Раскат грома, а потом полился дождь.

- Сейчас еще вырубят электричество, – произнесла девушка, садясь на диван. – Что это?

- Видик! Я думал, что они уже как мамонты исчезли. И кассеты… Ты же говорила, что не видела фильмов? Давай наверстаем? Делать все равно нечего.

Именно в этот самый момент Елена снова почувствовала, как ее душа рвется к его душе. Это некое желание сблизиться и стать хорошими приятелями. Она больше не строит из себя высокомерную недотрогу, а он – депрессивного циника. Они сорвали маски и сейчас они настоящие.

- Хорошо, – произнесла она, чувствуя это обогащение души. – Что посмотрим?

- Что-нибудь тематическое… Вот, есть «Знаки» с Мэлом Гипсоном. Ужасы.

- Про что?

- Действие фильма разворачивается вокруг кукурузного поля.

Сальваторе, сказав это, вставил кассету в видик и сел на диван.

- Может, лучше не надо?

- Да брось! Это старый фильм, съемки слабые… спецэффекты никакие.

Мужчина расположился подле Гилберт, которая, поджав ноги под себя, неуверенно уставилась на экран. Деймон видел это кино тысячу раз, и поэтому переключился на девушку. Елена, казалось, жила этим фильмом. Она, склонив голову на бок, внимательно смотрела на экран, крепко сжимая складки своей длинной юбки. Девушка прониклась сочувствием к потерявшему веру святому отцу, к его сыновьям, которые переживают из-за смерти матери, она уважала брата главного героя и раздражалась тем, что герои, порой, ведут себя глупо. Елена переживала из-за того, что в фильме погибла собака, и ей нравилась маленькая Бо.

Когда все дошло до середины, Гилберт напряглась. Она дернулась и даже вскрикнула, и Деймон снова не сдержал своей улыбки. А девушка познавала весь спектр чувств, когда смотришь фильм ужасов. Она обернулась.

- Да нет там никого, – ответил Деймон.

- Лучше бы мы посмотрели что-то другое.

Елена обняла его за руку и прижалась плотнее. Сердце Деймона пропустило болезненный удар. Он вообще забыл о фильме. Елена прильнула к нему, как ребенок к родителю, когда требуется защита от несуществующего монстра. Сальваторе усмехнулся и перевел взгляд на экран. Все-таки, их совместное время препровождения дает свои плоды.

А к концу фильма Елена вообще напоминала какого-то другого человека. Она так боялась за сына главного героя и так переживала, желая чтобы он очнулся. Девушка была рада, что эти «зеленые подлюки» (как она их называла) «наконец-то смахались с нашей любимой планеты». Пошли титры, а Елена по-прежнему ощущала себя скованной страхом.

А на улице продолжал идти дождь.

- Есть идея, – произнес Сальваторе, выключая технику. – Чтобы перебороть страх, надо ощутить его… кожей… всей душой.

- Что ты имеешь в виду?

Мужчина подошел и, схватив Елену за руку, повел ее за собой. Девушка вынуждена была идти за ним. Уже в прихожей Сальваторе начал обуваться, в то время как шатенка недоуменно пялилась на него.

- Ты с ума сошел? Там дождь!

- Да брось. Давай развлечемся.

- Тебе минувшей ночи не хватило? Ты решил опять дурака повалять?

Обув кроссовки, он приблизился и прошептал ей на ухо:

- Это никогда не поздно.

Сальваторе отворил дверь, и глазам этих потерянных людей предстала стена из дождя. На губах мужчины появилась улыбка.

- Так что? Или ты боишься? Я обещал научить тебя видеть мир… Сейчас самое время. Давай же!

Елена улыбнулась и, обувшись, подошла к Сальваторе.

Они вышли под проливной дождь, который проникал к коже, под одежду. Елена почувствовала себя глупо и уставилась на мужчину, который, так же как и она, не знал, что делать. Елена захотела вернуться, но Сальваторе крепко держал за руку. Гилберт выдернула руку и отошла на несколько шагов. Деймон нахмурился. Шатенка улыбнулась и, подойдя, совершила несколько танцевальных движений.

- Ты серьезно? Хочешь развести меня на танец?

