как собственный день рождения, Владыка Эргона был весьма раздосадован холодным приёмом, однако выметаться не спешил – к вящему неудовольствию Тимо, которого повышенное внимание к рабочему процессу отвлекало и мешало сосредоточиться на действительно важных вещах, чем измученный сплином Айрон.
На высказанную реплику стоило ответить независимым молчанием, тем более что на столе перед Тимо лежал доклад государственной важности, но он вдруг развернулся вместе с креслом к развалившемуся на диванчике вампиру и счёл нужным напомнить:
- Выход справа от тебя. Заметь, я не имею ввиду окно – с недавних пор там стоят пуленепробиваемые стекла и лазерные установки, настроенные не на тепло, а на движение. Поскольку ты – взрослый мальчик, сам догадаешься, что это значит.
- Надо же, какой ты злой, - легкомысленно фыркнул Айрон, ничуть не впечатлённый ледяной отповедью. – Наверное, это очки виноваты в твоём плохом настроении, верно? Позволь, я угадаю причины перемены имиджа Вашего хмурого Величества: операция по коррекции зрения на данный момент не устраивает в связи с длительной реабилитацией, банальные линзы вызывают раздражение, так что остаётся третий вариант… Кстати, тебе никто не говорил, что с этим прибором на переносице ты похож на Змееглазого?
- Скорее, это он на меня похож, не так ли? – Парировал Тимо, неприятно поражённый проницательностью вампира. – И не смей в моём присутствии упоминать эту позорную кличку.
- Вся Галактика знает твоего сына под этой «кличкой», - пожал плечами Айрон, продолжая гадко ухмыляться. – Ах, да… с недавних пор он перестал нуждаться в очках, так как божественное вмешательство весьма щедро наделило его отличным зрением. Полагаю, тебе о таком даре не стоит и мечтать.
- Знаешь, я не прочь поболтать о жизни и её проблемах, но как-нибудь в другой раз, кровосос! Если не желаешь заткнуться, просто выйди вон и найди себе другую жертву.
Некоторое время они молчали – Тимо пытался отыскать смысл доклада в сухих и казённых фразах, продираясь сквозь дебри канцелярских оборотов, Айрон же, бесцельно побродив по кабинету, присел на подоконник, пытаясь разглядеть за бронированным стеклом окна обещанные грозные турели. Для этого ему понадобилось приникнуть к ледяному стеклу в страстном лобзании, скосив глаза невозможным образом. Убедившись в отсутствии, либо отличной маскировке лазеров, Айрон вернулся к теме:
- Если я последую твоему совету и поищу себе собеседника на свой вкус, то, пожалуй, выберу именно Араши.
Тимо впился взглядом в какое-то слово в отчёте, вдруг сдавленно фыркнув:
- Айрон, ты – фетишист. Неужели тебя заводят очки и те, кто их носит?!
- У тебя начались проблемы со слухом, Лайтонен? – Словно ужаленный, подскочил вампир: - Я сказал «собеседник», а не «любовник», потому что если бы мне захотелось сунуть свой член в стальной капкан, то Змееглазый – лучший кандидат на роль этого предмета. Конечно, я понимаю, что с твоими способностями отрастить зубы в разных местах своего тела – чисто теоретическая задача, но у твоего сынишки клыки там были от рождения!
- Я помню, несколько раз Араши приезжал в Эргон с дипломатическими миссиями и оставался там на долгий срок. Интересно, чем вы занимались?
- Интересно, - в тон Императору протянул вампир: - это ревность, Ваше Величество?
- Три «ха-ха», упырь.
- Пора уже научится признавать свои слабости, Лайтонен, - почуяв добычу, Айрон коршуном навис над креслом Тимо.
По-прежнему не отводя взгляда от листа синтепластика в руках, тот лишь передёрнул плечами:
- Не понимаю, о чём ты.
- Ревнуешь к более молодому сопернику?
- Чтобы ревновать, нужно для начала полюбить, согласен? – Тимо, наконец, отмёрз от доклада, поворачивая голову и встречая искрящийся смешинками взгляд изумрудных глаз.
