Но он не продолжил.

Он не смог продолжить, потому что Себастиан шагнул вперёд и припал к его губам.

И, Боже... Тэд ждал этого поцелуя почти целый год.

Сначала лёгкое и почти робкое прикосновение, столь странное со стороны Себастиана, который обычно был уверенным и страстным с ним, вскоре стало более смелым и чувственным.

Бастиан прижал его к себе, и Тэд ответил единственно возможным способом.

Он оставил всякое сопротивление.

Его руки вцепились в плечи Себастиана, и его губы ответили на этот поцелуй, что становился всё более жарким и откровенным.

Танец их языков был раем для Тэда.

Раем, из которого он хотел бы сбежать, но не мог.

Раем, который становился прощанием.

Когда Себастиан услышал негромкий звук ключа, поворачивающегося в замочной скважине, он поспешно отстранился, оставляя его в шоке и полнейшей растерянности.

Курт вошёл в дом хмурый и печальный и, когда увидел Тэда, удивлённо остановился.

– О, ты уже здесь, – сказал он.

– Да, он пришёл забрать вещи Блейна. Не мог бы ты сам отдать их ему, милый? Я устал и хочу немного прилечь, – поспешно сказал Себастиан, а затем развернулся и направился в спальню, не удостоив больше взглядом ни одного из них двоих.

Тэд повернулся к Курту и слегка натянуто улыбнулся.

Он казался не совсем в себе.

Возможно, они с Себастианом повздорили.

В последнее время его парень был чрезвычайно восприимчив даже к мелочам, и постоянно ввязывался в ссоры и дискуссии.

Когда он узнал о том, что случилось с его котом, например, он отправился в мясную лавку Лоренцо и чуть было не пустил в ход кулаки, не только против него, но и его жены.

– А Блейн… как он? – спросил Курт нарочито незаинтересованным тоном, направляясь к студии, чтобы принести гитару Блейна.

Только сейчас он осознал – Сантана права.

Он снова это делал.

Демонстрировал безразличие.

– Думаю, ты и сам прекрасно знаешь. Хреново, вот как, – ответил Тэд из гостиной, где остался его ждать.

Увидев чехол от гитары рядом с инструментом, который был прислонён столу, Курт решил кое-что сделать.

Это был чисто инстинктивный порыв, и на этот раз он решил ему последовать, не задавая себе лишних вопросов.

Курт торопливо достал лист бумаги и ручку и написал то, что в тот момент хотел, чтобы Блейн знал.

Затем он сложил записку и спрятал во внутренний карман чехла, куда затем убрал и гитару, после чего вернуться к Тэду.

Харвуд рассеянно касался губ кончиками пальцев со странной улыбкой.

Одной из тех улыбок, что появляются лишь вызванные приятными воспоминаниями или счастливыми мыслями.

Хаммел задался вопросом, какими были сейчас их отношения с Блейном.

Провёл ли Андерсон эти два дня у него и, главным образом, провёл ли он их с ним.

Как когда-то.

В конце концов, Себастиан не помнил Тэда, а Курт, похоже, дал отставку Блейну, даже не подозревая об этом.

И от определенных привычек непросто избавиться.

– Не мог бы ты сказать ему, что я сожалею, что он так поспешно ушёл отсюда? Он вовсе не обязан был этого делать. И я только надеюсь, что он не сбежал от… того, что ему больше не нравилось, вот... – сказал Курт, стараясь показать свой интерес к Блейну, не будучи при этом чересчур очевидным. Он всё ещё испытывал некоторую скованность в местах, где Бас мог его услышать.

– Нет, ничего подобного. Блейн, не из тех, кто убегает от ответственности или от своих сражений, Хаммел. Просто мне всё равно нужно было зайти сюда, чтобы попрощаться с Себастианом, и мы подумали, что заодно я смогу захватить его вещи. Они с Бастианом сейчас, похоже, на ножах. И потом, он не хочет видеть тебя, что, думаю, вполне справедливо, разве нет? – ответил Тэд, уважая желание Блейна не упоминать, о чём попросили его Бёрт и Бас. – Знаешь что, Хаммел? Ты победил. Снова. Себастиан весь твой, и на этот раз всерьёз. Знаю, что, возможно, мне следует извиниться за то, то происходило между нами в течение последних трёх лет, но я просто не в состоянии почувствовать вину за то, что любил его. Мне жаль. – Затем он протянул ему руку, немало удивляя Курта этим жестом: – Возможно, ты мне не поверишь, но я рад нашему знакомству, Курт. Не думаю, что смог бы оставить Себастиана в более любящих руках.

