- И чем ты лучше своего отца? – произнесла наконец Елена уставшим голосом, смотря на какую-то только ей зримую точку. – Ты такая же мерзкая и жалкая, как и он, – Гилберт вперила в противницу взгляд, от которого улыбка с лица Форбс сползла. – Ты ведь продолжаешь этот гребанный проект! Тебе уже не мести хочется. Ты – тщеславная, мерзкая сука! Может, тебе нравилось, когда он тебя трахал?!
Кэролайн потеряла контроль. Всего лишь на несколько секунд Елена увидела острую боль и обиду. Она была бы готова принять и разделить боль этой бедной девушки, которая тоже, в каком-то смысле являлось жертвой, если бы Кэролайн не стала точной копией своего ненавистного отца.
Нет. Елена убрала ногу со стороны бессилия и вновь почувствовала воспарение души.
- Хочешь захватить мир, - ледяным голосом продолжила Елена. – Хорошо. Я обещаю, что мы не будем мешать твоим планам только, - дальнейшие слова брюнетка проговаривала сквозь зубы: - дай нам гребанную вакцину. Вылечи его, а меня можешь использовать сколько угодно. Сделай хоть одно благородное дело в своей гребанной и ничтожной жизни!
Форбс вновь злобно расхохоталась.
- Серьезно? Ты думаешь я поверю, что ты оставишь меня в покое? Я ведь растоптала тебя, я превратила тебя в ничто. Я – причина смерти Кэтрин! – громко произнесла Форбс. – Я – причина твоего заражения и заражения твоего любовника. Я – причина твоей разрушившейся жизни и смерти Грейсона, у которого вдруг проснулась совесть! Да я же превратила тебя в свою зверюшку и забавлялась, глядя, как ты пытаешься перекусить провода и выбраться наружу!!! – срывалась на крик Форбс, наслаждаясь своим могуществом. – И ты думаешь, что я поверю твоим словам про то, что ты якобы примешь вакцину и уедешь с ним в рассвет?! Не бывать этому! Ты станешь фанатичной. Ты уже одержима местью мне!
- Не коси всех под одну линейку. Я – не ты. Я уже потеряла многое. Не дай мне потерять последнее.
- Но я потеряла.
- Прекрати винить всех! – завопила Елена, оставаясь недвижимой. – В том, что случилось виноват мой отец, но ты неплохо с ним сработалась! Значит, твоя ненависть предназначена не ему и даже не отцу, который тебя насиловал.
- А ну-ка? Кому? Предположи.
- Таким как Кэтрин. Деймон. Они умеют любить, - Елена поднялась. Локвуд дернулся, но Кэролайн дала команду не двигаться. – Они умеют заботиться! И ты завидовала тому, что я познала, что такое любовь, а ты нет! Тебя мучает осознание собственного ничтожества, и ты пытаешься своей властью заглушить голос своей души, которая так и вопит о том, какая ты все-таки гнилая падаль!
Кэролайн выронила сигарету. Она изучала взглядом свой объект ненависти и мщения, понимая, что никогда не получит то, что есть у Елены. Кэролайн была сильной и могущественной в школе, в этом чокнутом мире она непобедима. Но кто же из них сильнее, на самом деле? Наверное, сейчас они равные. И обе девушки, ставшие навечно заклятыми врагами, поняли это.
- Я сделаю тебе подарок. Отпущу тебя и его и больше не стану преследовать, но если попробуешь пойти против моей воли… Впрочем, ты уже знаешь, на что я способна.
Кэролайн громко застучала своими каблуками, а через несколько минут скрылась с Локвудом.
Елена села рядом с мужчиной, который до сих пор оставался недвижим, и закрыла лицо руками.
В такие моменты уже не исход боя волновал Елену, не то, что будет дальше. Елена просто пыталась переварить всю информацию.
Уже поздно вечером, когда Деймон пришел в себя, Елена легла рядом с ним и, крепко обняв его, дала волю рыданиям. Они не говорили ни слова, потому что в такие моменты слова мало чем помогут. Простое крепкое ответное объятие сильнее слов.
Елена была уверена в нескольких вещах. Во-первых, как бы сильно Елена этого не желала, мстить Кэролайн она не станет, ибо породит плеяду подобных этой сучке. Во-вторых, она больше не является частью чудовищных экспериментов и не будет преследуема Кэролайн. И в-третьих, Елена костьми ляжет, но найдет вакцину, чтобы спасти Деймона. Ведь он – все, что у нее есть. Ведь Кэролайн – поломанная душа, которая стала жестокой потому, что никогда не знала любви. Не каждому поступку дано оправдание. Но каждому – объяснение. Елена понимала Форбс, к которой питала самую сильную ненависть и самое искреннее сочувствие.