- Если бы ты признался мне, я был бы разочарован. – Усмешка вампира стала до невозможности ехидной. Он протянул руку и пропустил сквозь пальцы платиновую прядку, поразившись её мягкости и гладкости. Отблески света играли на тонкой золотистой оправе очков Лайтонена неуловимо прекрасными искорками, делая врага безумно притягательным. Айрон качнулся вперёд с вполне понятным намерением, однако Тимо ловко уклонился, сказав:
- Посмотрим на проблему с другой стороны – если я признаюсь тебе в своих истинных чувствах, ты быстренько отваливаешь от моей персоны и уносишься в туманную даль, чтобы уже через пару деньков найти мне замену. Скажем, светловолосого голубоглазого красавца… в очках. Согласись, идеально. О, кстати об этом… мне кажется, я понял, почему ты выбрал своим медиумом того несчастного парнишку – Александра Аракса. Неужели из-за стёклышек в оправе? Айрон, ты омерзительный извращенец! Скажи, каково это – заставлять медиума делать такие грязные, пошлые вещи перед зеркалом лишь для того, чтобы потешить своё чёрное нутро?
- Лайтонен, - зачарованно протянул Айрон. – что ты курил без меня?! Если ты всё ещё можешь представить себе нечто подобное, значит, я не прогадал с адресом. Поэтому мы сейчас выпьем… пару литров бренди, чтобы наверняка, и ты расскажешь мне, как пришёл к подобному выводу.
- Зачем тебе выпивка, упырь, у тебя в голове и без того полно лишней дури.
- Это для анестезии, мой недалёкий друг. Чтобы воспринимать твой шизофренический поток сознания максимально безболезненно. Право же, я поражаюсь, как твои подчинённые терпят такого… неудовлетворённого повелителя?
Тимо хмуро воззрился на оппонента. В сапфирово-синих глазах Айрон прочитал десятки ответов на свой вопрос, и, что характерно, все как один – нецензурного содержания. Желание коснуться этих упрямых губ, сжатых в тонкую линию, стало почти невыносимым! Дыхание их смешивалось, но ни один не мог сделать движения навстречу, словно подчиняясь какому-то неслышимому приказу. Застыв напротив друг друга, извечные соперники и любовники переживали один из острейших моментов единения. Без слияния разумов и душ, просто чувствуя некое тёмное родство между собой. И это было восхитительно!
Очки странным образом дополняли образ Императора, отчего он казался утончённо-недосягаемым и высокомерно ледяным. Айрон чувствовал страстную жажду изменить это, разбить в дребезги холодное стекло напускного равнодушия, которым Тимо окружил себя. Взять врага за горло, чувствуя себя властелином его жизни, встретить насмешливый синий взгляд сквозь тонкое стекло очков и впиться, наконец, грубым, яростным поцелуем в призывно приоткрытые губы…
Наваждение исчезло, оставив после себя трогательную краску смущения на скулах и барабанный бой сердца в груди. Загадочный колдун с седыми волосами и усталым взглядом, с ласковой, бесконечно доброй улыбкой на красивых губах, которая, впрочем, в мгновение ока могла обратиться презрительным оскалом, смотрел на Айрона чуть снисходительно, отчего вампир, проживший на свете не одну сотню лет вдруг почувствовал себя несмышлёнышем, пристающим ко взрослому и упрашивающему того поиграть в свои игры.
Не на шутку разозлившись, Владыка Ночи отстранился, надменно фыркнув.
Тимо хотел протереть порядком уставшие глаза, но наткнулся на проклятый девайс, выместив досаду на вампире:
- Какого греха ты вообще портишь мне вечер?!
- Это намёк или приглашение? – В свою очередь переспросил наглец, гадко ухмыляясь.
Тимо вздохнул, аккуратно откладывая многострадальный доклад, который уже несколько раз за время препирательств с вампиром успел изменить свою форму – от тугой трубки до сложенного в несколько раз квадрата – но, к сожалению, не содержание.
- Думаешь, я не знаю, что тебе нужно?
Изумрудные глаза потемнели от предвкушения, но вдруг Тимо добавил с лёгкой улыбкой:
