- Думаю можно с ним поговорить,- голос Батиста был холоден, его не волновала дальнейшая судьба Милы,- Джонни любит дампиров, возможно, поэтому ты понравился ему.

В коридоре было тихо, хотя солнце должно было уже встать. Обычно в это время люди расходятся по своим делам, но тишина продолжала давать на Германа. Осталось еще одно событие, мучавшее его. Парень рассказал про странный сон, где Эллина тонула, маня его за собой. Несколько вопросов, связанные с этим сном, волновали его, и Гера стал задавать их.

Первый вопрос, конечно же, был относительно Эллины. Дампир переживал, что с девушкой что-то случилось или ей нужна его помощь. Но Батист успокоил его, рассказав, что пару дней назад видел Элю, и с ней было все хорошо. Следом был задан вопрос: " Могут ли вампиры или дампиры спать?". Ведь Герман уже смирился с тем, что ночью сон не придет к нему, и он не сможет забыться в красочных сновидениях. Хотя то, что приснилось ему, можно назвать кошмаром, и лучше бы Гера бодрствовал ту ночь.

- Вампиры, как и дампиры, не нуждаются во сне,- кивнул Батист, подтверждая, что Герман прав,- Но из каждого правила есть исключения. Только если вампир сыт, он не нуждается во сне. Когда они голодны, то обращаются ко сну, чтобы сохранить энергию. Силы это не увеличивает, вообще ничего кроме крови не увеличивает наши силы, но сон помогает сберечь энергию. Что касается твоего сна, то это просто игра твоей фантазии. Ты видел лицо Эллины, искаженное страхом, и это сыграло против тебя.

- Тебя когда-нибудь мучили сновидения?- Герман решил узнать больше о друге, тишина все еще давила на него, становилось невыносимо жутко.

- Первые дни после инициации я пытался бороться с жаждой. Кровь манит, влечет, завет за собой. Мысли о жажде постоянно в твоей голове. Ты и сам прекрасно это знаешь, хотя в меньшей степени испытываешь влечение к крови.

- Что тебе снилось?

Герман переключал все свое внимание на рассказы друга, стараясь представить обстановку прошлого. Ему нравилось слушать истории из жизни, хотелось узнать, как вампир стал таким, что произошло в день или в ночь, когда превратился Батист, что было потом. Вот и сейчас Герман представлял, как Батист борется с жаждой крови и засыпает. Непроизвольно возник вопрос: "Он заснул на мягкой кровати или на жестком полу?".

Батист рассмеялся.

- Ты все больше напоминаешь мне меня. Я рос в многодетной семье, поэтому внимания больше удосуживались младшие братья и сестры. Но иногда отец подзывал нас к себе, рассказывая что-то из своей жизни. Я любил этот момент лишь потому, что тогда мы становились его детьми, а не рабами, коими он нас считал.

Он не слишком был близок с отцом, тот постоянно находился на работе, а, по возвращению в дом, обращал внимания только на свою жену. Демьян, можно сказал, заменил Гере отца. Вырастил, воспитал. Но чем взрослее они становились, тем большее отдалялись друг от друга, а потом и вовсе Дема исчез из его жизни. Возможно, брат никогда не был хорошим отцом или верным другом, но он единственное, что было у Германа. И вдруг пришло понимание того, что Батист - тот отец, которого хотел бы Герман.

- Что же мне снилось?- продолжал Батист, прерывая поток мыслей,- Моя последняя ночь, когда я был человеком. Это длинная история, но могу сказать, что я сам виноват во всех смертях.

- Расскажи,- возбужденно прошептал Гера, ему захотелось узнать, что стало с семьей Батиста, с его братьями и сестрами, как произошла его инициация. Только это и заполняла все его размышления.

- Потом,- вновь рассмеялся Батист,- Я расскажу тебе все потом. Лучше ты мне что-нибудь расскажи из своей жизни.

- Ты и так все знаешь,- Гера пожал плечами,- И кто мой создатель, и почему это произошло.

- Как давно вы знакомы с Артёмом.

