Рецензенты:

Е. И. Кузьмин, заместитель председателя Межправительственного совета и председатель Российского комитета Программы ЮНЕСКО «Информация для всех», президент Межрегионального центра библиотечного сотрудничества, кандидат педагогических наук;

Т. Н. Владимирова, директор Института журналистики, коммуникаций и медиаобразования, доктор педагогических наук.

Различные медиа существовали еще с древности и необходимость понимать, трактовать их была уже в те далекие времена. К примеру, древние инуиты, проживавшие в зонах Канадского Арктического архипелага, руководствовались традиционными знаниями о структуре льда, который образуется на прежнем месте каждый год благодаря океанским течениям и подводному ландшафту. Инуиты точно знали характеристику льда, его внешний вид, разбирались в закономерностях движения льда и могли предсказывать его изменения. Когда они готовились отправиться в путешествие по морскому льду, непременно искали человека, владеющего информацией о «ледяных знаках», чтобы, руководствуясь этими сведениями, не попасть в беду[1].Таким образом, лед служил для инуитов тоже свое образным «медиумом», знание которого даже для древнего человека было непременным условием его благополучия и успеха. Что же говорить о современном человеке, живущем в мире информации, огромные потоки которой зачастую не просто тяжелы для освоения, но и способны навредить? Ведь мы сегодня находимся в эпохе «информационного взрыва»[2], окруженные печатной, аудиовизуальной, электронной и прочей информацией, количество которой достигает «…тревожных пропорций. Общая сумма человеческих знаний к 1800 г. удваивалась каждые 50 лет, к 1950 г. – каждые 10 лет, а к 1970 г. – каждые 5 лет. Особенно растет объем научных знаний. В последние десятилетия он удваивается уже за 2–3 года»[3].

Мы издревле шаг за шагом шли к пониманию необходимости изучения медиа и их эффективного использования. Например, в эпоху Арабского халифата (VII–IX вв.) считалось, что писания несут мудрость, а их хранилища – библиотеки – являются домом мудрости, домом науки[4]. В эпоху Реформации письменные труды, книги выполняли образовательную, просветительскую функции, они играли роль распространителя научных знаний[5]. Позже Г. В. Лейбниц (1646–1716) скажет, что правительство может владеть информацией о процессах и настроениях, царящих в стране, если будет систематически получать обзоры новых изданий со сведениями об авторе, его жизни, творчестве, с характеристикой содержания произведения. Лейбниц полагал, что это поможет в некоторой степени контролировать ситуацию в стране[6].

Медиа понималось как средство просвещения и в Чили в начале XIX в., где в условиях колонизации литература развивала и давала знания местному населению. А открытие в Сантьяго Национальной библиотеки (1813 г.) означало формирование одного из институтов нового государства и способствовало обретению Чили независимости[7]. Очевидно, что человечество нуждалось в переоценке понятия «медиа», его сущности и роли в обществе.

Идеологически возникновение медиаобразования обосновывалось еще и тем, что общество двигалось к модели, основанной на либеральных ценностях свободы выбора и демократии, где главную роль играет личность[8].

Британский исследователь Л. Мастерман тоже рассматривает медиаобразование в контексте истории, социально-политической обстановки той или иной страны. Он ссылается на огромное влияние политики на медиасферу. Например, в современной Италии, где существует конвергенция политической и медиасилы. Это оказывает существенное воздействие на подачу и восприятие людьми информации. Автор приводит также пример бывшей Югославии, где «медиа служили политическими партизанами, распространяя этнические стереотипы и дезинформацию»[9].

Необходимость медиаобразования подчеркнули и процессы глобализации и научно-технического прогресса. Так, британский медиаисследователь Э. Харт утверждал, что в ходе глобализации открываются «возможности для развития более открытого общества, более информированных граждан, более динамичной и инновационной культуры»[10]. А появление кинематографа, радио, прессы, фотографии, телевидения, а затем и компьютеров, сети Интернет, разнообразной аудио-, видеотехники, электронных гаджетов попросту не могло не вызвать у исследователей, деятелей науки, педагогов массу вопросов. К примеру, американские эксперты подсчитали: в среднем современный «цивилизованный человек», проживший до 75 лет, проводит примерно 50 лет активной деятельности, не считая времени на сон. Девять лет из них он тратит на просмотр телевизора[11]. Показательна и статистика использования сети Интернет: в 1980 г. вовсе не было пользователей; в 1991 г. в Австралии на 100 человек приходится 1,1 пользователь, в Канаде – 0,6, в Финляндии – 1,4, Германии – 0,3, США – 1,2; в 2000 г. в этих же странах соответственно – 46,8, 51,3, 37,2, 30,2, 43,1. В 2013 г. в Австралии уже 83,0 пользователя Интернет на 100 человек, в Канаде – 85,8, в Финляндии – 91,5, Германии – 84,0, США – 84,2[12]. Новые электронные устройства – смартфоны, видео- и фотокамеры, аудиоплееры и другие, как пишет итальянский медиапедагог Пьер Чезаре Риволтелла, всегда в руках современных детей, подростков и молодежи. По его мнению, родителям не стоит надеяться на то, что они смогут повсеместно контролировать процесс использования гаджетов – это абсолютная утопия[13].

Учитывая эти и другие аспекты, британский медиапедагог Л. Мастерман выделил следующие причины актуальности медиа-образования:

• высокий уровень потребления медиа и насыщенности современных обществ средствами массовой информации;

• идеологическая важность медиа и их влияния на сознание аудитории;

• быстрый рост количества медийной информации, усиление механизмов управления ею и ее распространения;

• интенсивность проникновения медиа в основные демократические процессы;

• повышение значимости визуальной коммуникации и информации во всех областях;

• необходимость обучения школьников/студентов с ориентацией на соответствие будущим требованиям;

• нарастающие национальные и международные процессы приватизации информации[14].

Все эти факторы заставляют нас принимать медиаобразование даже не просто как необходимую дисциплину, а неотъемлемую и незаменимую область знаний в современном мире.

А. В. Шариков отмечает, что медиаобразование ориентировано на подготовку подрастающего поколения в новых информационных условиях таким образом, чтобы эти члены общества были способны полноценно воспринимать информацию, понимать ее, «осознавать возможные последствия ее воздействия на психику человека, овладевать способами общения на основе невербальных форм коммуникации с помощью технических средств»[15]. А сверх задачей медиаобразования является подготовка человека к полноценному включению в систему связей в процессе массовой коммуникации, т. е. приобретение осознанного опыта невербального восприятия, освоение языка медиа (что позволяет лучше понимать содержание медиатекстов), умение критически осмыслить информацию и т. д.[16]