Но Гилберт не собиралась сдаваться. Сегодняшний день – испытание. Но Елена преодолела его. И она вытащит Деймона из этой чокнутой вереницы обстоятельств.
========== День 8. ==========
Выжимая педаль газа угнанного автомобиля, девушка уверенно смотрела в лобовое стекло в полной уверенности своих действий. И пусть прогресс не бесконечен, но сейчас все подвержено ему. Прогрессируем мы и наше сознание, а значит, наши сложности. Если честно, Елену мало волновало то, что ее привлекут к уголовной ответственности за угон автомобиля. Были проблемы посерьёзнее. К тому же, ее жизнь давно находится на грани жизни и смерти, беззакония и праведности. Так что остается ползти по этому лезвию, царапая свою душу о реквие действительности.
Как называется то чувство, которое своей болезненностью способно выбить почву из-под ног? Но почему когда мы уже готовы поднять белый флаг, мы этого не делаем? Что это? Гордость? Амбиции? Оптимизм? Или кто-то в душе просто поддерживает и отбивает желание сдаться. Елена последние дни готова была поднять тот самый флаг, и вчера она готова была это сделать. Но стало страшно…
Это не значит, что все стремления и желания забили ключом, а цель стало легче настигнуть. Нет, ничего не изменилось. Ну, кроме одного. Теперь Гилберт была в полной уверенности, что она вряд ли встанет еще раз на границу «сдаться или нет».
Она сбежала из мотеля и угнала чей-то автомобиль. Деймон был в душе, или просто сделал вид, что не услышал. За душу Елены боролись, и девушка будет бороться не за смерть сестры, а за то, чтобы показать своей сестре свою целеустремленность. Кэтрин не сдалась без боя. И Елена тоже. Девушка остановила автомобиль возле знака «остановка запрещена» и усмехнулась, вспоминая, что Деймон проделал то же самое.
Гилберт взглянула на дом. Нет, она не боялась наткнуться там на Кэролайн, ведь почему-то верила ее обещанию. Она боялась вернуться в воспоминания, ведь после того Хэллоуина Елена там больше и не появлялась. Ладно, надо собраться с силами.
Гилберт вышла из автомобиля и сразу попала под пристальные взоры соседей. Кто-то считал ее падшей и убийцей. Кто-то восхищался ее красотой, а кто-то не верил во всю чушь про убийства. Елена выше подняла подбородок и гордо прошествовала к дому. Ее черные волосы, глаза полные безразличия и уверенная походка говорили о том, что от бывшей забитой и неуклюжей Елены не осталось и следа.
Гилберт протянула руку к дверной ручке и замерла. Предстоящей встречи с матерью не миновать… И что говорить? Как объясниться. Она потеряла мужа, потеряла дочь… Елена-последний маяк в ее жизни.
Девушка вспомнила Деймона и прогнала всю тоску. Она открыла дверь и уверенно вошла внутрь.
Миранда сидела на диванчике, покачиваясь из стороны в сторону. Она перевела взгляд на Елену, но не произнеся ни слова, снова уперлась в телик.
Наверное, женщина винила себя за то, что не смогла сохранить семью. А может, она ненавидела свою семью… Миранда всегда была женщиной недалёкого ума и, может, осознание происходящего пока не пришло.
Елена не сказала ни слова. Она прямиком направилась верх по лестнице. В кабинет … Грейсона. Не отца. Грейсон перестал быть отцом. Девушка знала, что Кэролайн убила Грейсона и забрала бумаги, которые были при нем. Тем не менее, девушка придавалась оптимизму, возникшему в ее душе вчера, и свято верила, что есть хоть какие-то зацепки.
Все шкафы завалены папками, файлами и нескончаемыми бумагами. Гилберт выдохнула и принялась за долгую рутинную работу.
Она швыряла бумаги, вчитываясь в содержание каждой, но все они были пустышками, Елене было нужно найти хоть одну зацепку, хоть что-то, что могло бы помочь. Гилберт не знала где лаборатория проекта «Красная Луна», где Кэролайн и сколько людей трудятся на данном предприятии. Елене было плевать, если весь гребанный континент захлебнется от нового вируса. Девушка желала спасти лишь одного человека из семи миллиардов. И две души: свою и его.