После первого момента изумления Курт быстро ответил на рукопожатие.

Он не знал, что думать о Тэде.

Чисто теоретически ему полагалось его ненавидеть, потому что он был любовником Себастиана долгих три года.

Но по этому поводу он чувствовал себя лишь уязвлённым в самолюбии.

Куда больше его беспокоил тот факт, что у него с Блейном была связь.

И это не имело смысла.

Или, может, смысл был, но он не хотел признаться даже самому себе, какой именно.

А вообще, нужно сказать, что во многих отношениях они были схожи и, возможно, в других обстоятельствах даже могли бы быть друзьями.

Какими и были в своё время, на самом деле.

Но Курт, естественно, не мог этого знать.

Тэд снова улыбнулся ему и, взяв сумку и гитару, направился к двери.

И тут Тэд ещё раз удивил его.

Уже перед самой дверью он отпустил на пол сумку и чехол Блейна и повернулся к Курту.

Он выглядел взволнованным, но в то же время решительным.

Курта это, в свою очередь, немного встревожило.

– Окей, вероятно, я совершаю самую жуткую ошибку в моей жизни, но я не могу уйти отсюда, не сказав тебе этого. Есть множество вещей, в которых я сомневаюсь. Но одно я знаю наверняка. Курт, ты должен вспомнить Блейна, – сказал он в заключение с нажимом.

– Разумеется, я буду его помнить, Тэд. Он помог мне, и был рядом в трудное для меня время, – «Это же Блейн, святые небеса! Я любил его. И люблю… Конечно, я буду помнить его».

– Нет, Курт, вспомни Блейна, – настойчиво повторил Тэд, пристально глядя на него.

Курт не понимал, что он хочет сказать.

Но убеждённость, которую он читал в его глазах, ясно говорила, что Тэд чертовски серьёзен и что, чем бы это ни было, он хотел донести до него нечто важное.

– Хорошо, я сделаю это, – сказал он.

– Ах да, пока не забыл, Блейн просил передать тебе это, – сказал Тэд, вытаскивая из кармана небольшой белый конверт, который вручил ему, а затем снова взял вещи Блейна и вышел за дверь. – А, можешь сказать Бастиану, что... Нет, ничего. Пока, Курт.

– Тэд, постой! – остановил его Курт. – Когда ваш вылет?

– Сегодня вечером. В девять. Но он не хочет видеть тебя, Курт. И, честно говоря, думаю, это ты ему должен. Ему нужно время, и ты должен его ему дать. Ты ведь понимаешь, правда?

Курт слабо кивнул, а затем, когда дверь за Тэдом закрылась, в одно мгновение потерял всякий контроль и буквально растерзал несчастный конверт, чтобы прочитать письмо Блейна.

«Дорогой Курт, мне жаль уезжать не попрощавшись. Тебе может показаться, будто так я отказываюсь от того, что было между нами в течение этих двух месяцев, а это совершенно не так, и я хочу, чтобы ты знал об этом.

Я должен уважать волю бывшего друга и, главное, должен позаботиться о себе самом.

Мы с тобой, прежде всего, друзья, правда? Возможно, мы никогда не сможем быть ничем большим, но я хочу, чтобы ты знал, что я всегда буду рядом. Если тебе будет нужна помощь или просто друг, который выслушает, можешь на меня рассчитывать.

Я прошу только дать мне немного времени, Курт.

Потому что ты для меня был намного большим, чем просто друг.

Не думаю, что смогу найти подходящие слова, чтобы определить то, чем ты был для меня.

Не в этой жизни и не в этом мире.

Береги себя, Курт. Следуй за счастьем, всегда и несмотря ни на что и,

прежде всего, не позволяй больше никому решать за тебя.

Мужество, помнишь?

Надеюсь, что этот браслет будет всегда напоминать тебе не только о том, сколько его в твоём сердце, но и немного о том, кто его подарил.

С любовью, Блейн.»

Курт выронил лист, едва закончив читать, и его рука тут же сама потянулась к надписи «Сourage» на его браслете.