Девушка, улыбаясь, обошла мужчину и, прижавшись к нему, закинула ему ногу на бедро. Сальваторе вспомнил тот момент, когда собеседник в том баре говорил ему, что цыганские девушки – это кошки, которые ласкаются, но не даются в руки. Деймон резко обернулся, но Елена отбежала с улыбкой. Деймон ненавидел ребяческое поведение, но сейчас поддался ему. Он бросился к девушке и, схватив ее за руку, резко привлек к себе. Елена стала извиваться, а Сальваторе – поддаваться ей. Они с улыбками, под музыку дождя и грома, танцевали. Они были отрешены от всего мира, они были в каком-то ином измерении. В легкие проникала свежесть, в легкие проникал запах дождя. Одежда промокла насквозь, а с лиц не сходили улыбки. Сальваторе знал, что впереди будут какие-то неприятности, ибо все не может быть ярким и ровным. Но сейчас ему было плевать.

Отстранившись от мужчины, Гилберт ринулась к высоким стеблям кукурузы.

- Мы погрязнем в болоте, – произнес он, подходя. – Там сейчас грязь.

- А как же перебороть страх?

- Отправимся туда завтра.

Елена внимательно оглядела его лицо, по которому стекали капли дождя. За все это время она ни разу не позвонила Тайлеру. Надо было исправить это. Девушка не боялась увлечься Сальваторе. Она знала, что любит Тайлера. Она боялась забыться. Тоска вновь стеснила сердце, но шатенка старалась больше не выплескивать свое настроение на Деймоне. Вчера она сорвалась не по делу, и сейчас не хотела больше этого.

Гилберт руками уперлась в его грудную клетку, заставляя отступать назад. Мужчина послушался. Елена стала танцевать. С ним. Она позволила себе забыться вновь! Позволила себе развлечься с ним.

В последний раз.

====== Глава 12. Убийство. ======

Утром душевная гармония превратилась в прах. Сальваторе мучился душевной тоской, которой не мог найти объяснения. Он спал уже не три часа, как это было ранее. Но и пять часов сна были какими-то скомканными, мучительными. Снились глупые сновидения; мужчина часто пробуждался из-за лунного света, из-за жажды. Деймон чувствовал какую-то тоску, какое-то предчувствие, которое не давало покоя. Утром это не прекратилось. Наоборот, увеличилось в разы.

Он вошел в кухню, открыл нараспашку окна. Свежий воздух, запах дождя – это сразу заполонило маленькую кухоньку. Карканье ворон лишь усилило и без того буйную тревогу. Выругавшись, Сальваторе достал стакан, наполнил его водой. Немного подумав, он решил добавить льда, который бы охладил не только воду, но и пыл. От всех этих неприятных ощущений хотелось избавиться, но не получалось. Вернуться бы в завтрашний день! Наверное, он дошел до той точки края, когда уже собственная депрессия начинает выводить из себя. Может, поэтому у людей случаются нервные срывы? Перейти на антидепрессанты и снотворное? Неплохая перспектива.

На кухню вошла сонная Елена. Зевая, она прошла к холодильнику. Ее браслеты стали действовать на нервы, как и тиканье настенных часов. Что ж, Деймон вошел в колею своего прежнего амплуа. Белая полоса длилась не долго.

- Как спалось? – спросила она, садясь напротив со стаканом сока.

- Дерьмово.

- Опять вернулся в прежнее амплуа?

Сальваторе закатил глаза и, осушив стакан с водой, поднялся. Надо было провести этот день где-нибудь в другом месте. Иначе эти стены могут доконать. Отгул подходит к концу и скоро ему предстоит вернуться на работу, а там он точно спятит.

- Я в город.

- Хорошо. Я с тобой, – поднялась она. – Я хочу… позвонить Тайлеру.

- А отсюда не судьба?

- Ты же знаешь, что я всегда получаю то, что хочу.

- Собирайся.

Они ехали молча. Елена разглядывала капельки воды на стеклах, которые катились, сливались и умирали. Девушка не могла ничем занять свои мысли, а потому стала зацикливаться на мелочах. Она и хотела поделиться с Тайлером новыми воспоминаниями, и боялась. Девушка чувствовала некую вину перед парнем.

Самое страшное было то, что за все время пребывания на ферме, Гилберт не скучала по дому. Она была не из тех, кто говорил: «Я не хочу быть богатой! И меня все это не устраивает». Мы же люди, а каждый человек мечтает быть богатым, ну, или по меньшей мере жить в достатке. Нужно признаться, Елена любила свой дом, но она совсем не скучала. Даже во время долгих отъездов Елена нисколько не тосковала по дому. Она в этом была похожа с Сальваторе. У того тоже не было родного угла, в который стремилась бы душа. Комфорт дорогих квартир удовлетворяет лишь физиологические потребности. Но душа! Душа не отдыхает…