- Возьми мою,- так же тихо ответил дампир.

Глаза Батиста загорелись, а клыки непроизвольно удлинились, но уже через секунду он снова стал похож на человека. Отрицательно покачав головой, вампир передал Герману ключи от машины, а сам направился пешком в свой клуб.

-Он же устанет,- удивился Роман, гладя ему вслед.

Мужчина еще не знает, как сильно ошибался.

Примерно через час они с Артёмом тоже покинули дом. Мстислав, осознав, что Батист не вернется, расплакался и его долго не могли успокоить, Барбара пыталась что-то вспомнить, но каждый раз у нее это не получалась, от чего девушка сильно расстраивалась. Что здесь произошло, Гера не знал, но любопытство гнало его в клуб, чтобы узнать все ответы. Но единственный, кто мог ответить, был сильно пьян.

Он сидел у себя в кабинете, и Герман наконец-то понял, зачем ему шкаф с алкоголем. Хотелось спросить, как часто Батист вот так вот напивается, но дампир спросил другое.

- Что случилось?

Вампир, казалось, только сейчас заметил, что не один в кабинете, но вместо ответа, он рассмеялся. Его смех был звонкий, точно сотни колокольчиков переговаривались, а затем все стихло так же резко как началось. Батист налил по стакану виски себе и Герману, всем видом показывая, что отказа не примет. Все происходило бесшумно, будто в немом кино, где было понятно все без слов. Вот они вместе выпили, потом так же вместе переместились к окну, глядя на красоту ночного города. Это было идеально, чтобы быть правдой, но это происходит здесь и сейчас. Гере очень часто хотелось просидеть всю ночь в приятной компании, наблюдая за огнями ночного города и беседуя не о чем. Нет, даже не так. Можно молча, ведь молчание в такой компании не напрягает, а наоборот дарит некое тепло и заботу. А когда у тебя впереди целая вечность, ты можешь позволить никуда не спешить, наслаждаясь прекрасной, пусть и прохладной ночью.

- Барби и Мстислав напомнили мне о них,- Герман потерял счет времени, наслаждаясь тишиной, что с трудом вспомнил, о заданном вопросе,- О моей семье. Я не люблю это вспоминать, ведь я их всех убил.

Они стояли плечом к плечу, наслаждаясь их временем - ночью. Одни в пустом кабинете, казалось, одни во всем мире, способные справиться с любой ситуацией вместе. Гера понимал, насколько близки они стали. Батист стал ему вторым братом, а, возможно, и отцом. Они были так похожи: оба решительны в своих поступках, у обоих ужасные отцы, которым они не нужны, оба до боли нуждаются в поддержки, хотя никогда об этом не скажут. И сейчас они вместе. Вместе, что бы ни произошло. Ни предательство Демьяна, ни уход Даниэль, ни угрозы "демонов" не разлучат их.

- Слышал, про религиозные войны во Франции? Сколько крови и ненужных смертей. В то время у меня уже было все, о чем мог мечтать мужчина того времени: жена, взрослые дети. Я боялся смерти, боялся, что никогда не познаю истинного счастья, и тогда меня нашел Ибрагим. Он был редкостным лжецом, но я верил ему. Верил, что обретя бессмертие, я буду свободен. Но я стал еще более зависим. Жажда. Она полностью поглощает, заставляя убивать даже родных тебе людей. Я убил их! Убил!

Батист резко замолчал, видимо, пытаясь забыть свое прошлое. Герман никогда не видел его таким. Вечно холодный, надменный, аристократичный. Сейчас он был другим, и все больше напоминал импульсивного Артёма.

- После инициации,- спустя какое-то время продолжил вампир,- меня терзала жажда. В то время шла война, так что кровь можно было легко найти. Ибрагим научился меня охотиться, внушать жертвам свои мысли, умело пользоваться темнотой ночи. Но он не научил меня терпеть жажду. Однажды, будучи дома с семьей, я убил их всех. Просто потому, что мне хотелось крови.

Они молчали. Даже музыка не доносилась до их слуха. Ничего не существовало, кроме поглощающей тишины. Гера пытался представить, что чувствовал Батист, когда убил свою семью, что чувствовал, когда пришло осознание содеянного, и что испытывает сейчас, вновь вспоминая те ужасные моменты. Вампир, казалось, о чем-то задумался, хотя Герман видел, как горят каким-то праведным гневом его глаза, а на лице застыла маска безразличия, присущая тому Батисту, которого он знал с момента встречи.