- С детства. Знаешь, обычно знакомятся в детском саду или дети, живущие по соседству. Но у нас все было не так,- Герман улыбнулся, воспоминания прошлого накрыли теплой волной нежности,- Мне было около шести лет. Я ждал брата около школы, чтобы вместе отправиться в парк и съесть мороженное, обожал это делать. Ко мне подбежал мальчик, представился Тёмой, сказал, что нужна моя помощь. Оказывается, они в свадьбу играли, его "женой" была какая-то первоклассница. Он каждый день носил ей шоколадки и думал, что любит ее навсегда. Я поженил их, только вот "брак" долго не продлился, зато дружим до сих пор.

После Герман рассказал, как познакомился с Элей и несколько еще забавных историй из своего прошлого. Как только солнце скрылось за горизонтом, друзья покинули номер. Герман собирался проделать короткий путь до вокзала, но Батист выбрал другое направление. Они свернули с одной слабоосвещенной фонарями улицы на другую, бесшумно передвигаясь по городу. Сильный ветер не прекращался, и, казалось, вчерашний вечер продолжается. Будто не было восхода солнца и разговора с Батистом. Вампир направлялся в парк. Было уже достаточно темно, но несколько людей бродили по парку. Даже ужасная погода их не смущала. Ветер принес к ногам Геры газету, на листе была изображена девушка с каштановыми волосами и зелеными глазами. Она была знакома ему - Лейла.

- Не знал, что о ней написали в газете.

Дампир поднял взгляд и увидел Батиста с мороженым в руках.

- Не знал, что ты любишь, но должно понравиться,- Вампир вручил "сладкий приз" другу,- Ты рассказывал, что в детстве любил гулять с братом в парке, поедая мороженое.

- Хочешь знать, что я помню о своей человеческой жизни?- спросил Батист, и Герман прислушался,- Голод и войну. Я мечтал о еде, о любой еде. Мне снился хлеб и мясо, фрукты из бескрайних садов. Это было ужасно. В каком-то смысле я благодарен Ибрагиму. Он избавил меня от голода, но осталась жажда. В детстве я не играл в футбол, как это обычно делают мальчишки. Мой отец, никогда не занимался воспитанием детей, для него мы были рабами, которых он не мог себе позволить. Но иногда, он, бывало, приходил к нам в комнату и рассказывал о своем прошлом, но это бывало очень редко, так редко, что я не помню историй, которые он рассказывал. Мы с братьями и сестрами, теми, кто выжил, росли на куске хлеба в день и ненависти отца. Он бил нас за любую провинность. Мама стала лишь тенью, которая боялась перечить отцу, чтобы тот не ударил её, но всегда защищала нас, каждого из своих детей.

Как только последний кусочек сладкого исчез во рту, Батист замолк. Герман пытался выведать продолжения истории, но вампир обещал рассказать все при следующей возможности, и парень будет ждать её с нетерпением.

- Куда мы направимся?- осведомился Гера, его голос заглушил порыв ветра.

- Для начала в клуб к Джонни, оповестим о девчонке-дампире, а потом сразу же на вокзал, не хочу встретить рассвет, находясь в этом городе.

Клуб оставался таким же огромным, хотя дампир поначалу думал, что это были лишь игры разума. Громкие звуки оглушили и на несколько секунд Гера растерялся. Но друг выражал уверенность, ловко ведя за собой, словно маяк. Пробираясь сквозь толпу людей, заполонивших танцпол, Батист твердо направлялся к барной стойке. Герману не сложно было догадаться, что вампир без труда узнал в барменше себе подобную. Девушка опять кому-то махнула, видимо привыкшая к тому, что к хозяину заведения часто приходят вампиры. Гера ожидал увидеть юношу, который в прошлый раз проводил его к Джонни, но юноша не пришел. К Батисту подошел громила - обладатель широкой спины и накаченных рук. Несколько секунд "Скрытный" с громилой изучали друг друга. Дампир с интересом заметил, с каким отвращением и холодом смотрит Батист.

- Хозяина нет,- пробубнил подошедший вампир,- проваливай.

- Ты хочешь, чтобы я ушел?- усмехнулся Батист, заглядывая в глаза парню.

Неужели он пытается завладеть его мозгом и что-то внушить? Герман изумился. Даже сильные вампиры не в состоянии повиливать другими вампирами. Дампир внимательно следил за происходящим, интересуясь, что произойдет дальше.

- Ты - тупой?- спросил громила, начиная злиться.