© Мережко В., 2017

© Кинокомпания «Фаворит-фильм», фотографии, 2017

© Оформление. ООО «Издательство» Э», 2017

Надя Круглова вполне соответствовала своей фамилии: маленькая, кругленькая, пухленькая, как говорят, аппетитная, с распахнутыми от рождения удивленными глазищами. Сидела в этом роскошном ресторане, озиралась, с нескрываемым восторгом изучала белоснежные скатерти на столах, массивные хрустальные люстры под потолком, строгих, недоступных официантов.

Музыка играла тихо и расслабляюще.

Кирилл, расположившийся напротив, загорелый, ухоженный молодой человек с томным нежным взглядом, с интересом наблюдал за ней.

– Нравится? – спросил он с улыбкой.

– Очень, – прошептала Круглова. – Никогда в таком не бывала.

– Мой презент.

– Спасибо. – Надя дотянулась до его руки, прижала ладонь к щеке. – Если б знала, что в такое место пригласишь, по-другому бы оделась.

– Как?

– Понаряднее… А то сижу, как дура, в джинсе и футболке.

– Тебе идет… Тебе все идет.

– Спасибо, дорогой. Ты устроил мне праздник.

– Это ты сделала мне праздник. – Кирилл взял ладонь Кругловой, поцеловал все пальчики по очереди. – Ты чудо. Я счастлив, что встретил тебя.

– Говоришь, а я не верю… Клянусь. Неужели не врешь?

– Обижусь.

– Все-все. Молчу.

Подошел лощеный официант, положил перед каждым кожаные книжки меню, с достойным поклоном поинтересовался:

– Желаете что-нибудь на аперитив?

– Конечно! – Кирилл со знанием дела открыл винную карту, пробежал глазами перечень вин, ткнул пальцем. – Два бокала вина. – Взглянул на Надю: – Белое или красное?

– Не знаю… Наверно, красное.

– Два бокала красного. Французского.

– Могу предложить только что поступившее семьдесят пятого года, – предложил официант.

– Гони.

Официант понимающе кивнул и удалился.

– Ты чего, трёхнулся? – зашептала Круглова. – У нас же денег не хватит!

– Хватит… Ты что-нибудь прихватила?

– А то как же! – Надя полезла в сумку, достала перетянутую резинкой полиэтиленовую упаковку. – Вот, как просил.

– Сколько здесь?

– Сколько было… Кажется, сто сорок тысяч.

– У матери взяла?

– А у кого еще?.. Орала, чуть патлы не вырвала.

– Я ее понимаю.

– Я тоже… Но ты ведь вернешь?

– Ровно через неделю.

– Гляди, не подведи. Это ж все наши деньги.

– Мать, – Кирилл откинулся на спинку стула, – если не веришь, могу написать расписку.

– Ты обиделся? – испуганно спросила Надя.

– Ни грамма. Ты меня почти не знаешь, поэтому вправе не доверять.

– Как это, не знаю?.. Мы ж почти целую неделю вместе.

– Неделя – не срок. Люди годами живут, потом не могут поделить какое-то барахло. – Кирилл взял салфетку, из сумки вынул авторучку, взглянул на Надю. – Забыл… Как, говоришь, твоя фамилия?

– Кира, я прошу…

– Спокойно. Доверяй, но проверяй. Фамилия?

– Круглова. Надежда.

– Та-ак… – Кирилл повернул салфетку поудобнее, стал не спеша и старательно выводить: – Я, Матвеев Кирилл Иванович, получил взаймы от Кругловой Надежды…

– Васильевны, – тихо подсказала Надежда, изо всех сил стараясь не расплакаться.

– Надежды Васильевны сто сорок тысяч рублей, которые обязуюсь вернуть ровно через пятнадцать дней после получения указанной суммы… Та-ак, число и дата.

– Мне кажется, мы больше не увидимся, – прошептала Надя, промокнув салфеткой полные слез глаза.

– Вот те на! – вскинул брови Кирилл. – Это почему же?

– Пишешь, как завещание.

– Ну что ты, глупенькая? Прекрати! Хочешь, порву?

– Хочу.

– Смотри… Вот-вот и вот. – Кирилл порвал в клочья салфетку с текстом. – Ничего нет!.. Все было как раньше. Теперь веришь?

– Теперь верю, – улыбнулась Надя.

Официант с подчеркнутой значимостью налил чуточку вина в бокал Кирилла, предложил: – Прошу продегустировать.