Неожиданное желание посетило мысли дампира, и он, удивляясь своей решительности и дерзости, схватил друга за руку и повел вниз. Музыка играла достаточно громко, и было поразительно, что они, находясь в кабинете, ничего не слышали. Батист не сопротивлялся, покорно идя за Германом через танцпол, переполненный людьми и вампирами.

На улице было холодно. Дампир это понял, когда очередной порыв ветра хлестнул его по лицу. Но холода он не чувствовал, поэтому искренне надеялся, что удастся выполнить свое неожиданное и такое глупое желание. Около клуба, несмотря на позднее время суток, ходило много народа, поэтому Герман сначала пошел, а потом и побежал, как можно дальше. Батист не отставал, но и обгонять не спешил, хотя способности позволяли. Вампир был все еще пьян, даже ускоренная регенерация, присущая ночным тварям вроде них, не помогала протрезветь. "Сколько же он выпил?",- сам себя спросил Гера, но ответа не нашел. Это может знать только сам Батист, а спрашивать его об этом совсем не хотелось. Вскоре они добрались до безлюдного места, где-то на окраине города. Здесь было тихо, еще тише, чем в кабинете в клубе, свежо, холодный ветер постоянно проносился мимо, а главное - больше не было никого. Герман подумал, что в следующий раз обязательно приведет сюда Эллину, чтобы провести целую ночь под открытым небом.

Но сегодня его компания было не менее приятной, и дампир был даже рад, что проведет остаток ночи рядом с другом, которые полностью ему доверяет и которому он доверяет сам. Гера лег на землю, не беспокоясь о том, что может запачкать одежду, и посмотрел на усыпанное звездами небо. Дни стали короче. Уже скоро выпадет первый снег, и придется одеваться теплее, хотя ему этого совершенно безразлично. Батист, не проронив не слова, лег рядом, закинув руки за голову.

- Иногда я с ужасом думаю, что будет, когда ее не станет,- сказал дампир,- Эта мысль невыносима, и я каждый раз гоню ее прочь. Но...она постоянно возвращается. Снова и снова, как бесконечный замкнутый круг, с каждым разом принося все большую боль.

Приподнявшись, Батист посмотрел на друга.

- Она станет довольно привлекательной вампиршей.

Герман на секунду закрыл глаза, представляя, как будет выглядеть его возлюбленная, стань она вампиром. Красивая. Удивительно красивая.

- Ну, а Барбара?- подразнил Гера.

- Она станет привлекательной,- из груди вырвался сдавленный смешок,- но вряд ли ей это сильно поможет.

- Что ты будешь делать, когда она признается тебе в любви?- поинтересовался Герман, пытаясь представить эту сцену.

Спустя пару секунд, тишину прервал смех. Гера смеялся от нелепости ситуации, а Батист за компанию.

- Это бред,- наконец ответил "Скрытный", думая о чем-то своем.

- Почему?

- Я убийца, ужасное существо. Любовь - не для меня.

- Она от тебя без ума. Ты разве этого не видишь?

- Она - "поклонница", ей нравятся любые вампиры.

- Но не я. Она не нравится мне, а я ей.

- Барби не знает, что ты вампир,- настойчиво повторил Батист,- если бы знала...

- Ничего бы не изменилось,- перебил его Герман.

И вновь наступила тишина. Вампир, кажется, обдумывал, действительно ли его кто-то может полюбить. Гера наслаждался звездами. Они пролежали в тишине еще несколько часов, пока небо на горизонте не начало светлеть.

- Пора уходить,- Батист моментально оказался на ногах.

Он уже не казался пьяным, но этого и не надо было. Дампир знал, что они стали намного ближе, чем можно было представить.

Днем выпал первый снег, и Герман завораживающе смотрел на то, как белые хлопья касаются земли. Раньше он не обращал внимания, что город, покрытый тонким слоем снега, становится прекрасным.

Каждый вечер Гера гулял с Эллиной, наслаждаясь каждой секундой проведенного вместе времени. Зима делала свое дело, медленно окутывая город, делая воздух холодным, а ночи длинными.