Кирилл сделал крохотный глоток, пожевал сочными красивыми губами, кивнул.

– Вполне, – и тут же распорядился: – Закуску на ваш вкус, сэр, и также на ваше усмотрение горячее. Лучше что-нибудь рыбное.

– У нас большой разброс в ценах.

– Выбери, любезный, серединочку. И не дешево, и не дорого.

– Как прикажете.

Когда официант ушел, Надя восторженно произнесла:

– Я балдею от тебя. Ты как настоящий аристократ.

– Такой факт в моей биографии просматривается. Прадед был купцом третьей гильдии.

– А папа?

– Папа?.. Папа был известным писателем.

– А мой дедушка всю жизнь подметал дворы… Мать тоже теперь метет.

– Уважаемая профессия!.. В наше время корни уже не имеют никакого значения. Все равны, все под одну гребенку.

– До сих пор удивляюсь, чем я тебе приглянулась.

– Просто ты не знаешь своей тайны. Тайну редкой красоты и женственности.

– Ой, какая там женственность?! – смутилась Круглова. – Сидела за кассой, дурела от чеков и товара, и поначалу на тебя даже не обратила внимания.

– Зато я обратил. Бродил по залу и все время зыркал в твою сторону. Присматривался, изучал.

– Ну и чего изучил?

– Тайну, дорогая… Тайну! Не каждому мужчине дано постичь непостижимое. В тебе есть то, что способно свести с ума.

– Тебя, что ли?

– Меня в том числе!

– Кирюш, я сейчас двинусь. Уже не хочется тут сидеть, поскорее домой.

– В койку?

– Дурачок. Чего так громко?

– От чувств.

– Какой ты глупый, Кирюша. Ей-богу. – Круглова сделал глоток, поморщилась. – Привет Кисловодску. И в нос отдает.

– К такому вину нужно привыкать. И пить не как бурду, а как янтарь… Крохотными глоточками, постигая аромат и глубину веков. – Он сделал небольшой глоток, подержал вино во рту, закатил глаза, прошептал: – Божественно.

– А маме ты не понравился, – вдруг заявила Надя.

– Знаю.

– Прозвала хлыщем.

– Догадываюсь. Но это пройдет. Месячишко-другой… притремся, обвыкнемся, и мамаша не будет чаять души в зяте.

– Она мечтает про внуков.

– Будет. Все будет!.. Главное, чтоб не сорвалась сделка. Рисуется такой куш, что сможешь бросить работу, нарожаешь потом деток, будешь вместе с мамкой нянчить.

– Сам видел, у нас малогабаритка.

– Таунхаус!.. Рядом с городом! Три этажа, квардатов на пятьсот.

– Гля, – показала ладони Надежда. – Мокрые… От волнения!

Кирилл поцеловал запястье руки, ласково прикрыл глаза.

– Все будет, любимая… Главное, я нашел тебя.

Он вдруг поднялся, протянул Наде руку.

– Что? – не поняла та.

– Тур танца!.. Прошу?

– Ты что?.. Прямо здесь?

– Почему нет?.. Мы платим, мы танцуем.

Надежда неловко поднялась, одернула футболку.

– Неудобно как-то.

– Неудобно прыгать со спущенными штанами через забор.

Кирилл элегантно поклонился, заставил Надю вытянуться, стать стройнее, и они стали танцевать.

– Ой, мама… Ненормальный какой-то. Скажи кому, не поверят.

Кирилл Матвеев изящно крутнул Надю вокруг себя, опустился на колено, поцеловал руку.

– Благодарю. Крайне польщен. – И усадил на место.

Сразу два официанта привезли на тележке уйму еды, стали расставлять все на стол.

– А зачем так много? – бросила взгляд на Кирилла Круглова. – Разве мы съедим?

– Что не съедим, заберем домой. Угостим маму. Будем считать, что сегодня у нас помолвка.

– Правда?

– Кто врет, тот повесится. Кто верит, тот святой. За нас!

Чокнулись, выпили. Кирилл поднялся, объяснил:

– Руки нужно помыть.

– Мне тоже.

– По очереди.

Он ушел, Надя в ожидании и волнении не знала, чем себя занять, потянулась было вилкой за какой-то едой, но тут же передумала, положила ладони на стол.

Кирилл не возвращался. Надя в нетерпеливом ожидании приподнялась, махнула официанту.